каждой – своя буква.
– Поздравляю, – уныло отреагировала Агелена. – Ты теперь Владиславовна или Владимировна?
– Видишь, не с чем поздравлять. Отчество непонятное получается. Влад – это кто целиком? Почему она не написала имя полностью?
Я только вздохнула и не решилась предположить вслух, что Тили могла и не знать полного имени, такие мелочи ее не волновали.
– Будешь Владьевна, – решила Агелена и покачнулась.
Я взяла ее под руку, и мы с сестричкой решили пройтись к другим камням, чтобы узнать имена двух других незаконных мужей Тили. Так, на всякий случай…
Но зычный голос Генерала пронесся по кладбищу – «Дело сделано!», и мы поплелись обратно к куче земли.
– Как ты думаешь, – спросила Агелена шепотом, – есть вероятность, что нам это снится?
– Ни. Ка. Кой.
– Она похоронила папу в одеяле! – крикнула подбежавшая первой Нара.
Гамлет бросил лопату и отошел в сторону – его рвало. Прикус с интересом рассматривал почти истлевшие останки одеяла и белеющие кости в нем. Генерал, застыв лицом, смотрел в одну точку в выкопанной яме, и было непонятно, что привлекло его внимание.
– Пулевое ранение в голову, – сказал он наконец и отошел.
– Одеяло… Одеяло не то, – показал Гамлет рукой вниз. Той самой, которой только что утерся после рвоты. – У меня был зеленый плед.
– Конечно, не то. Перед нами лежит Влад Упаров, отец Тегенарии. Застреленный в лесу в восемьдесят девятом, – заявила я. – Спасибо, мальчики, вы здорово облегчили нам раскопки биологического материала. Нара, Ося! Какую часть выкопанного вы хотите взять на анализ? – поинтересовалась я со спокойствием, которое отдавало идиотизмом.
– А чего, разве не нужно все доставать и копать дальше? Там снизу еще доски светятся… – кивнул Прикус.
– Снизу – третий муж бабушки, а сверху – папа Тегенарии, – хихикнула Агелена. – Все, как она говорила!
– А чего мы тогда здесь рыли? – искренне, с таким же намеком на слабоумие, как и у меня в голосе, поинтересовался Прикус.
– Чтобы выяснить, клон Нара или не клон, – шепотом, не в силах отвести взгляд от ямы, сказал Ося.
– Ладно. Говорите быстро, чего вам достать, и будем закапывать, – по-деловому потребовал Прикус.
Все уставились на него. Он неуверенно усмехнулся кончиком рта.
– А чего ждать? Гамлет говорит – одеяло не то. И дырка в черепе опять же… А снизу – третий муж. Если Гамлет не врет, если… конечно, эта дырка в голове… – Прикус задумался, уставившись на Генерала.
Тот тяжело смотрел на него пустыми глазами.
– Золотая коронка, – показала я пальцем. – Это золото, видите? Сбоку.
Прикус с облегчением вздохнул.
– Не было у Кобры во рту золота, не его стиль, – кивнул он головой и потер себя грязной ладонью по бритой макушке.
– Вы ищите Кобру? – раздался тонкий голосок Оси. – Дед, ты зачем сюда приехал?
– Закапывай! – приказал Генерал.
Прикус смотрел минуты две на детей, потом пожал плечами и взялся за лопату.
– А вот теперь пришло время детишек отвести в машину. Сыро тут. – Генерал смотрел сквозь меня и мял губы, облизывая их, как флейтист перед игрой. – И фары там погаси! – крикнул он вслед. – Светает.
– Что нам делать? – схватила меня за руку Нара, когда я хотела захлопнуть дверцу.
– Укройтесь курткой Прикуса и рассказывайте друг другу сказки. – Я провела ладонью по ее щеке.
– Почему никто не уезжает? – насупился Ося. – Мы все сделали неправильно, да?
– Там посмотрим…
– Позовешь на помощь, если что?
– Обязательно.
– Она не позовет, – уверила его Нара, – она всегда сама справляется.
Вернувшись, я обнаружила могилу закопанной. Макар топтался, утрамбовывая землю. Прикус еще раз проделал фокус с камнем. Он бросил его на прежнее место, и камень вошел в мягкую землю почти на треть.
– А теперь слушайте меня, – потребовал Генерал и дождался, когда все взгляды остановятся на нем. – Мальчики-девочки, игры закончены. Или вы скажете, где тело Кобры, или мы не уйдем, пока не убедимся, что его нет ни в одной из могил. Я привезу экскаватор и перерою здесь все.
Я посмотрела на каменный крест недалеко от часовни – могилу бабушки моей бабушки. Рядом – каменный крест поменьше – под ним лежит моя прабабушка. Перед нею – каменный крест мне по плечо – я помню, сама заказывала такой для Тили. Я вдруг подумала, что Тегенарии придется ставить крест еще меньше, по пояс, и от ужаса, что думаю об этом, крепко зажмурила глаза. Потом я представила, как по крестам пройдется экскаватор, и посмотрела на Гамлета. Он отвел глаза, помялся и высказал предположение, что Кобры может не быть на этом кладбище вообще.
– Я не понял, и ты не понял, Генерал. Детишки, оказывается, писали об этой могиле. У них были свои резоны, а мы, как последние лохи…
– Он здесь, – вдруг подал голос Ёрик. – Из следственных документов на мадам Воськину-старшую совершенно ясно, как она избавлялась от мертвых тел, вдруг возникавших в ее жизни. Ее не привлекли к уголовной ответственности только потому, что один из любовников, подложенных в чужую могилу, сам об этом попросил. Письменно. Составил такое завещание – похоронить его в могиле второго мужа Рутейлы Даниловны Воськиной.
Я посмотрела на Авоську, мысленно уговаривая ее не заводиться.
Она стойко молчала.
– Нефила, говори, где он, – попросил скучным голосом Гамлет.
И тогда я повернула голову к Макару. Я смотрела ему в глаза, ожидая знака, а он не моргал. Я смотрела, смотрела, смотрела и вдруг поняла, что мы думаем об одном и том же – мы втроем на его кровати, пауки совокупляются педипальпами…
Мы не видели, как покраснела Агелена.
Мы очнулись, когда она крикнула:
– Это в могиле свояка Кубрика! – И добавила, схватившись за голову: – Я хочу, чтобы все кончилось, я хочу домой, я вас ненавижу…
Я тут же в ужасе опять посмотрела на Макара. Он чуть заметно покачал головой из стороны в сторону.
– У Кубрика умер свояк, он в ту ночь приехал пьяный, ему не дали копать могилу, а Тили стала рожать… – бормотала Агелена, уходя к часовне. – Как мне все надоело… Почему ты не смотришь на меня?! – кричала она, срывая голос. – Ты моргаешь или нет? Почему ты смотришь на нее?!
– Кто такой свояк? – спросил Генерал.
– Почему ты смотришь на него? – спросил Гамлет тихо, но я расслышала.
– Это муж сестры. Или брат мужа? Или брат жены… – задумался Прикус. – Да найдем, не волнуйся. А вот кто такой Кубрик?..
– Кубрика здесь нет! – крикнула я. – Я его сожгла вместе с черепом Любушки, которая стала Либхен и умерла в Хайлигенштадте. Сожгла и развеяла пепел по лугам. Теперь Кубрик – везде, он смотрит на нас и смеется! – Я уходила к машинам, сбивая по пути вспучившиеся ватные шапочки отцветших колючек и лопухов, и вот я уже, как в распоротой подушке, вся окутана пухом, и тогда я побежала и не увидела, как Гамлет опустил поднятую в мою сторону руку Генерала с пистолетом.
Я была так устрашающе счастлива, что совершенно ничего не понимала и не чувствовала, как из носа
