Пришлось немного почитать и теорию.
Их упорство было вознаграждено: на третий день совместной работы немецкий компьютер «заговорил» по-английски.
— Если мы получим компьютер с речевым вводом команд, — сказал Джим, — я научу его не только оперировать фразами английского языка, но и воспринимать их на слух.
— А также говорить с оксфордским произношением, — с улыбкой добавил Варьям. — Кстати, ты уверен, что сможешь теперь разобраться в любом компьютере?
— Уверен.
— Ну, а в таком, принципы которого совершенно незнакомы? Условно говоря, в инопланетном?
— Пожалуй, — небрежно ответил Джим. — Рано или поздно это произойдет. Человечеству еще предстоит столкнуться с «межгалактическим разумом»…
В аэропорту Бангалора Кольриджа встретила темноволосая, в солнцезащитных очках молодая женщина — секретарь Варьяма Нанда. Она застыла перед гостем, слегка наклонив голову вперед и сложив руки в традиционном приветствии — «намасте». Стоявший рядом смуглый помощник держал в руках большой пахучий венок из цветов магнолии, куда были вплетены красноватые звездочки календулы.
— Меня зовут Налине, — представилась женщина. — Господин Нанд поручил мне встретить вас и извиниться за то, что ему самому пришлось срочно выехать в Майсур.
Налине сделала знак помощнику (это был шофер по имени Ахмед), и тот подал ей белый, ароматный венок. Налине накинула эту связку цветов на шею Кольриджу. От неожиданности он вздрогнул, но тут же успокоился, почувствовав приятное, чуть влажное прикосновение цветов к коже. Второй раз за сегодняшнее утро, после завтрака в аэробусе, он ощутил прилив сил, очутившись на индийской земле.
Ахмед доставит Кольриджа в Майсур, сказала Налине. Чем вызван внезапный отъезд Нанда? Она не знает. Ей только поручено было встретить гостя и на машине правительства штата Майсур — об этом была договоренность с местными властями — отправить его в отель «Лалита Махал», упомянутый в телеграмме Варьяма.
— Ваше имя что-нибудь означает? — поинтересовался Кольридж, уже сидя в «кадиллаке».
— Да. Налине — значит «лотос»…
В Атлантик-колледже читались лекции по нескольким математическим дисциплинам. Здесь учились зарубежные студенты, и качеству преподавания уделялось значительное внимание. В первую очередь их учили хорошему английскому языку. Покровительницей колледжа была сама королева английская, а полное название этого учебного заведения звучало как «United World College of the Atlantic».
Большую аудиторию собирали лекции по астрономии, которые не пропускали также Варьям и Джим. А когда профессор Дункан Буш из Лондонского университета приехал прочесть лекцию под интригующим названием «Встреча цивилизаций — возможна ли она?», послушать его пришли даже те, кто никогда не интересовался, как выглядит обратная сторона Луны.
Буш оказался человеком среднего роста, с обильной растительностью на лице. Очки в стиле «ретро» с небольшими овальными стеклышками делали его похожим на Жака Паганеля.
Он разложил на кафедре листочки с тезисами и, прежде чем начать лекцию, внимательно оглядел аудиторию.
— Дамы и господа, — сказал Буш, — вы, конечно, прекрасно знаете, что мечта людей, обитающих на Земле, встретить себе подобных лелеется уже многие столетия. Во всяком случае в дошедшей до нас литературе указания на это имеются начиная с семнадцатого века. Правда, до конца прошлого столетия авторы, повествуя о фантастических встречах с инопланетными формами, наделяли их зримыми земными чертами. Пожалуй, единственное исключение составляет знаменитый немецкий астроном Иоганн Кеплер, который в своем произведении «Somnium»,[2] вышедшем уже после его смерти в 1634 году, попытался описать воображаемую фауну Луны. Много для разработки этой темы сделал французский астроном и популяризатор науки Камил Фламмарион, а также наш соотечественник Герберт Уэллс.
Сегодня, — продолжал Буш, — когда мы почти наверняка знаем, что в Солнечной системе жизнь существует только на Земле, описания воображаемых форм жизни, имевшие место в прошлом, кажутся нам особенно наивными. И кроме того, нас интересуют не фантастические, а реальные миры.
Буш нажал кнопки управления на кафедре, и на экране позади него зажглись звездные скопления нашей Галактики.
— Однако человечество не может жить без мифов и легенд. С прогрессом техники, особенно после второй мировой войны, с появлением реактивных летательных аппаратов, ракет и космических кораблей возникло множество современных мифов. Авторы «свидетельств» прошлых веков встречались с духами, ангелами, были «очевидцами» чудесных появлений и исчезновений небожителей. Правда, последняя категория «свидетелей» не перевелась и по сей день. Мифы же космического века вобрали в себя пришельцев из других миров, «летающие тарелки» и целый набор «неопознанных летающих объектов».
На экране замелькали кадры, снятые в разное время на Земле, изображавшие встречи с НЛО.
— Думаю, что если бы дело обстояло именно так, как его пытаются изобразить сторонники НЛО, — продолжал Буш, — то рано или поздно, но контакт с инопланетными цивилизациями был бы уже свершившимся фактом. А мы его все ждем, и в этом — самое веское возражение сторонникам современных мифов.
На экране возникло изображение Крабовидной туманности. Оно росло на глазах, как бы надвигаясь на аудиторию.
— Увы, — сказал Буш, — нет необходимости повторять общеизвестные факты о том, что для достижения ближайших нам галактик, где могут существовать формы разумной жизни, потребовалось бы множество световых лет. Иными словами, представители одного поколения не в состоянии это совершить…
Шелест прошел из конца в конец аудитории. Так бывает, когда множество людей одновременно что- то говорят друг другу шепотом. Буш удивился: ничего принципиально нового он пока слушателям не сообщил. И потому недовольно сверкнул в зал стеклышками очков «ретро».
— Однако, — чуть повысив голос, произнес он, — если бы проблема сводилась только к покорению трудновообразимых расстояний, мы, вероятно, со временем нашли бы способ ее разрешения. Сложность заключается в том, что, как показывают последние теоретические исследования, различным цивилизациям еще очень трудно встретиться во времени.
Слушатели снова задвигались, по аудитории пролетел ропот. Варьям и Джим переглянулись. Рядом взметнулась рука студента, желавшего задать вопрос.
— Поясню свою мысль, — сказал профессор, жестом показывая, что не разрешает себя перебивать. — Космос настолько безбрежен и процессы, происходящие в нем, настолько разнообразны, что такие совпадения маловероятны. В одном месте галактика только образуется. В другом на планетах начинает зарождаться жизнь. В третьем или десятом эта жизнь уже прекращается. Все имеет свое начало и свой конец… Существование отдельных цивилизаций может просто не совпадать. Да так оно на самом деле и происходит. Мы посылаем радиосигналы в космос, надеясь получить ответ. Но на них не может ответить погибшая цивилизация. Не слышит их и еще не зародившаяся жизнь…
Узкая асфальтированная дорога петляла между зарослями мангровых деревьев и бамбука. С заднего сиденья «кадиллака» Джеймс Кольридж хорошо видел шоссе впереди. Мимо проносились возделанные поля, чайные плантации, взбегавшие на отлогие холмы, небольшие заросшие водоемы, пестревшие лиловатыми цветками лотоса.
По обочинам начали попадаться невесть откуда взявшиеся здесь эвкалипты с белыми стволами, лишенными коры. Дорога пошла на подъем. За последним поворотом шоссе перед Кольриджем открылся вид на широкую долину.
