Отыскать «революционное» учебное заведение в подмосковных лесах оказалось довольно сложно: школа частная, закрытого типа, кого попало о ней не просвещают. Охраняемая зеленая территория, аккуратные жилые домики – лицей работает на базе полного пансиона. Охранникам говорю, что пришла посмотреть школу – мол, хочу ребенка в первый класс отдать. Пускают – повод убедительный. К тому же я действительно нахожусь в процессе выбора подходящей школы для дочки, так что мое журналистское расследование подогревается немалым личным интересом.
Нахожу административный корпус. На крыльце лицом к лицу сталкиваюсь с выходящей из дверей… пожилой индианкой в сари и с точкой на лбу! Она на чистейшем русском, почти без акцента, спрашивает: «Чем могу помочь?» Узнав, что я потенциальная клиентка, женщина любезно соглашается рассказать мне о лицее. Мы располагаемся в уютной приемной с камином. Кругом – многочисленные сувениры со всего света: китайские вазы, японские нэцке… Индианку зовут Браджита, она воспитательница в младшей группе, а заодно – преподаватель хинди. Я удивляюсь: зачем малышне хинди?
Рассказывает Браджита, воспитательница-индианка:
– Моя родина сейчас у вас в моде. Многие богатые родители хотят, чтобы их ребенок изучал хинди. А желание клиента – для лицея закон, ведь обучение здесь далеко не дешевое. Вот и выписали меня сюда из Мумбая (бывший Бомбей. –
Вернувшись на родину, ребята открыли этот лицей. Специализируются на истории искусств и иностранных языках, в последнее время – и на самых редких. Так хотят родители наших учеников, а у нас есть воспитанники с очень громкими фамилиями! Конечно, отдать сюда ребенка по карману не каждому, зато принимаем мы деток уже с четырех-пяти лет, причем и на полное обеспечение до окончания средней школы. С гарантией высокого качества знаний. С самого раннего возраста ребенок полностью погружается в культуру изучаемого языка. Воспитатель в младшей группе непременно сам носитель того языка, который впоследствии станет у малыша основным. Поэтому все игры, общение, занятия проходят исключительно на том или ином профилирующем языке.
Позже, когда дети начинают изучать второй, третий (а иногда и четвертый) язык, присоединяются другие преподаватели. Но тоже обязательно из тех, для кого данный конкретный язык родной. У нас – помимо англичанки, испанца и француженки – работают японец, кореянка и даже филиппинец. Главное требование к иностранному педагогу – хорошее знание русского языка. Именно на нем учителя разных наций общаются между собой. Ведь ребенок должен слышать вокруг себя только грамотную родную речь. Иначе иностранный он выучит, а по-русски будет говорить абы как. Все остальные предметы – точные и естественные науки – преподаются здесь в рамках обычной программы.
Я размышляю, как бы вывести Браджиту на разговор о Камасутре, но она меня опережает: «А с нового учебного года у нас начнется эксклюзивный курс. Такого нет нигде! Знаете, что такое Камасутра?»
Брачная ночь – у доски
Тут в приемной появляется элегантная высокая блондинка неопределенного возраста. Браджита знакомит нас. Это Марина Александровна – директор или, как здесь ее принято называть, патрон. Основатель и владелец лицея – ее муж Дмитрий Петрович, но сейчас он отсутствует: повез группу учеников, изучающих хинди, в индийский штат Гоа. Я делаю вид, что слегка в шоке: «Хотела к вам дочь устроить, а у вас детей собираются учить сексу!» Патронесса улыбается.
Рассказывает Марина Александровна, директор:
– Не сексу, а Камасутре. Только непосвященному кажется, что это одно и то же. В индийских школах данный предмет введен уже давно и, поверьте, идет только на пользу подрастающему поколению. Ведь Камасутра – это умение мужчины и женщины понимать друг друга! Но позвольте рассказать предысторию.
Мой муж – ученый-индуист, специалист по индийской культуре. Мы прожили в Индии более десяти лет. Приехали туда с трехлетней дочерью. До шести лет ее воспитывала няня-индуска, общаясь с ней исключительно по-английски и на хинди. А когда Маше пришло время идти в первый класс, муж отдал ее не в русскую школу при представительстве, а в местную, индийскую.
Я сначала противилась – боялась грязи, инфекций. Но Дима нашел платную школу – чистенькую, с учениками из приличных семей. Мы были довольны: Маша свободно болтала на двух языках, изучала мировую и индийскую культуру, историю, математику, живопись и музыку. Русским языком и литературой я занималась с ней сама. Во втором классе у них начались уроки Камасутры. Пока Маша рассказывала, что на уроках они читают эротические трактаты, я еще молчала. Но когда она сообщила, что к ним на урок приезжали индийские жених с невестой и показывали, как выглядит акт любви на практике, я не выдержала. Говорю Диме: «Ты для чего платишь за эту школу? Чтобы у ребенка на глазах индусы сексом занимались?» Но Дима был непреклонен: «А ты хочешь, чтоб ей об этом в Москве в подъезде рассказали? Или, еще хуже, показали? Или ты сама возьмешься объяснить ей, что папа с мамой делают, чтобы появился ребеночек? Заметь: то, что ей показывают в школе, – это музыка, поэзия любви, а не животный секс. Не зря же на уроки приглашают молодых, только что соединившихся влюбленных».
Оказалось, в Индии действительно есть такая традиция: школы приглашают молодоженов для наглядной демонстрации основных поз Камасутры. Молодые пары даже соревнуются за право показа, посылая свои свадебные фотографии на специальный конкурс, тем более что за это неплохо платят. Гуру Камасутры считают, что никто не передаст настроения этого древнего учения так, как влюбленные новобрачные: ведь каждая поза тут не просто акробатический этюд, а целая философия.
Сейчас наша Маша заканчивает Оксфорд, муж-англичанин ее просто боготворит. После их свадьбы он сам поделился со мной своими удивлением и восторгом: Маша была девственницей, но в первую же ночь проявилась как истинная женщина, как потрясающе искусная и чувственная любовница.
Для мальчиков, кстати, это не менее важно: умение чувствовать, ласкать женщину, вызывать в ней ответные желания и дарить подлинное наслаждение. Вот мы с мужем и решили донести музыку и поэзию любви и до русских детей, введя в этом году уроки Камасутры. Начать решили, как и в Индии, с второклашек. Если дело пойдет, данный предмет появится потом во всех классах. Родители наших учеников, кстати, полностью нас поддерживают.
Урок восстающего фаллоса
Спрашиваю: а как относятся к подобной затее в городском отделе народного образования? Ведь, насколько мне известно, даже частные учебные заведения обязаны согласовывать свою программу с соответствующими инстанциями. Директриса уклончиво отвечает, что некоторые трудности, конечно, возникают. Но они преодолимы: специализация лицея – история искусств, – обозначенная в лицензии, предусматривает ознакомительный курс с культурным наследием разных народов. По словам Марины, к началу занятий уже все готово. Даже выбраны и подготовлены молодожены, которые будут проводить «практические занятия». Они поженились только в конце июля, но уже прислали свои свадебные снимки и были признаны лучшими среди шести других пар. К началу сентября Бахрам и Ашока будут уже здесь.
Интересуюсь, по каким критериям выбирают подходящую пару? Оказывается, в первую очередь смотрят на внешность молодых: ведь зрелище их любовных ласк должно быть эстетически красивым. Дмитрий Петрович по своим каналам заранее проверяет претендентов на благонадежность: не аферисты ли, не больны ли, когда состоялась свадьба? Кстати, тем, у кого со дня женитьбы минуло более полугода, как правило, отказывают: якобы чувства у них уже не такие пылкие! А вообще-то за выбор практикантов отвечает собственно преподаватель – жрец Рашаватского Храма Любви, священный старец, магистр и заклинатель змей господин Пуури-Хандрамбшита, или просто доктор Хан. Он и будет читать маленьким лицеистам курс Камасутры. Поскольку почтенный доктор уже здесь, мне предлагают с ним познакомиться.
