— Петр Николаевич Нестеров… Слава тебе, русский герой!.. Слава богу, что русские таковы!»
Даже враги преклонялись перед выдающимся подвигом русского летчика. В одном из приказов по войскам немецкий кайзер Вильгельм II заявил: «Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на такой же высоте проявления искусства, как это делают русские…»
После тарана Нестерова высказывались различные суждения и версии. Одни говорили, что решение Нестерова таранить противника было принято сгоряча, в пылу сражения, иные же пытались доказать, что поступок героя-летчика явился результатом неудавшейся воздушной атаки. Были и другие гипотезы. Но подлинную правду знали те, кто служил и воевал вместе с Нестеровым, кто повседневно общался с ним. До нас дошли письменные воспоминания очевидцев исторического воздушного боя. Один из свидетелей, В. Федоров, так рассказал в своих записках о первом в мире воздушном таране: «Все произошло в какие-то доли секунды. Впечатление было такое, что на мгновение оба самолета как бы замерли в воздухе. Затем австрийский самолет со сломанными крыльями стремительно рухнул вниз. Сам же Нестеров промчался несколько дальше, после чего начал спускаться правильной спиралью большого радиуса. «Жив! Жив!» — сорвалось с уст всех свидетелей… Но радость была преждевременной. Самолет Нестерова резко качнуло, неестественно накренило, и он стал стремительно падать… Отделился и упал мотор. Метрах в 60–80 от земли самолет перевернулся, и Петр Николаевич выпал из него.
Когда мы подбежали… среди обломков, между мотором и самолетом, лежало тело Нестерова. Губы его были плотно сжаты, глаза закрыты, и из головы сочилась кровь. Многие плакали, не стыдясь слез».
Внимания заслуживает письмо В. Соколова, друга и сослуживца П. Н. Нестерова, проживавшего в Касабланке. Он просил поместить свое свидетельство в выходившей в Париже на русском языке газете «Русские новости». Отрывки из письма очевидца в какой-то степени помогут дополнить и ярче высветить личность и черты характера национального героя. (Цитируется по тексту корреспондента АПН.) «…Я от своего имени и от имени боевых товарищей Нестерова (полагаю, что имею на это право) утверждаю, что план атаки австрийского самолета был обдуман во всех деталях заранее.
Нестеровский таран до его выполнения долго и во всех подробностях обсуждался летчиками…
О нестеровском таране после геройской смерти его творца узнали все… через некоторое время он был повторен ротмистром Казаковым, который… благополучно спустился в наше расположение. Правильность расчетов Нестерова была доказана. Подвиг, совершенный Нестеровым, не был «героическим самоубийством», а применением одного из приемов воздушного боя, хоть и весьма рискованного. Пулеметов тогда на вооружении авиации еще не было. Таран Нестерова — один из вариантов планов борьбы с авиацией противника.
Нестеров принадлежал к числу тех рассудительных русских героев, которые каждое свое начинание раньше обдумывают во всех деталях, а потом выполняют его, не дрогнув перед любой опасностью.
Является вопрос, почему же… Нестеров, вместо того чтобы ударить колесами по концу крыла австрийского самолета, ударил в его центр с такой силой, что мотор самолета отломился и упал отдельно?
Здесь мнения товарищей Нестерова разделяются: некоторые указывают на неожиданный маневр австрийца, который вдруг взмыл вверх; другие, в том числе и я, считают, что Нестеров не выдержал напряжения и потерял сознание в момент атаки.
Дело в том, что Нестеров, как у нас говорили, уже «вымотался вконец». Из всех русских военных летчиков ему одному (благодаря славе, вызванной «мертвой петлей» и блестящим перелетам Киев — Москва — Петербург) удалось получить второй, добавочный самолет. Летая попеременно на двух самолетах, Нестеров проводил целые дни на разведке… Однажды, в начале августа, Нестеров, вернувшись из разведки и вылезая из самолета, вдруг свалился. Все кинулись к нему, думая, что он ранен: оказалось, что он был в глубоком обмороке. Несмотря на настояние врачей и товарищей, Нестеров не пожелал хотя бы временно прекратить боевую работу, и это заставляет думать многих из его сослуживцев, что причиной гибели Петра Николаевича был мгновенный обморок, вызванный крайним переутомлением».
Как эстафета передается из поколения в поколение подвиг П. Н. Нестерова. В годы иностранной интервенции и гражданской войны авиационный отряд Нестерова был переформирован в истребительный дивизион, а затем преобразован в 1-ю Петроградскую Краснознаменную истребительную эскадрилью. В ней служил выдающийся летчик Валерий Павлович Чкалов. «Мы с любовью и гордостью, — говорил он, — вспоминаем славного летчика капитана Нестерова. Его новаторство в теории и практике пилотажа стало достоянием многих тысяч советских летчиков».
Все дальше и дальше уходят в глубь истории события той давней поры. Однако время не властно предать забвению бессмертный подвиг Нестерова. В Петре Николаевиче проявились не только такие черты характера, как смелость, воля, упорство в достижении цели, но и талант авиатора, вдумчивого исследователя, природный ум, благородство помыслов и беззаветное служение Отчизне.
Советские люди свято чтут память о легендарном летчике. Району и городу, где воевал и погиб Нестеров, присвоено его имя. В Москве, Горьком и Гатчине есть улицы имени Нестерова.
В Горьком, в центре Нижегородского кремля, высится массивное трехэтажное здание с колоннами. В нем до революции размещался кадетский корпус, в котором служил отец Петра Николаевича. Здесь, в бывшей квартире на третьем этаже, в 1887 году родился Петр Нестеров. На фасаде — мемориальная доска в честь больших заслуг выдающегося земляка.
В 1964 году Международная авиационная федерация учредила переходящий приз для победителя первенства мира по высшему пилотажу — Кубок имени основоположника высшего пилотажа П. Н. Нестерова. А в день 35-летия Великой Победы над германским фашизмом в городе Горьком, на берегу Волги, на новом бульваре имени Нестерова, прошел торжественный митинг, посвященный закладке памятника выдающемуся русскому летчику. Открытие монумента П. Н. Нестерова состоялось в 1987 году к 100-летию со дня его рождения.
Память о П. Н. Нестерове бережно хранят и в тех краях, где он совершил свой последний подвиг. У села Воля-Высоцкая на Львовщине, недалеко от города Нестерова, создан великолепный мемориальный комплекс. В церемонии его торжественного открытия среди многочисленных почетных гостей приняли участие дочь Петра Николаевича — Маргарита Петровна, правнук летчика Алексей и, пожалуй, единственный живой свидетель первого в мире воздушного тарана — Николай Никитич Цюпка. Он родился в конце прошлого века в селе Любеле. На митинге Н. Н. Цюпка поделился воспоминаниями о том примечательном сентябрьском дне 1914 года. Увиденная им картина запечатлелась в памяти навсегда. Ему было 16 лет. Он шел из родного села в Жолкву (так в то время назывался город Нестеров). И вдруг над его головой пролетел австрийский аэроплан, и сразу в небе появился русский аппарат, который сверху ринулся на врага, и оба самолета рухнули на землю. Лишь спустя многие годы, уже после воссоединения Западной Украины с Советским Союзом, Н. Н. Цюпка узнал, кто был тот русский смельчак.
Когда завершилась официальная часть открытия мемориала, над полем раскрылись яркие купола парашютов. Спрыгнувшие с вертолета парашютисты приземлились неподалеку от памятника. С огромной гирляндой зелени, обвитой красной лентой, они направились к обелиску. Зазвучала торжественная мелодия оркестра. Подножие мемориала опоясала гирлянда, на гранит легли цветы.
Чеканным шагом прошли стройные колонны воинов-прикарпатцев. С Государственными флагами СССР и ВВС пролетели вертолеты. Над мемориалом, словно салютуя русскому герою Петру Николаевичу Нестерову, пронеслись сверхзвуковые реактивные самолеты. Ими управляли наследники Нестерова, продолжатели его дела. Священные минуты волнующего ритуала!
И вот взоры людей устремились к мемориалу. На фоне бескрайнего поля — красавец обелиск. Титановым отсветом серебрится гигантская «мертвая петля». Ее шлейф, взметнувшийся ввысь, венчает сияющая модель сверхзвукового истребителя…
К величественному сооружению ведет устланная бетонными плитами широкая аллея с фонарями- торшерами у кромки. На огромной гранитной плите у подножия памятника чеканные слова: «Славному сыну великого русского народа военному летчику Петру Николаевичу Нестерову от трудящихся Львовской области и воинов Прикарпатского военного округа».
На лицевой части памятника барельефы: слева — крупный — Петра Николаевича Нестерова, далее — заслуженных героев советской авиации и справа — первого космонавта планеты Юрия Алексеевича Гагарина. И в этом большой символический смысл. Когда Юрия Гагарина спрашивали, с чего начинается летчик, он отвечал, что полным и убедительным ответом на этот вопрос может служить короткая, но яркая,
