Старая-старая песня
Кочевое племя осело на землю, стало строить государство. Тёплый плодородный край, стык морей и гор, торговый перекрёсток мира – завидное место. И соседи стали из рук в руки рвать лакомый кусок – восемь столетий войны выжимали из цветущей земли живой сок – пленных или беглых евреев. Их расплескивало по миру - создалось то состояние евреев, которое деликатно обозначается изящным греческим словом
1960-е годы. Космический бум, общесоветский восторг. На орбите – третий космонавт Андриян Николаев. В городе Пензе квадратная тётка презрительно скривилась: 'Нашли кого в космос посылать – чуваша!..' Тётка была – мордовка. То не анекдот – быль. Ещё верней: притча. Мордовка не любит чуваша, чуваш – татарина, татарин – русского, русский – японца... Бесконечная цепь... В Торе 'возлюби пришельца!' – чуть ли не самый частый повтор, больше 30 раз: 'Книга мудрых' знает, что это трудней, чем 'не убий' и 'не укради', это – себя бороть, нутро своё, изначально заряженное враждой к пришлому, иному, чужому...
Евреи в галуте не были чужими.
Евреи были суперчужими.
Мир язычников: суматошный мир богов-божков-идолов-кумиров, весёлая свобода гульбы, убийства, совокуплений, предательств... А евреи служат одной Верховной Силе, Творцу Вселенной и Высшей Правды, Он избрал евреев на это Святое служение, вот их главная забота на суетной земле. Основополагающая Книга евреев Тора определяет всю жизнь избранного народа от религиозного ритуала до обыденного поведения. По Торе вожди народа не столько цари или военачальники, сколько пророки-носители Божественной истины. Главное для еврея: Бог с его моральными и социальными установками; земное же самоустройство народа, государство - вторично.
Так было в древнем еврейском государстве. Тем более так определилось евреям после утраты государства. А их единый Бог, Всемогущий и Справедливый требовал от своего народа немыслимое для современников-иноверцев: 'не убивай' посреди весёлых гладиаторских боёв, за 7 веков до Христа.
В мире, возносящемся, как на китах, на рабах, на их поте и крови, евреи запретили жестокое обращение с ними, ввели раба в круг домашних как родного, вплоть до права наследовать одинокому хозяину. Беглого раба везде возвращали хозяину, а евреи укрывали. Единоверца евреи вообще больше шести лет в рабстве не томили – освобождали.
Хоть бы и раб, а высок был у евреев человек. Язычника, перед богами ничтожного, сообщал с ними жрец – еврей же, лишившись Храма и священнослужителей, возносил молитву Богу самолично, как бы на равных. (По анекдоту: из Иерусалима к Богу самый дешёвый разговор по телефону – 'местная связь').
А в быту? Против общеантичных весёлых привычек у евреев серые будни: ни кровной мести, ни радостей прелюбодейства, ни пьянства, женская строгость, семейная крепость... Много из-за чего на языческом пиру страстей еврейский Бог гляделся угрюмым трезвенником, его не то, что привечать – терпеть сил не наберёшься.
В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Евреи – пришли. Более того, посчитали свой устав лучшим, справедливейшим. И себя избранными тот устав внедрять: 'спасти' мир. В иврите 'галут' от 'галуй' ('открытый') – открыть свет иудаизма тёмному человечеству.
Кто не любит себя? Любовь так соблазнительно подпереть сравнением себя с другим: тот, разумеется, глупее или злее, или слабее, жадней, трусливей – хуже. 'Себя не похвалишь – ходишь, как оплёванный' - поговорочка была такая. В анекдоте о чукче русский черпает самоуважение. В Израиле ашкеназ смеётся над марокканцем, тот над ашкеназом, вместе – над курдом. 'Все в дерьме, один я в белом фраке'. Папуасы Новой Гвинеи обозначают словом 'человек' только себя, прочие люди этого не заслуживают. Папуасы не простодушнее просвещённых эллинов или римлян, для кого окружающие народы – низкопробные варвары.
Зигмунд Фрейд и Эрих Фромм учили: нарциссизм – одна из основ поведения как личности, так и сообщества. Народ шьёт себе белый фрак из легенд и мифов.
Наиболее утешительна идея избранности, особого предназначения. Русские или поляки призваны, оказывается, состыковать европейскую и азиатскую культуры, (у русских в ходу и обратный вариант: Россия – заслон Европы от Азии, тоже почётная миссия), армяне несут Востоку ценности античности и христианства, для китайцев центр Земли – Китай, нацисты спасают мир от еврейского зла. Евреи со своей Богоизбранностью оригинальны разве что приставкой 'Бого'. Хотя и русские к себе ту приставку приладили, и татаро-монголы Чингиз-хана считали себя предназначенными Свыше установить на земле порядок и мир.
А евреям-то уж точно сам Бог велел великую Роль. 'Не для чего иного Всевышний рассеял Израиль среди народов, но лишь для того, чтобы приумножать среди них обращённых в иудаизм' – говорится в Вавилонском Талмуде. Еврейскому духу, уязвлённому потерей страны, было тут самоуспокоение и утешение; народу, ошарашенному военными поражениями, – высокое оправдание жизни в галуте, борьбы за благополучное её устройство.
Но спасаемые вовсе не рвались на еврейский свет из 'тёмного' своего угла, привычного, тёплого. У евреев запрет педерастии, а Рим благодушно потешается над гомосексуальной связью великого Цезаря: 'Галлов Цезарь покоряет, Никомед же Цезаря'; и другой император, Адриан во 2 веке уже н.э. воздвигал статуи своего любовника. У евреев 'не прелюбодействуй', а древние спартанцы согласно законам Ликурга (8 век до н.э.) отдают жену более сильному соплеменнику для зачатия крепких воинов. У евреев: 'Не должно быть блудницы из дочерей израилевых' [Второзаконие, 23:17], а великий греческий законодатель Солон (7 век до н. э.) узаконил проституцию в Афинах и от её доходов выстроил храм Афродиты. Кому что пo сердцу? 'Только ли света в окошке, что у евреев?' – мог резонно сомневаться грек, за спиной которого маячили Сократ и Аристотель, Демокрит и Гиппократ, Пифагор и Перикл, Фидий и Гомер – великая красота и великая мысль, плоды языческой вольности, столь презираемой евреями.
Ицхак Бер, израильский историк, пишет о временах после 6 века до н.э.: 'Антисемитизм возник как неизбежная реакция окружающих народов на экзальтированное ощущение евреями своего религиозного превосходства и своей миссии... такое 'высокомерие' особенно раздражало по контрасту с реальным бессилием еврейского народа'. Максим Горький, темпераментный юдофил, назвал то же чувство 'высокомерия' 'религиозным аристократизмом всего народа'.
У человеческой психики своя механика. Идея Миссии и Избранности легко трансформируется в гордость, а гордость, умножившись на национализм, ущемлённый чужеземными поработителями, на пламенный пафос духовных вождей, на 'очевидное' преимущество своего быта над обычаями окружающих язычников – в гордыню. Массовое сознание древних евреев пропитывается ощущением собственного превосходства, настолько сильным, что они, храня свою чистоту, отказываются даже от браков с инородцами – носителями идолопоклонческой 'скверны'.
Предназначились евреям а) отмежевание от иноверцев и б) смычка с ними. В первом случае Бог говорит евреям: 'Будете Моим дражайшим уделом из всех народов' [Исход, 19:5] и 'Вот устав Пасхи: никакой иноплеменник не должен есть от неё' [Исход, 12:3]; во втором случае тот же Бог: 'Мой дом назовётся домом молитвы для всех народов' [Ишаяху, 56:7]. Два противоположных вектора – еврейское хитроумие сочетало их, но в силовом поле галута они удивительно повернулись в одну сторону, в сторону юдофобии.
Евреи куют своё счастье среди других народов: у них нет хлопот созидания собственного государства; они много образованнее остальных – их царица Александра еще в 75 г. до н.э. ввела всеобщее обязательное обучение грамоте, включая девочек; еврейский образ жизни - добрый быт и честный труд; сверх всего у них взаимовыручка, та самая солидарность, знамя которой Иерусалим, зыбкое марево истории и религии – всем тем выстеливается дорога, часто успешная на зависть. И располовинивается еврейская душа соблазнами: принадлежать к древнему иудейскому племени и сохранять сегодняшнее теплое место. (Филон Александрийский (1 век): 'Своей метрополией они считают Священный Город [Иерусалим]... но родиной своей они считают те страны, которые достались им как местожительство... и в которых они
