стопроцентной коррупции и всевластии местных органов, давно превратившихся в мафию, подобные проверки были не только небезопасны в личном плане, но и могли вызвать скандалы среди стран — членов СНГ. Именно поэтому сотрудники оперативного отдела действовали на местах практически автономно, рассчитывая лишь на собственные силы.
В конечном итоге Бюро выдавало рекомендации местным национальным органам или высылало сообщения о вероятных кризисных ситуациях в том или ином районе. Все сообщения санкционировались специальным Советом, созданным в рамках СНГ и состоявшим из министров внутренних дел государств членов СНГ.
Сейчас перед Максимовым лежало личное дело Юсуфа Алимова, погибшего несколько дней назад, но сумевшего перед смертью передать в Бюро конверт с подробным изложением готовящейся чрезвычайно опасной акции наркомафии. Алимов пытался нелегально внедриться в ряды торговцев наркотиками, но, очевидно, оказался раскрытым на каком-то этапе. Максимов знал, что Алимова пытались застрелить в автомобиле и убийца несколько раз выстрелил в майора. Но тяжело раненный майор сумел перехватить у него руль и, опрокинув автомобиль, убил профессионального киллера. Алимов успел передать конверт сотруднику ГАИ, который и доставил его в Бюро, рассказав о том, как погиб майор Алимов.
— Товарищ полковник, — заработал его селектор, — к вам сотрудники оперативного отдела.
— Все собрались? — негромко спросил полковник:
— Все, — ответила девушка и чуть тише добавила:
— Кроме Алимова.
— Пусть войдут.
В кабинет один за другим стали входить сотрудники оперативного отдела Бюро координации. Возглавлял отдел подполковник Сабельников из Мордовии. Его перевели в Москву всего Два года назад, но он уже успел показать себя опытным профессионалом и в прошлом году был рекомендован на должность руководителя оперативного отдела Бюро. Его заместителем считался подполковник Матюшевский, которого прислала Белоруссия. Николай Матюшевский, приехавший в Москву два года назад, особенно тяжело переживал расставание со своими внуками, оставшимися в Минске. Несмотря на относительно молодой возраст — подполковнику было всего сорок четыре года, — он уже имел троих внуков от двух дочерей и выглядел бравым дедушкой в свои годы.
В отдел входил и майор Султан Ашимбаев из Казахстана. Неторопливый, кряжистый, вдумчивый, всегда молчаливый и сосредоточенный, он был известен в Алма-Ате как один из лучших специалистов по борьбе с наркомафией. Майор Георгий Чумбуридзе долгие годы работал в Москве и лишь в начале девяностых переехал в Грузию. Его возвращение в Москву, где он чувствовал себя гораздо увереннее, чем в Тбилиси, прошло спокойно и без возможных притирок. Мощный, широкоплечий, с уже выступающим животом, бывший спортсмен, Чумбуридзе обладал к тому же большими связями по прежней работе в МУРе.
Третьим майором в отделе был погибший Алимов. Он приехал сюда из Киргизии одним из первых, еще когда создавалось Бюро. Еще четыре капитана представляли свои республики. Абдулло Шадыев из Таджикистана, Рустам Керимов из Азербайджана, Эдуард Айрапетян из Армении и оказавшаяся здесь своеобразным представителем Молдавии Надежда Виноградова, из Кишинева переехавшая в Москву еще до развала Советского Союза и рекомендованная в Бюро самим Максимовым, успевшим познакомиться с молодой женщиной во время совместной недолгой работы в МВД.
Из российского ФСБ в отдел был рекомендован старший лейтенант Двоеглазов. В первые месяцы Максимов опасался возможных споров, недопониманий между сотрудниками оперативного отдела. Особенно он беспокоился за Айрапетяна и Керимова, представлявших две республики, по-прежнему находившихся в состоянии вооруженного конфликта друг с другом. Но оба профессионала предпочитали на работе не заводить речь о наболевшем, избегая столь сложной темы. У обоих сложились ровные дружеские отношения, и Максимов уже через два месяца спокойно поручал обоим офицерам совместные командировки в другие районы СНГ.
Когда все вошедшие в комнату офицеры расселись за столом, Максимов оглядел присутствующих, поднялся и коротко сказал:
— Предлагаю почтить память нашего товарища, майора Алимова, погибшего при исполнении служебных обязанностей.
Все встали. Минутное молчание, скорбь на лицах и ненависть в глазах.
— Садитесь, — разрешил Максимов, — начинаем.
Сразу поднялся Сабельников.
— Сидите, — махнул ему Максимов, — мы вас слушаем.
— Зардани был в Москве несколько дней назад. Из ФСБ передали, что он проживал в отеле «Метрополь». Дважды уходил от наблюдения сотрудников ФСБ.
Вернее, они так считают. Его представительский «Мерседес» уезжал без него, бесцельно кружил по городу, отвлекая на себя внимание сотрудников ФСБ.
— Тоже мне профессионалы, — покачал головой Максимов, — не могли вычислить, где он находится?
— Они считают, что он уходил через иранское посольство.
Машина въезжала во двор и потом выезжала. Стекла затемненные, ничего увидеть не удавалось. А он благополучно выезжал на втором автомобиле в другую сторону. Сотрудники ФСБ не могут входить на территорию посольства.
— Он посещал посольство Ирана? — удивился полковник.
— В том-то и дело. Это обстоятельство и смутило сотрудников ФСБ. С одной стороны, Зардани уже несколько лет не появляется в Иране, где к его деятельности относятся, мягко говоря, не очень позитивно. С другой стороны, он сам едет в посольство, что позволяет предполагать некоторую связь Зардани с иранскими властями.
Максимов задумчиво покачал головой.
— Они всегда бескомпромиссно боролись против наркотиков, — сказал он. — А вы что думаете, капитан Керимов?
Приехавший из Баку капитан был высокого роста, темноволосый, красивый.
Максимов уже заметил, что молодой человек пользуется определенным успехом у женщин.
— Не может быть, — убежденно сказал Керимов, — иранское правительство почти ежемесячно устраивает показательные казни торговцев наркотиками, курьеров и организаторов. Для них наркотики — эта прямая дорога в ад. Режим в Тегеране борется с наркомафией страшными методами. Любого подозреваемого тут же казнят.
Нет, они не могут иметь ничего общего с Зардани.
— Тем не менее он приехал в посольство, где не был уже несколько лет, — возразил Сабельников, — и, по оперативным данным ФСБ, даже оделся соответствующим образом. Он снял галстук, чтобы не раздражать иранских чиновников.
— Интересно, — кивнул Максимов, — но, по-моему, Керимов тоже прав. Не может быть, чтобы официальные иранские власти смогли договориться с таким известным наркодельцом, как Зардани. Здесь что-то нечисто. Нужно потрясти ФСБ.
Может, они что-то от нас скрывают.
Сабельников улыбнулся — Попытаюсь, — сказал он, — но боюсь, ничего из этого не выйдет. Они очень неохотно дают нам любую информацию. Лучше, если вы сами поговорите с Ершовым.
Полковник Ершов заменил самого Максимова после его перевода в Бюро координации.
— Я ему позвоню, — кивнул Максимов, поморщившись. Голова продолжала болеть. — Что у вас, Чумбуридзе?
— У меня есть данные МУРа. По их агентурным сведениям, среди долгопрудненской и Измайловской группировок прошел слух о том, что отбирают «бойцов» для какой-то акции в Средней Азии. Платят колоссальные деньги.
Говорят, много желающих.
— Готовят «бойцов» для каравана? — понял полковник.
— Уверен, товарищ полковник. И наверняка караван пойдет из Средней Азии.
