Мышкина», соединившихся с Кольцовыми, и тут же вскользь упомянул, что старшего Артема контузили в Чечне и дед Кольцов «тоже помер». Я стояла, вдыхая запахи сена и мокрого табака от его телогрейки, и подстерегала глазами тень в освещенном окне.
Мужичок поехал на небольшом тракторе вытащить мою машину. Я вошла в дом.
Авоська сидела в кухне у печки, куталась в пуховый платок, а когда повернулась ко мне, я сразу же пожалела ее опухшее лицо с пигментными пятнами, подошла и обняла.
– Видишь, какая я уродина? – прошептала она, тоже обхватывая меня судорогой рук.
Два дня мы спали рядышком, кое-как выбираясь из кровати, чтобы принести что-нибудь из еды в постель, почти не разговаривали. Авоська регулярно бегала в туалет – ее тошнило, тогда я шла делать отвар из шиповника, и в длинных коридорах тонкие пальцы Тили осторожно ласкали меня сквознячком.
К концу недели возникла потребность съездить на станцию за продуктами. Агелена вышла во двор меня проводить и стояла, обхватив себя за поясницу ладонями и прогнувшись. Я закрыла глаза, хотя яркий костер ее волос совершенно не напоминал мохнатые крылья Тили, но поза!..
– Ты никуда не спешишь? – спросила Агелена на восьмой день. – Он может и не приехать. У него дела, неприятности какие-то в Греции…
– Он приедет, – уверенно заявила я.
– Правда, что ты подала в суд на Генерала?
– Правда.
– Ты выиграла?
– Да. Я выиграла. Дело прекращено.
Авоська промолчала, стиснув мои пальцы в своих. Я спросила, кого она хочет – мальчика или девочку?
– Конечно, девочку! – грустно улыбнулась Агелена. – Но будет мальчик.
Ночью нас разбудил шум во дворе. Мы прильнули к темному окну. И обе не сразу узнали Макара. Он сильно раздался в плечах, заматерел и поседел на висках.
– Тонул! – весело объяснил он свое первое серебро. – Тонул, испугался, прощался с жизнью.
Поднимая нас по очереди в воздух, он смотрел гордо и радостно. И мы с Авоськой потихоньку заразились его свободой, начали улыбаться и осторожно поглаживать друг друга, а до этого только и делали, что цеплялись руками со страхом внезапной потери.
– Гамлет приедет завтра, – сообщил Макар. – Я с ним встретился у Доломея.
– Они ругались? – только и спросила я.
– Доломей посоветовал Гамлету, прежде чем просить руки его младшей дочери, развестись со старшей. Гамлет сказал, что ему не хотелось бы разводиться. Вступила Марго, доказывая, что в современном мире это нормальный образ счастливой семьи. Тогда Доломей пригрозил привести к себе первую жену и жить втроем. Марго согласилась, и мы пили вино. Это ведь не назовешь ругательствами?
– Нет, конечно, – согласились мы с Авоськой.
– А какое завтра число? – озаботилась я. – Ко мне должны приехать судебные исполнители.
– Все куролесишь? – Макар ласково притянул меня за плечи к себе, и в его руках на тревожный взгляд Авоськи я ответила успокаивающим взглядом.
– Ты хорошо понимаешь, что делаешь? – спросил он.
– Хорошо.
– А зачем ты это делаешь?
– Я обещала одному юристу, что у его друга детства будет настоящая могила. Этот друг вытащил юриста из выгребной ямы.
– И никаких… пропавших миллионов? – осторожно поинтересовалась Авоська.
– Могут, конечно, всплыть, – вздохнула я. – Но мы разберемся. Так ведь, Макар?
Макар посмотрел в мои глаза. Ничего страшного не произошло. Теплая нега, ощущение текущего по телу времени – тягучим нагретым медом, – и все.
На следующее утро приехал Гамлет. Присел у моих ног и ткнулся головой – не коленопреклонение, а, как он позднее разъяснил, прикладывание лбом к моей нижней части живота.
– Хорошо выглядишь, – одобрила я его худобу и блеск в глазах.
– У меня будет сын!
– Поздравляю. Я за тебя рада.
– Она все сама решила. Я узнал недавно, – упивается восторгом мой муж.
– Она такая, – упиваюсь я собственным всепрощением.
– Мы что, действительно пойдем на могилу Кобры? – не верит он.
– Действительно.
– И когда?
– Да хоть сейчас. – Я показываю на подъезжающий джип Генерала. – Все собрались.
Хорошо, что Генерал приехал без жены. Только с Ёриком. Жена была бы сейчас совсем не в тему. Хотя, с другой стороны, я совсем тонула в добрых чувствах, несколько неприятных ощущений для бодрости…
Агелена то ехала с нами, то не ехала. Потом, решившись, рванула на улицу без платка. Гамлет побежал следом, держа платок над ее головой как небольшой дельтаплан. Поднялся ветер, мелкий моросящий дождик грозился перейти в снег, под ногами – грязь, короче, самое время прогуляться на кладбище и раскопать парочку могил.
– Почему ты говоришь – парочку? – удивился Макар.
– А вдруг ты не очень хорошо помнишь, где именно та могила?
– Да я совсем этого не помню! Ночью дело было, я был напуган, ответственным за операцию был Кубрик. Так что можешь с полной уверенностью говорить о глобальных раскопках. Кстати, вопрос по ходу дела – почему сейчас? Почему бы не подождать до раннего лета?
– Агелена беременна, – коротко отвечаю я. – Нужно закончить все дела до рождения ее ребенка.
Макар поднял высоко брови, но промолчал.
На кладбище нас встретили аж четверо бравых мужиков с лопатами. Они уже выкопали свежую могилу и теперь ходили за мной и Макаром по пятам, мешали и задавали много вопросов. Мужики были не местные, из Закорякина, приехали на грузовике. Хоть это радовало – местное население не прибежит с лопатами, а население из Закорякина поостережется в такую погоду двинуть на кладбище за двадцать три километра.
– Эта или эта, – показал Макар на могилы.
– Эта! – решительно указала я.
– Почему? – спросил он.
– На кресте выжжены цифры.
– Действительно. – Макар посмотрел на меня с восхищением и прочел: «Стас Рафаилович Иконников». Мало цифр.
– Мало, – согласилась я. – Тили не знала имени. Давай считать, что она хотела написать.
– Один, два, – начал Макар, – пять, шесть…
– Странник? – спросила я.
– Восемнадцать, девятнадцать, двадцать… Двадцать один. Точно – получается «странник». Как ты догадалась?
– Я бы тоже так написала.
Макар махнул копателям. Те, поплевав на руки, приступили.
Я огляделась. Недалеко от нас грелись у костра трое мужчин и две женщины. Их машина перекрыла нам подъезд к кладбищу. Я подошла к ним, мы поговорили. Ветер трепал пламя, разметая искры, тепло уходило мимо рук и вдруг опасно касалось лица.
Когда поднимали останки гроба, Ёрик подбежал к могиле.
– Еще рано, – спокойно сказала я ему в наклонившийся затылок.
– А-а-а?.. – дернулся Ёрик и чуть не упал в яму.
– Рано еще. Кобра снизу.
Ёрик махнул рукой Генералу в машине, чтобы тот не выходил.
