протуберанца имеют нечто общее, связанное с изменением ритма времени. Расшифровав полученные нами сведения, люди Земли смогут решить еще одну загадку Вселенной.
— Как врач экспедиции, — сказал Юнг, — я считаю нецелесообразным в оставшееся до обратной инграции время начинать занятия с пострадавшими от протуберанца операторами по циклу, разработанному для рождающихся в корабле людей третьего поколения. Правильнее законсервировать в информационных капсулах параметры их генных карт, подробное описание интеллектуальных особенностей, наиболее характерных способностей и эмоций. Если мы благополучно вернемся на Землю, по этим сведениям можно будет создать наилучшие условия для их развития. Возможно, — добавил он с внезапной грустью, — они окажутся значительно счастливее нас, вернувшихся в общество, ушедшее далеко вперед.
Задублированы наиболее ценные сведения. Блоки Высшей Изоляции размещены в разных отсеках корабля. Опасаясь неожиданных воздействий сферы ПВЭ в момент начала инграции, Ангрен пошел на крайнюю меру. Почти вся энергия Неприкосновенного Резерва была использована на создание вокруг анабиозных ванн тройной оболочки биополя с промежуточной вихревой защитой.
В последний раз члены экипажа собрались в Центральный отсек, чтобы посмотреть фильм о далекой родине их отцов. Огромная желтая звезда сияла на непривычно голубом небе. Зеленые волны моря бросали в лица сидящих соленые брызги и клочья белой пены. Снежные вершины знакомых только по названиям пиков виднелись сквозь заросли благоухающего леса. И всюду люди. Веселые, смеющиеся лица. Лица без скафандров, фигуры без стальной оболочки. Хозяева планеты защищены непробиваемой броней атмосферы от холода и мрака Пространства.
О чем думали девять космонавтов, глядя на стереоэкран, вдыхая аромат далекой, никогда не виденной ими родины? Какие мысли вызывали у них эти образы? Завидовали ли они тем, кто никогда не покидал планету, или даже сейчас считали свою неземную судьбу счастливее?
Ангрен и Вартоно оборудовали две анабиозные ванны непосредственно у экрана сферического обзора и Центрального Пульта. Соседство пульсирующей сферы было очень опасно, и Ангрен хотел до последней возможности держать аппараты под контролем пилотов. В огромном зале на разной высоте разместили приборы для фиксации всех процессов вплоть до перехода корабля к третьей готовности. Особенно тщательно нужно было проанализировать момент появления фиолетовой мглы, так как часть материалов, полученных Вероном, попала под губительный протуберанец, словно само Время хотело пресечь все попытки проникнуть в его тайны.
Тишина вошла во все уголки корабля. Наглухо закрыты герметические двери отсеков. Только мерное щелканье хронометра слышится в темноте зала. Секунды текут неторопливо, готовясь к невиданному ускорению. Время ждет своего часа. Фиолетовая мгла притаилась где-то в его арсенале. Через семьдесят две минуты она неслышно выйдет из ниш зала, переступит неподвижные тела под колпаками анабиозных ванн и, медленно обходя свои владения, отобранные у человека, начнет свой путь к мерцающему экрану…
Защищены мезонной броней Автоматы Пробуждения. Настанет час, когда в черной бездне их недремлющее око заметит очертания знакомых созвездий. Вздрогнет корабль от могучего тормозного толчка, и бесследно исчезнет фиолетовая мгла, освобождая пространство для Жизни…
Осталось три минуты. Ангрен отошел от пульта и направился к анабиозной ванне, где уже лежало безжизненное, окруженное туманом аэрофона тело Вартоно.
Приятный холодок усыпляющей смеси обжег лицо и легкие. Медленно задвинулся прозрачный колпак. Уже засыпая, Ангрен уловил легкое движение в безжизненном экране сферического обзора. Ускользающие зрительные ощущения фиксировали фиолетовые отблески в центре экрана. Но не было сил повернуть голову, смыкались веки. Еще несколько мгновений… миллион километров — и Ангрен утонул в слепящем, пенистом океане…
…Разумные существа встречных миров! Уберите магнитные завесы на границах ваших ионосфер. Освободите планетарные и звездные трассы от кораблей и обитаемых станций. Направьте в темные глубины Второй Спиральной Ветви глаза ваших могучих приборов. Они увидят быстрый, как электромагнитная волна, сгусток материи. Это межзвездный корабль ваших братьев по разуму возвращается из далекого и опасного пути. Они летят к планете, которую никогда не видели. У них очень мало шансов достичь ее, голубую, купающуюся в лучах близкой звезды планету, — родину их отцов. Им угрожает мгновенная аннигиляция при встрече с материальным телом или распыленно в короне звезд, мимо которых проходит их слепой полет. Защитите их вашей мудростью, откройте свободный путь к далекой планете. Они заслужили возвращение…
Б. Лавренко
ЗАГАДКИ ПУЧИНЫ
Шлагбаум был поднят. Машины — три тяжелых крытых вездехода, не сбавляя скорости, проскочили мимо часовых.
— Прошли! — проговорил в микрофон лейтенант.
— Принято! — прозвучало в динамике. Офицер уступил место солдату и, натягивая на ходу перчатки, вышел из караульного помещения.
Над шоссе, запорошенным снегом, еще кружили белесые вихри, поднятые машинами. Лес вплотную подступал к дороге, и только в той стороне, куда она убегала, в его темную зубчатую стену клином врезалось звездное небо. Вслушиваясь в затихающий рокот моторов, офицер похлопал по карманам шинели, разыскивая папиросы… Закурить он не успел: сирена хлестнула по вершинам деревьев. Ее вопль заполнил все вокруг. Боевая тревога!
Боевая тревога. Лейтенант хорошо представлял, что сейчас делается «там». Первый аккорд сирены — и как не бывало крепкого солдатского сна. Молчаливые секунды точных движений — и вот уже по бетонным плитам тревожный перестук сапог: расчеты спешат к своим местам. Еще несколько секунд — и запели, пока на холостом ходу, электромоторы исполнительных механизмов, шевельнулись на конвейерах многометровые серебристые акулы.
Боевая тревога! На пункте управления голубым искристым светом разгораются экраны локаторов, следящих приборов, а мозг ракетной установки, счетно-решающее устройство, уже готовит решение сложной задачи.
Офицер мял в пальцах незажженную папиросу. Досадно, что он сейчас не там, у экрана. Досадно. Но зато он увидит все это со стороны. Он ждал.
Яркий сполох взметнулся над гребнем леса. Лес, небо — все стало оранжевым. Затем поднялось клубящееся облако дыма и снега, тяжелое, налитое огнем. Земля дрогнула, лес, глухо ухнув, зашумел. С ветвей посыпался оранжевый снег. Басовитый вой нарастал, становясь все неистовее. Офицер прикрыл уши ладонями. В темную синеву поднялся огненный столб. Вой перешел в пронзительный свист, постепенно утихающий, — и все исчезло.
— Цель! — звенящим голосом выкрикнул сержант. Полковник кивнул головой и негромко скомандовал:
— Вторая, к пуску!
