вдруг неведомое существо, пришелец с другой планеты.
Но все было по-прежнему, никто не появлялся и никакого движения нельзя было заметить на высоком обрыве.
Очевидно, на звездолете слышали непонятный им разговор. Мельников спросил, чт случилось.
Ему подробно рассказали все.
О дальнейшем обследовании залива никто больше не думал. Лодка повернула обратно. Всем не терпелось как следует осмотреть поразительную находку, точно определить, из чего она сделана. Линейка казалась деревянной, но в этом следовало убедиться.
Процедура входа на корабль была томительно длинной.
Когда наружные двери закрылись, заработал воздушный фильтр. Это продолжалось десять минут. Потом надо было снять комбинезоны, обувь и шлемы, сложить их в специально предназначенный для этого ящик с герметически закрывающейся крышкой и снова фильтровать воздух в течение пяти минут. И только после всех этих предосторожностей стало возможным открыть двери и войти внутрь звездолета.
Весь экипаж собрался в лаборатории. Белопольский положил линейку на стол…
Долгое время единственными не земными объектами, которые могли быть подвергнуты непосредственному научному изучению, являлись метеориты. С начала эпохи межпланетных перелетов в руки ученых начали поступать образцы пород, собранных на Луне, представители фауны и флоры Марса. Не случайное падение метеорита, а планомерная, сознательная работа человека давала материалы для изучения жизни во Вселенной.
Но еще никогда человек не держал в своих руках предмета, искусственно сделанного на другой планете.
Можно было допустить, что в результате невероятного стечения обстоятельств кусок дерева был отщеплен и принял форму линейки — плоского удлиненного прямоугольника, но никакая случайность не могла нанести по краю этого прямоугольника ровные, отстоящие друг от друга на одинаковом расстоянии, метки делений. Это могло сделать только разумное существо, знакомое хотя бы с начатками математической науки.
— Как странно, — сказал Князев, — что мы натолкнулись на новую тайну сразу, как только опустились на Венеру!
Это действительно было странно. Словно кто-то намеренно подкинул линейку, предупреждая, что планета имеет своих хозяев, что она обитаема.
— Я все-таки убежден, что на Венере нет разумных существ, — сказал Белопольский.
— Откуда же взялась эта линейка?
Константин Евгеньевич пожал плечами.
— Этого я не знаю, так же, как и вы.
— До чего досадно! — сказал Топорков. — Если бы работала связь!..
Ему никто не ответил, но все подумали о том же. Таинственная находка произвела бы сенсацию на Земле. Но связь была прервана.
Баландину и Андрееву поручили исследовать находку.
— Постарайтесь определить, сколько времени линейка пробыла в воде, — попросил их Белопольский.
Звездоплаватели решили продолжить прерванную вылазку. Вместо Баландина в группу был зачислен Топорков.
Учитывая высоту обрыва, который был явно неприступен на всем своем протяжении, Белопольский и Мельников приняли решение подвести звездолет к самому берегу. Это не трудно было сделать, — глубина у берегов была вполне достаточной, а силы двигателей двух электромоторных лодок должно было хватить на то, чтобы отбуксировать даже такой громадный корабль.
Романов и Князев вышли через две разные камеры и сели в лодки. Один направился к носу корабля, другой — к корме. Зацепив тросами за специально предназначенные для этой цели массивные кольца, они по команде с пульта одновременно пустили моторы на полную мощность.
Исполинский «кит» медленно тронулся с места и величественно поплыл в сторону ближайшего берега. Когда корабль получил достаточную инерцию, тросы были отцеплены и обе лодки поспешно удалились на почтительное расстояние.
Корабль подходил к берегу очень медленно, но его масса была настолько велика, что удар о береговой обрыв получился значительной силы. Две волны прошли но заливу, и было видно, как на противоположном берегу прокатился пенный бурун прибоя.
Механики звездолета — Зайцев и Князев — быстро собрали легкий мостик с перилами и, воспользовавшись случаем, прошли вместе со всей группой в выходную камеру, чтобы установить его. Как и всем остальным, им очень хотелось хоть ненадолго ступить на «землю» Венеры.
Когда все надели комбинезоны и шлемы, Белопольский задал традиционный вопрос об исправности подачи воздуха. Получив положительные ответы, он нажал кнопку, и наружная дверь открылась.
«Кусты» и «деревья» были теперь так близко, что сразу бросились в глаза незамеченные раньше подробности. Пока механики с помощью Второва возились с мостом, Белопольский, Коржевский и Топорков внимательно осматривали местность.
Первоначальное предположение, что «лес» Венеры трудно проходим, полностью подтвердилось. Самые дикие уголки тропических лесов Земли показались бы просторной аллеей в сравнении с перепутанным хаосом «кустов», «лиан» и «деревьев», между которыми по земле стлались сплошным ковром лентообразные кроваво-красные растения с острыми шипами в метр длиной. Всюду, пробиваясь через этот красный ковер, поднимались какие-то странные, мясистые трубки, увенчанные разноцветной бахромой.
Прямо напротив дверей выходной камеры находился большой «куст». Сразу стало ясно, что это желтое «растение» не имеет ничего общего с растительным миром Земли. Определение, данное Мельниковым, лучше всего подходило к его внешнему виду. Это была гигантская «губка», с таким же, как у земных губок, комкообразным телом, пронизанным бесчисленными мелкими отверстиями, между которыми во все стороны торчали тонкие острые иглы.
Стволы «деревьев» не имели никакой коры. Гладкие, нежно-розовые, они казались почти прозрачными. Как на картине, написанной акварелью, розовый цвет стволов незаметно переходил в красный и оранжевый цвет ветвей. Пунцовые, с черными поперечными кольцами, гибкие «лианы» были пористы с множеством мелких отверстий.
Коржевский вдруг схватил и сжал руку Белопольского.
— Смотрите! — сказал он, указывая на ствол ближайшего дерева.
Пунцовая «лиана», плотно обвивавшая нижние ветви великана, чуть заметно шевелилась. Было такое впечатление, что длинное гибкое тело «кораллового аспида» равномерно сжимается и раздувается дыханием.
— Ветер, — тихо сказал Белопольский.
Биолог отрицательно покачал головой.
— Тут нет ветра, — прошептал он.
С напряженным вниманием звездоплаватели всматривались в окружающий пейзаж.
— Жизнь! Всюду жизнь! — взволнованно сказал Коржевский.
Теперь все ясно видели, что «лес» полон движения. «Дышали» бесчисленные «лианы», равномерно покачивалась разноцветная бахрома трубок, плавно колыхалась, и временами отдельные волоски медленно вытягивались, словно щупальца, отыскивающие добычу. Где-то внутри розовых стволов пробегали вверх темные точки, как в воде цепочка пузырьков воздуха. Красные ленты, стелющиеся по земле, тоже шевелились. Иногда, точно электрический ток проходил по ним, судорожно вздрагивали растущие на них шипы и сама лента изгибалась, словно корчилась от боли, и замирала в новом положении.
— Тут ступить некуда, — заметил Второв.
Почвы, из которой росли все эти причудливые «растения», совершенно не было видно. До самого края обрыва расстилался живой ковер.
— Не понимаю! — сказал вдруг Коржевский. — Это морские животные, которые должны жить в воде. Посмотрите на эти мясистые трубки с венцом щупалец, — это в точности земные актинии. Я убежден, что у
