- Я все еще верю во фруктовый сок.
- Да и ты выглядишь не так уж плохо, - усмехнулась она, - так что красное мясо и кофеин тоже вполне годятся.
Вода в кастрюле начинала закипать.
- Рядом с тобой я ощущаю себя тысячелетним стариком. Со мной жизнь обошлась не столь любезно.
- Даже не знаю. В твоих шрамах есть некое благородство. Нечто мужественное в том, как ты выглядишь в этом возрасте.
Я начал заглядывать в буфеты в поисках кофеина.
- Вон та банка, - показала она. - Смесь с цикорием. Как ты любишь. Я никогда не забывала об этом.
Я взял оловянную банку и бросил несколько ложек ее содержимого в кофейник.
- Креция, - я помедлил, собираясь с мыслями, - тебе давным-давно стоило забыть меня. Я не принес тебе ничего хорошего. По правде сказать, я никому не принес добра.
- Понимаю. - Она пожала плечами. - Но не могу. Такие вот дела.
Мы помолчали. Я влил кипящую воду в кофейник и оставил напиток настаиваться.
- Как поживает Елизавета? - вдруг спросила Креция.
Честно говоря, я ждал этого вопроса. В конце концов, я ведь разорвал наши отношения с доктором Бершильд именно из-за Биквин. Хоть мы и договорились с Елизаветой оставаться только друзьями, но у меня не получалось отказаться от своей любви. Она всегда стояла бы у нас на пути, и это было бы нечестно по отношению к Креции.
Об этом я и сказал ей двадцать пять лет назад, в этом самом доме. И ушел.
- Она умирает, - произнес я.
Креция поставила свой бокал на стол.
- Умирает?
- Или уже мертва.
Я рассказал обо всем, что случилось на Дюрере.
- О Боже-Император! - воскликнула Креция. - Ты должен отправиться к ней.
- Но что я могу сделать?
- Быть там, - твердо ответила она. - Быть там и сказать ей все, пока еще не слишком поздно.
- Откуда ты знаешь, что я еще не сказал ей?
- Потому что я знаю тебя, Грегор. Слишком хорошо знаю.
- Я… ладно…
- Вы двое никогда?… Ну, я имею в виду?…
- Нет. Она неприкасаемая. Я псайкер. Это невозможно.
- И ты никогда не признавался ей?
- Она знает.
- Конечно, она знает! Но ты никогда не говорил ей?
- Нет.
Она обняла меня. Я прильнул к ней, думая обо всех тех вещах, которые так и не сделал. Не то что не завершил, а даже не начинал. А затем вспомнил о том, чего уже не мог исправить.
- Я - последнее, что тебе нужно, Креция, - прошептал я, зарывшись лицом в ее волосы.
- Это уж мне решать.
Двери кухни распахнулись, и на пороге появился Эмос. Я выпустил Крецию из объятий. Хотя мог этого и не делать. Убер выглядел крайне озабоченно и ни на что не обращал внимания.
- Ты должен пойти и послушать это, Грегор, - сказал он.
Он прослушал по воксу новости со всего Геликанского субсектора. Некоторым из них уже исполнилось несколько дней и даже недель. К тому времени, как мы подошли к старому приемнику, диктор перешел к биржевым сводкам и навигационным прогнозам.
- Ну? - спросил я.
- Сообщение с Мессины, Грегор. Верхние уровни одиннадцатого шпиля Мессины Прима были уничтожены взрывом двадцать четыре часа назад. Предположительно это дело рук местной преступной группировки.
Меня бросило в холод. Шпиль одиннадцать, Мессина Прима. Именно там располагалась резиденция Дамочек. Нейл и Бегунди увезли туда Елизавету и Кару. Из соображений безопасности.
- В сообщении говорилось, что число жертв составило более десяти тысяч человек, - бормотал Эмос. - Арбитры Мессины ищут подозреваемых, но теракт приписывается радикальной группировке освободительного движения, действующего на планете.
Я сел, меня била дрожь. Креция присела рядом и обняла меня. Дамочек… больше нет? Биквин… Нейл… Кара Свол… Бегунди?
Это было слишком.
Я понял, почему Ханджар Острый нанял так много вессоринских янычар. Серия атак во многих мирах. Где еще ударил Ханджар? Какую еще боль он уже причинил мне?
Кого еще он убил?
В дверях появилась Элина.
- Что здесь происходит? - спросила она, протирая заспанные глаза.
С пистолетом в руке я мерил шагами внутренний двор. Два или три раза я поднимался по лестнице к чулану. К черту обязательства! Мне хотелось поквитаться!
Но каждый раз возвращался. Я советовал Медее забыть о мести. Пришло время самому последовать собственному совету. Мне вспомнились ее слова: «Ты снова предлагаешь мне способ… отвлечься. Потому что я не могу совершить того, о чем на самом деле мечтаю».
Так что же мне нужно? Я должен вернуться в игру. Должен собрать своих союзников. Должен выяснить, кем на самом деле является Ханджар Острый.
А затем - к черту советы, которые я давал Медее. Его необходимо уничтожить.
Ровно в девять часов, как и было назначено, прибыл адепт Киело в сопровождении клерка. Лица обоих из соображений секретности были скрыты капюшонами. Я встретил их в гостиной. Чуть позже к нам присоединилась Креция. Она переоделась в бежевый брючный костюм из мюррея.
Адепт Киело был пожилым, опытным астропатом, одним из лучших, кого могла предложить Гильдия Астропатика Равелло.
- Как я понимаю, сэр, это вопрос частного характера.
- Так и есть.
- Вы собираетесь оплачивать мои услуги наличными?
- Нет, адепт, прямым переводом средств. Мне необходимо организовать конфиденциальную передачу сообщений. И я ожидаю предельной секретности.
- У вас есть гарантии Гильдии, сэр, - произнес Киело.
Его клерк открыл информационный планшет и протянул мне сканер отпечатков пальцев.
Я приложил к нему свой большой палец и ввел код.
- Ага, - сказал Киело, когда планшет загудел, демонстрируя результат проверки. - Все улажено. С вашего счета сняты деньги. Все в порядке, мистер Эйзинг. Можем продолжать.
Конечно, я не собирался пользоваться счетами, которые каким-либо образом могли привести к человеку по имени Грегор Эйзенхорн. У меня имелось серьезное основание подозревать, что мои финансы находились под наблюдением, если уже не были заморожены. Любая подобная операция позволила бы врагу узнать, что кто-то, обладающий правом доступа к счетам Грегора Эйзенхорна, все еще жив, а проследить, откуда совершено обращение, довольно простая задача.
Так же, как и в случае с недвижимым имуществом, я обладал и прочими ресурсами, зарегистрированными на другие имена. Гортон Эйзинг держал несколько вкладов в имперском казначействе на Трациане. Их размеры вполне могли удовлетворить мои текущие потребности.
Много лет назад я создал целую систему передачи сообщений, для того чтобы иметь возможность посылать и получать письма, не используя свои реальные документы. По существу, это был автоматический
