развлекайтесь, уважаемые гости!
Трибуны взорвались аплодисментами. Люди поодиночке и хором выкрикивали пожелания счастья и процветания императору Лайтэю, его любимой кобылице Стремительной и жеребенку Быстроногому. Слуги подняли паланкин с императором и медленно зашагали в сторону прудов. Это означало, что владыка Кайвая и хозяин Летнего дворца намерен принять участие в лодочной прогулке. За императором последовала примерно половина зрителей с трибун: подавляющее большинство дворцовых сановников и несколько иностранных делегаций. Однако остальные гости и почти все родственники Лайтэя предпочли другие развлечения.
— Куда направимся? — спросил Хумшар, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Может быть, на скачки? — Нацуркан переводил взгляд с Кублан-хана на Бегущего За Ветром и обратно.
Волшебник хитро прищурился:
— А вы знаете, что за театральное представление намечено на сегодня?
— Нет.
— Я заранее навел справки у распорядителей праздника. Сегодня придворные артисты представят зрителям новую постановку под названием: «Славная победа армии Кайвая под командованием генерала Фалфая над презренными кочевниками»
— Да ну! — изумился Нацуркан. — Уже успели!..
Под испепеляющими взглядами Бегущего За Ветром и своих товарищей молодой воин осекся и прикусил язык. Ведь это по их приказу несколько кочевых племен провели разведку боем, чтобы прощупать силы кайвайской армии. Кавалерия генерала Фалфая отразила набег, но степняки убедились, что крупномасштабного наступления с разных сторон Кайвай не выдержит. Фалфай возглавлял единственный боеспособный отряд. Он мог победить на одном участке фронта, но не защитил бы всю страну.
Слова Бегущего За Ветром определили выбор молодых степняков. Посольство ханства Степного Ветра в полном составе отправилось в ту часть Летнего дворца, где находился театр. Дворцовый театр представлял собой невысокую сцену, находившуюся ниже уровня земли. Сцену полукольцом окружали каменные сидения, устроенные на склоне искусственного углубления. Таким образом, каждый зритель с любого сидения видел все, что происходило на сцене. Представление начиналось не в какое-то определенное время, а тогда, когда чиновник, управляющий театром, видел, что на представление прибыли достаточно высокопоставленные зрители.
Поскольку император Лайтэй находился в другой части Летнего дворца, сцена пока что была пуста. Однако в деревянном домике позади сцены слышались голоса и мелькали силуэты людей. Это артисты готовились к выступлению.
Послы ханства Степного Ветра заняли места в центре. Кроме них, тут уже находились и другие иностранцы, а также кайвайские чиновники, военные, монахи и даже несколько членов императорской фамилии в сопровождении слуг и охранников.
Вскоре на сцену взбежал низенький полный кайваец, низко поклонился и тонким голоском прокричал:
— Почтеннейшая публика! Позвольте представить вашему драгоценному вниманию нашу новую оперу. Она называется «Славная победа армии Кайвая под командованием генерала Фалфая над презренными кочевниками». Мы приурочили премьеру к дню рождения Быстроногого, так как в опере рассказывается о победоносной кавалерии нашей великой страны. Итак, почтеннейшая публика, мы начинаем!
Толстячок еще раз низко поклонился и покинул сцену. Из деревянного домика послышались резкие аккорды струнных инструментов, глухой стук барабанов и завывания труб.
Раздвижные двери домика, выходившие прямо на сцену, раскрылись, и оттуда выскочили четыре актера кайвайской оперы. Они были одеты в тяжелые шубы из овчины мехом наружу. Их лица были густо выкрашены черными и красными полосами. Они размахивали бутафорскими саблями — блестящими, длинными и широкими, чтобы быть видимыми издалека, но тонкими, чтобы не отягощать руки актеров. Актеры нарочито неуклюже переваливались с ноги на ногу, скалили зубы и злобно таращили глаза.
Голос невидимого певца из деревянного домика объяснил происходящее:
Кублан-хан, Нацуркан и Хумшар, впервые присутствовавшие на представлении кайвайской оперы, заворожено смотрели на сцену. Движения артистов, музыка, голос певца — все находилось в тонкой гармоничной взаимосвязи. Казалось, достаточно изменить только одну ноту, одно слово, один поворот головы, и чудесное очарование нарушится.
Из домика не сцену выбежали еще шесть артистов. Половина из них была одета в широкие штаны до щиколоток и свободные рубахи навыпуск. Другая половина носила длинные платья с высокой талией. Костюмы изображали крестьянскую одежду, хотя были изготовлены из золотистого шелка и расшиты алыми розами и бордовыми пионами. Лица артистов были густо выкрашены краской песочного цвета, глаза и брови подведены черной тушью. «Кайвайские крестьяне» опустились на колени и склонили головы перед артистами, изображавшими кочевников.
Певец пропел:
Артисты-крестьяне под музыку изящно воздевали руки кверху, показывая, как страдают от притеснений скачущих вокруг артистов-кочевников.
— Какие милые девушки! — восхищенно поцокал языком Нацуркан. — Особенно вон та, слева — гибкая, как степной ковыль.
— Все артисты — мужчины, — с улыбкой напомнил Бегущий За Ветром. — В кайваском театре все женские роли исполняют юноши.
— Тьфу ты! — Нацуркан скривил лицо, как будто проглотил полную ложку тертого перца.
Кублан-хан фыркнул:
— А ты уже и губы раскатал, увидев смазливых девчонок! — молодой человек огляделся, убедился, что поблизости нет слуг-соглядатаев, и тихо добавил: — Разве ты забыл, что в Кайвае все ложь и обман?
Тем временем кочевники и крестьяне убежали со сцены. Появились две девушки (точнее, одетых в женские платья юношей), которые несли глиняные кувшины и делали вид, что разбрызгивают из них ароматическую жидкость. Следом за ними два дюжих кайвайца вынесли паланкин, в которым сидел актер, загримированный под императора Лайтэя. В общем, повторилась церемония явления владыки Кайвая своему народу, только никто не заставлял зрителей опускаться на колени.
