– Ты не понимаешь! – Он вскочил в сильном волнении, от которого мое сердечко сразу же обволоклось негой. – У тебя – талант, талант, понимаешь? Его нужно развивать.
– У меня не талант. Просто я гениальна во всем. Таланты развивают, а гениальность не требует отшлифовки. Она требует заботы и внимания, – замечаю я.
– Вот эту кошку, честное слово, я уже где-то видел, – не слышит Гамлет, озабоченно тыча пальцем в лист с потягивающейся кошечкой.
– Обморок отправил ее вместе с енотом и собакой на какой-то конкурс в Интернете, ее взяли для заставки сайтов.
– Они выбрали кошку, конечно! – искренне радуется за меня Гамлет.
– Они – да. Енота взял машиностроительный завод, он теперь будет топорщить хвост на гербе их мусоровозов. Мусорщик-енот. А собаку, слишком похожую на волка, взяла охранная фирма. Мне прислали гонорар, – закончила я совсем тихо.
Гамлет отложил листы и посмотрел остановившимся взглядом в окно.
– Я хотел сказать, – еле слышно начал он, – я последнее время уделяю тебе мало времени и, конечно, даже Гейне в подлиннике не окупает тот недостаток внимания…
– Как вы собираетесь это сделать? – перебила я. – Отравите? Только не паучьим ядом, пожалуйста, это будет смешно!
– Ты невыносима… Послушай, я действительно купил Агелене билет на самолет и оплатил путевку, и мы даже вместе выбирали для нее лыжный костюм, очки и перчатки. Но это – все. Она не села в самолет утром – я вечером улетел из Давоса. Ты бы видела, как глупо я смотрелся со своими горными лыжами в загниваловском лесу! Добавь к этому еще и накатившую оттепель. Как последний мальчишка, я крался к дому твоей бабушки, заглядывал в окна.
– Как ты попал во двор? – опешила я от такого признания.
– У меня давно есть дубликаты ключей, – отмахнулся Гамлет. – Я был уверен, что вы обе там, что… Ввалюсь к вам – мокрый и веселый, с бутылкой шампанского, но…
– Авоськи там не было, – подсказала я, не выдержав.
– Была, – сумрачно заметил Гамлет. – Они сидели за столом, играли в карты…
– Она играла в карты с мальчиками? – насторожилась я.
– Ну да. С мальчиком. С одним мальчиком – со своим дядей. Я думал, что ты будешь там, что ты приедешь к Макару, он же тебе написал о приезде! И раз Агелена не села в самолет, значит, она тоже узнала, значит, она тоже помчится в Загниваловку, чтобы устроить скандал, чтобы вас застукать! Посмотри на меня, нет, не отворачивайся, ты посмотри, во что я превратился!
– Что ты сделал?! – вскочила я в ужасе.
– А разве можно что-то сделать? – зло прищурился Гамлет. – Скажи, что? Я сделаю.
– Можно пойти и убить Ёрика! – подумав, уверенно заявила я.
– А его за что? – устало улыбнулся Гамлет. – У меня в семье – мир и порядок. Жена верна, из дома – ни ногой, когда муж в отъезде, и даже отказалась от гувернантки – сама возит детей и в школу, и на развлекаловку. Моя золотая стрекоза – подарок судьбы к осознанной зрелости – тоже ничего плохого еще не сделала. Демонстрирует, так сказать, показательную девственность в условиях тяжелейших соблазнов. Так, отхлещет раз в месяц плеткой, а мне даже нравится!
– Золотая стрекоза?.. – От возмущения у меня затряслись руки. – И не мечтай! Агелена – паук! Воронковый! А нефила – птицеед! Знаешь, какого размера пауки-птицееды? Не знаешь?! Что это ты убегаешь, тебе же нравится, когда бьют! А ты знаешь, какого размера самец нефилы? Ты в тысячу раз меньше меня, понял?! Стрекоза!..
К Ёрику я отправилась одна.
Завершая свой многолетний труд по исследованию генеральских папок, Ёрик последние месяцы частенько и спал, и питался в библиотеке. Тяжелый дух призраком пива и бутербродов с рыбой витал над ним, заснувшим в кресле с открытым ртом. Я бесцеремонно пнула ногой его содрогнувшуюся ляжку. Никакой реакции. Пнула еще раз. Аналогично. Тогда я раздвинула тяжелые шторы и открыла форточку.
– Нефила Доломеевна, – еле слышно пробормотал Ёрик, – вы же не будете отрицать, что я принимаю большие усилия по сохранению мира и спокойствия в вашей семье.
– Ты лазишь в мой компьютер и стираешь почту! Ты стер письмо Макара?!
– Ну сами подумайте, это же была чистой воды провокация. Муж, так сказать, в командировку, а вы – в Загниваловку к дяде? Нет, такого я допустить не мог.
– Ты!.. Проклятый Ёрик! Агелена хотела, чтобы мы встретились там втроем!
– Тем более! – зашевелился Ёрик. – Можно сказать, я вам жизнь спас. Садитесь, Нефила Доломеевна. Поздравьте меня.
– Я тебя сейчас так поздравлю!..
– Благодарствую. Вы все-таки сядьте. Я закончил с документами. Теперь – ваш ход.
– Какой еще ход? – не верится мне в спокойствие Ёрика. Приглядевшись, понимаю, что это не столько спокойствие, сколько чудовищная усталость.
– Мы устраним Генерала. Сотрем его. Закроем.
– Мы?..
– Конечно. Я один это сделать не смогу.
– Зачем мне закрывать Генерала?
– Затем, что Гамлет начал подчищать активы.
Я только недоуменно пожала плечами.
– Он закрывает счета, переводит деньги, избавляется от собственности за границей, а позавчера сделал исполнительного директора боулинга своим преемником.
– Что это значит? – все равно не понимала я.
– Для вас лично это значит, что из того наследства, о котором Гамлет говорил в день свадьбы, уже сейчас осталось меньше половины.
– Не хочу ничего слушать, – решительно встала я. – Гамлет может делать со своими деньгами что угодно.
– Это, конечно, так, Нефила Доломеевна, – зевнул Ёрик, – но, с другой стороны, я бы на вашем месте подумал о себе. Хорошо бы и вам делать со своими деньгами что угодно. Когда их мало, так не получается. Приходится строго все рассчитывать. Для начала примите совет юриста: прекратите подписывать все, что подсовывает Гамлет. Хотя бы читайте иногда, советуйтесь с адвокатом!
– Это финансовые документы, а финансами в нашей семье распоряжается муж. Полноправно!
– Вижу, вы меня не понимаете. Ладно. Грубо говоря, сразу после свадьбы вы по документу наследования имущества супруга могли рассчитывать только с одних процентов основных вложений на ежедневное пособие в три тысячи долларов. На сегодняшний день – меньше чем на две.
– Ежедневных? – ужаснулась я. – Мне столько никогда не потратить за день!
– Господи, как с вами трудно! Вам бы учиться пойти, Нефила. Желательно сначала на бухгалтера, а потом на юриста. Или нет – сначала на юриста, а потом… Перечислить, на что у вас сегодня в день уходит до двух тысяч? Хорошо. Начнем с самого дорогого – детей и обслуживания движимости и недвижимости. Оплата обучения, личных занятий, музыкальных инструментов и прилагающихся к ним педагогов, специальные продукты с доставкой на дом, содержание двух личных лошадей в конюшнях и педагог к ним, по четыре часа кортов еженедельно и по три часа фехтования – и тренеры ко всему этому, два шофера, телохранитель, три автомобиля и, смею заметить, – самолет, да-да, хоть он и не ваш лично, но по договору должен быть готов к вылету через три часа после заказа.
– Я ненавижу самолеты! Я на нем не летаю!
– А дети захотели посмотреть на тигренка-альбиноса, родившегося в зоопарке города Сочи. К утру захотели – вечером посмотрели. Вроде все объяснил, остались мелочи, так сказать, даме на тряпки и булавки. О, я уже вижу в ваших глазах огонь отречения от излишеств и готовность к бытовым подвигам на среднюю зарплату по стране. Бросьте. Вы что, не понимаете, зачем я все это говорю?
– Не понимаю, – честно созналась я. – И при чем здесь Генерал, не понимаю!
– Я на вашей стороне, Нефила Доломеевна. По некоторым действиям Гамлета я понял, что он готовит
