Часть четвертая
Дурдом на выезде
1
Этот звонок прозвучал «во спасение»… Обычно такие звонки предусматриваются сценарием захватывающего детективного фильма на самом пике напряжения. Когда зритель, терзаясь муками гнева и жалости, в полном отчаянии уже мысленно попрощался с главным положительным героем или очередной невинной, но замечательной (во всяком случае, лучше всех предыдущих) жертвой маньяка. Совсем, как с родными. Возникает дикое желание слегка придушить сценариста и немедленно прийти еле живой жертве на помощь. Самосуд в этом плане оправдан, все равно под рукой нет «Калашникова», да и сами руки особо не распустишь. Зато секундные виртуальные сцены восстановления справедливости помогают обуздать стресс – как раз до того мгновения, когда раздастся вот такой спасительный звонок или иное подобное ему по эффекту действо.
Звонили детективу. И очень настырно. Короткими, резкими звонками. Очевидно, Михал Трофимыч просто не смог подобрать мелодию, соответствующую его настроению. Выхватив мобильник буквально ниоткуда – я так и не поняла, где он у него отлеживался, – детектив отозвался своей фамилией: «Красиков!» Дальше он только угукал с разной интонацией, долго и внимательно слушая абонента и время от времени бросая на меня взгляд особого значения. Какого именно, я так и не поняла, но сразу догадалась – репрессий не будет. У Наташки же сложилось собственное мнение по этому поводу. Почти односторонний разговор тянулся и тянулся. Именно поэтому она хорошенько подумала, поняла очередное Мишино «угу» по-своему и, правильно рассчитав направление полета, запустила в детектива бабулин торшер. Только не учла одного – крепкой привязанности этого огромного светила к электрической сети.
Это пошло на пользу детективу. Шнуровая капельница, питающая торшер током стандартным напряжением в 220 вольт все-таки вылетела из розетки, но успела тормознуть торшер. Он грохнулся рядом со мной прямо на Горицвету, на пару минут парализовав мою способность к мышлению. Осколки плафона и лампочки усеяли диван. Свекровь с ума сойдет от гибели торшера! Это ж подарок…
По-моему, Михал Трофимыч, в последнюю секунду перед полетом светильника успевший закончить телефонный диалог, так и не понял, что торшер предназначался для него. Иначе зачем бы ему интересоваться, за что Наталья решила наказать «нашу Ирину Александровну»?
– А она не ваша! – совершенно не задумываясь, возразила Наташка и посчитала этот ответ исчерпывающим.
– Ирина Александровна взбалмошная, но гениальная личность! – свободной рукой детектив провел по своей физиономии. Так, словно стягивал с нее налет безысходности.
– А як же… – согласилась с Мишей Наташка. Правда, не очень уверенно. – А ты хотел к ней что-то там применить… Как дам по башке… – Наташка оглянулась в поисках предмета, как нельзя более подходившего для ее задумки. – …Горицветой.
– Это лишнее. Лучше принеси веник и совок. Надо собрать осколки. Что это у нас с Ириной Александровной?
Наташка мельком взглянула на меня, стараясь одновременно не выпускать из вида детектива.
– Это у нее от гениальности. Она в норме. Пусть пока посидит в состоянии куколки. Тебе же лучше. Вылупится, как даст по башке!.. Остатками торшера. Он раритетный. Ему без малого двадцать пять лет, и только две лампочки сменили.
– Не двадцать пять, а двадцать два… – проскрипела я. – Подарок свекрови от сослуживцев. В качестве смягчающего обстоятельства при достижении пенсионного возраста. Она, бедняжка, так ему радовалась! Имеется в виду – торшеру.
– Ирка, замри! Сейчас последствия упаднического состояния бывшего светильника уберем, тогда и будешь шевелиться. И не переживай, Славик его починит. Надо только похожую «шляпу» подобрать. Скажет, что старая сама рассыпалась.
Какое-то время я добросовестно не шевелилась, позволяя выискивать на себе пылесосом мелкие осколки, пока не почувствовала настоятельную потребность услышать дифирамбы по поводу моей гениальности. Судя по оживленному поведению детектива, изо всех сил путающегося под ногами у Наташки в попытке оказать хоть какую-то помощь, деньги в ближайшее время вытряхивать из нас он не будет.
– С чего тебе взбрело в голову, что я собирался пытать вас утюгом? – ворчал Михал Трофимыч на Наташку, пользуясь минутой молчания техники и по поручению подруги надежно, но бесполезно удерживая в руках шнур пылесоса. – Просто решил применить другой способ убеждения – привести реальные примеры расправы бандитов с заложниками. Исключительно на словах!!! – повысил он голос, заметив, что Наташка угрожающе выпрямилась и снова включила пылесос. – Между прочим, Ирине Александровне твое предположение тоже кажется бредовым, – гаркнул Миша.
Я как могла широко улыбнулась. Улыбкой светлого гения.
– Тебе звонили твои коллеги?
– Да! – перекрывая шум пылесоса, опять проорал детектив. – Ты оказалась права. Мои ребята в короткое время проделали огромную работу и вычислили бандитов. Сами понимаете, не без моей помощи. Оказалось, «братки» – своего рода дилетанты. Не так давно Литвинов их тоже наколол. Так что эти «орелики» такие же пострадавшие, как и Петуховы…
– Не фига себе… фига!!! – Наташка предусмотрительно выключила пылесос. – Сравнил! Эти уроды молодую девчонку чуть не угробили. Лично тебе повезло, что Катюшку из Леськиного салона с Леськой перепутали. А если бы это проделали с ней? Ир, ну что он несет?! – обратилась она ко мне за поддержкой. Я изобразила на лице полное недоумение. – Вот и я так думаю, – заявила Наташка.
– Да не собирались они никого гробить! – с досады детектив бросил шнур. – Я сейчас разговаривал со следователем, он мой бывший однокурсник. Девчонку действительно вывезли из салона ошибочно. Были уверены, что схватили Лесю. Ее не пугали и не пытали. Просто попросили помочь им выйти на Петуховых. Якобы Петухову были переданы принадлежащие им деньги. Обещали заплатить. И никак не хотели верить, что Катерина их не обманывает, что она не Леся. Так и препирались, пока не высадили ее на шоссе, предложив добираться до дома своим ходом, раз она такая упрямая. Один из похитителей с досады толкнул ее, она свалилась в кювет. Когда выбралась, их и след простыл. Учитывая состояние девчонки, не удивительно, что она без оглядки выскочила на дорогу. Да еще пыталась остановить машину, идущую в обратном от Москвы направлении. Водитель не успел затормозить… Его вина в том, что потом он скрылся. Но не выдержал и явился с повинной. Пытаясь уйти от наезда на Катерину, снес половину автобусной будки. На счастье, без пассажиров. Сама Катерина уже по собственной инициативе сиганула к кювет и подвернула ногу. Я еще тогда подумал, что бандиты ведут себя странно. Сейчас окончательно выяснилось: Петуховых, Леси, Валерии и Дарьи у них нет и похищать они никого не собирались. Потерпев неудачу с Леськой, решили заставить меня найти Литвинова с деньгами.
– Что-то у меня с головой… – пожаловалась Наташка. – Или у вас с головами… Миша, ты же сам говорил об отсутствии связи между… Я уже и запуталась, между кем. Давайте все по порядку.
– Действительно, – поддержал Наталью детектив. – Кажется я и сам начинаю потихоньку соображать, но мне интересно, как Ирина объяснит осведомленность бандитов в части готовящегося отлета Петуховых.
– Сей секунд. Только позвоню Алене и уточню, все ли у нас дома.
Убедившись, что Славик проводил Людочку и все-таки вернулся на ночевку домой, сначала подумала об отсутствии взаимопонимания между поколениями. Но причина была банальна: неожиданный и массовый заезд шумных родственников, захвативших все удобные спальные места в доме – на подоконнике Вячеслав не умещался, в отличие от окончательно ошалевшей Людочки. Будоражить и без того беспокойных родственников новостью о предстоящей свадьбе с отсрочкой официальной части не хотелось, а увозить Людмилу назад было неудобно. Надо же повидаться с родней, которую раньше не видели, тем более что она проездом из далекого сибирского города Чилимска в далекое украинское село Зозулино на юбилей какого-то деда Павло. Только к шести утра в ходе затянувшихся посиделок выяснилось, что «родственники» ошиблись номером квартиры.
А пока я благосклонно выслушала пожелания дочери последовать Славкиному примеру. Предпочтительнее на пальчиках. Рук или ног – не уточнила. Главное, чтобы ее с братиком не разбудить. В кои-то веки мне выпало вернуться в родные стены позже детей, а такие требования! Но огрызаться не
