прямо в шахту.
Пролетев пять метров, я рухнул на пол. Помещение освещал только вспомогательный красный свет. А визоры шлемов противников были оснащены дополнительной оптикой.
Оказавшись в чреве стыковочного механизма, я пополз между огромными, хорошо смазанными поршнями и гидравлическими молотами размером со взрослые голубые ели. Среди цепей и тросов клубился пар и разлетались брызги масла. Вибрация, исходящая от мощных компрессоров и регуляторов атмосферы, заставляла дрожать воздух.
На рукояти стаббера горели все четыре предупредительных огонька. Найдя укрытие, я извлек израсходованную обойму и вогнал на место новую. Вместо красных загорелись четыре зеленых огонька.
Со стороны лестницы донесся шум. Вниз спускались двое «инспекторов», четко вырисовывавшихся в свете ламп.
Как оказалось, их визоры были оборудованы и тепловыми детекторами. Это стало очевидно, когда они открыли огонь в моем направлении. Я укрылся за поршнем, но одна пуля отрикошетила от металла и ранила меня в плечо, швырнув на пол. При ударе лицом о решетку на моей щеке снова открылась рана, когда слетели скобки, стягивавшие ее края.
Вокруг меня опять застучали пули. Очередной рикошет пробил носок моего ботинка, а еще один угодил в руку.
В результате последнего ранения я выронил стаббер. Он зазвенел по полу, помигивая зелеными огоньками.
В мою сторону теперь продвигались по меньшей мере трое противников, пробиравшихся по узким проходам мимо машин. Я на карачках уползал за горизонтально расположенный зажимный поршень, а вокруг меня свистела смерть.
Я подумал о том, чтобы применить Волю, но никак не удавалось найти подходящее место, чтобы попытаться задействовать хоть какой-нибудь соответствующий случаю трюк.
С другой стороны зажимного поршня обнаружились выходы стыковочных колодок и огромные амортизаторы, смягчавшие столкновение при стыковке. От панели управления, вмонтированной в стену между амортизаторами, исходило зеленоватое свечение. Панель окружал пластиковый козырек, похожий на те, что бывают у уличных пунктов связи. Я попытался постучать по нескольким иконкам управления, но высветилось небольшое овальное окошко, сообщающее, что терминал отключен. Это производилось автоматически, исходя из соображений безопасности, когда другой корабль — в данном случае катер службы безопасности Военно-космического флота — пристыковывался к воздушному шлюзу палубой выше.
За стоявшим вокруг шумом я услышал, как первый из противников уже пробирается через зажимной поршень и движется по моим следам к амортизаторам.
Я извлек инквизиторскую инсигнию. Это знак моих полномочий, но не только. Нажатие большим пальцем произвело на свет небольшой мультиключ, который я вставил в разъем терминала. Экран заморгал, когда ключ заработал. Моя инсигния гарантировала имперский допуск пурпурного уровня. Я молился только об одном — чтобы Максилла не перекодировал весь корабль под себя.
Экран вспыхнул снова. Я отправил приказ открыть шлюзовую камеру.
«Док находится в рабочем состоянии», — высветились яркие зеленые буквы.
Я еще раз подтвердил приказ.
Стыковочный зажим с грохотом отделился. Взревели амортизаторы, изо всех щелей начал вырываться пар. Завыла сирена.
И раздался мучительный крик, когда преследовавшего меня солдата протащило и сокрушило десятью тоннами растягивающегося рукава поршня.
Откуда-то сверху донеслись удары и скрежет рвущегося металла, едва слышимые на фоне шума в отсеке стыковочного механизма.
Когда шипение и свист массивных поршней стихли, а выбросы пара почти прекратились, я отошел от терминала. Двоих солдат сокрушило тяжестью поршней, а третий сварился в собственном доспехе под струей горячего пара.
Я поднял оброненный им автомат и вернулся по собственным следам. По моим расчетам, оставалось еще четыре противника. Я прошел обратно по инженерному туннелю и выбрался в проход, ведущий к воздушному шлюзу.
В коридоре по-прежнему был слышен приглушенный рев тревоги, а вдоль стен горели аварийные огоньки. Внезапно слева от меня выросла фигура. Я прокрутился вокруг своей оси. Это оказался Бетанкор. Он посмотрел прямо на меня и поднял один из своих элегантных иглометов. А затем дважды выстрелил.
По моим барабанным перепонкам ударил низкий гул, и в другом конце коридора из укрытия выпал солдат службы безопасности. Еще один выстрел, и противник замер без движения.
— Прибыл, как только получил сигнал, — сказал Бетанкор.
— Сколько у тебя на счету?
— Пока что четверо.
— Тогда мы скорее всего закончили. Но оставайся начеку.
Я сам усмехнулся своим словам. Говорить Мидасу Бетанкору оставаться начеку практически то же самое, что уговаривать собаку оставаться волосатой.
— Ты ранен, — сообщил он. — А какого черта здесь происходит?
По моему лицу стекала кровь из вновь открывшегося пореза, я едва мог шевелить простреленной рукой и с ног до головы перемазался машинным маслом.
— Никакая это не инспекция. Они искали меня.
— Служба безопасности Военно-космического флота?
— Не думаю. Слишком сильно мазали и даже не знали процедуры осмотра.
— Но, кровь Императора, у них же были униформа, оружие… и даже военный катер…
— Вот это-то меня и беспокоит.
Мы вернулись к воздушному шлюзу. Когда я произвел импровизированную отстыковку катера, опустилась аварийная заслонка. Через иллюминаторы я видел серый корпус, все еще связанный с «Иссином» покореженными сочленениями. Внутренний люк катера вырвало, и пассажирский отсек открывался в вакуум. Если команда и выжила, то люди должны были спрятаться в передней части и стали практически беспомощны.
Я проверил Фишига. Он оказался жив. Униформа арбитра была хорошо армирована, но попадания с близкого расстояния, судя по всему, послужили причиной серьезных внутренних повреждений: исполнитель потерял сознание и из его рта текла кровь.
Бетанкор обнаружил Максиллу за разбитыми стеклянными дверьми, ведущими в хранилище спасательных костюмов. Судовладелец отполз вглубь и теперь сидел, прислонившись к стеллажу с оборудованием. Ниже груди его дорогие одеяния были изодраны, и у капитана не хватало ног.
Впрочем, ниже груди его тело не являлось человеческим.
— Итак, наконец ты увидел… мои интимные подробности, инквизитор… — произнес он, пытаясь улыбнуться.
По моим представлениям, он должен был испытывать сильную боль. Для управления сложным бионическим телом требовалось произвести подключение огромного количества запутанных нервных соединений.
— Тобиус, чем я могу помочь тебе?
— Я уже вызвал сервиторов, — покачал он головой. — И скоро буду снова на ногах.
Мне хотелось задать множество вопросов. Была ли эта переделка тела результатом травмы, болезни или возраста? Или он ее произвел из прихоти? Но я оставил вопросы при себе. Они не имели отношения к моему расследованию.
— Нужен доступ к твоей астропатической связи. Необходимо связаться с командованием Военного флота и побыстрее покончить с этим делом. Эти люди не были отрядом службы безопасности.
— Тебе будет предоставлен необходимый доступ. А заявку о проведении проверки можешь извлечь из
