Пушкин в 1836 году

Письмо, полученное А. И. Васильчиковой, у которой ей племянник жил в 1836 г., сам В. А. Соллогуб воспринял как направленное лично ему. Он пишет: «Мне тотчас же пришло в голову, что в этом письме что-нибудь написано о моей прежней личной истории с Пушкиным, что, следовательно, уничтожив я его не должен, а распечатать не вправе» (Пушкин в восп, т. 2, с. 299) Поэтому Соллогуб и взялся сам доставить его Пушкину. Так же считали и все остальные в карамзинском Kpyгу. На основании их рассказов H M. Смирнов потом писал, что пасквили получили Карамзины, Вяземский, Хитрово, Россет и Соллогуб.

117

См. комментарий Я. Л. Левкович в кн.: Письма поел, лет, с. 339, № 4. Впервые точный перечень был дан в книге А. С. Полякова «О смерти Пушкина» (Пб., 1922, с. 12), но без подробных обоснований.

118

Правда, в недавно опубликованном донесении нидерландского поверенного в делах Геверса, прибывшего в Россию после отъезда барона Геккерна, сказано, что в числе прочих анонимное письмо получила и госпожа Фикельмон. Но это сообщение является плодом недоразумения. Реверс составлял свое донесение через несколько месяцев после событий, опираясь в основном на рассказы друзей поэта. В целом его отчет дает верную картину, но в отдельных конкретных подробностях Геверс неточен. Так, он слышал об анонимном письме, доставленном в дом австрийскою посланника, но не знал, что оно было получено не самой госпожой Фикельмон, а ее матерью Е. М. Хитрово, которая с 1831 г жила в доме своего зятя. Письма Елизавете Михайловне обычно адресовали так: «С.-Петербург В доме австрийского посланника графа Фикельмона…» Не знал Геверс и того, что письма рассылались в двойных конвертах. Он пишет: «… под адресом, явно подделанным почерком, стояла просьба передать их Пушкину» (Эйдельман И. Я Секретное донесение Геверса о Пушкине. — Врем ПК. 1971, с. 16). Что же касается графини Фикельмон, то, судя по ее дневниковым записям, она никогда не держала в руках анонимного пасквиля и знала о его содержании только по слухам В ее дневнике сказано, что в анонимных письмах, адресованных Пушкину, «имена его жены и Дантеса были соединены с смой едкой, самой жестокой иронией» (Пушкин в восп. т. 2, с. 143), тогда как в этом тексте нет имен ни Дантеса, ни Натальи Николаевны. Имея в виду все это, можно с полной уверенностью утверждать, что в записке Геверса речь идет о давно известном нам экземпляре пасквиля — о том, который был отправлен в дом Фикельмонов для Елизаветы Михайловны Хитрово.

Эйдельман Н. Я. Секретное донесение Геверса о Пушкине. — Врем. ПК. 1971, с. 16.

119

Ахматова Анна. О Пушкине. Л., 1977, с. 127.

120

Пушкин и совр., вып. VI. СПб., 1908, с. 59.

121

Пушкин в восп., т. 2, с. 300.

122

Среди лиц, получивших 4 ноября пакет для передачи Пушкину, одна Е. М. Хитрово ее принадлежала к тесному карамзинскому кружку. Но ер знал «весь Петербург», и ее чувства к Пушкину тоже были всем известны. Возможно, это и послужило поводом для того, чтобы и ее замешать в эту историю.

123

Вокруг Пушкина, с. 201–202.

124

Письма Карамзиных, с. 59.

125

Там же, с. 129.

126

Пушкин в восп., т. 2, с. 305.

127

Гастфрейнд Н. Товарищи Пушкина по имп. Царскосельскому лицею, т. II. СПб., 1912, с. 261–262.