Сугрива и Хануман обратились тогда к Вибхишане и спросили его: «Скажи, доблестный, как переправиться нам с войском через бездну вод – обитель Варуны?» На это ответил благочестивый брат Раваны: «Пусть Рама прибегнет к милости Океана. Некогда царь Сагара, пращур Рамы, сотворил эту великую бездну – океанскую пучину; и ныне могучий Океан не откажет в помощи потомку Сагары».
Мост через океан
И по совету Вибхишаны Рама вышел на берег океана. Три дня он оставался там, и три ночи он спал на берегу на ложе из травы куша. На четвертый день он услышал голос Океана; встав из волн в блистающем жемчугом и золотом наряде, окруженный огненноликими паннагами и женами своими, богинями рек, Океан приблизился к Раме и сказал: «О Рагхава, глубины мои бездонны, и нет предела вечному движению волн. Нет переправы через меня – такова моя природа. Но я помогу тебе и сделаю так, чтобы войско твое могло перейти меня, и свирепые морские чудовища не тронут его. О благородный, в войске твоем есть обезьяна по имени Нала, сын Вишвакармана, зодчего богов. Повели ему построить мост через меня, и воды мои, как твердое дно, поддержат этот мост».
Сказав так, Океан исчез; с ним исчезли реки и паннаги. Тогда поднялся Нала, достойнейший из обезьян, и сказал: «Истину молвил господин рек. Искусством, унаследованным мною от отца, я воздвигну мост через бескрайнюю обитель дельфинов. Пусть сегодня же примутся за работу могучие обезьяны».
И тогда по велению Рамы сильнейшие из обезьян сотнями и тысячами не мешкая отправились в лес. Обезьяны-исполины, сами подобные горам, стали вырывать из земли деревья и носить их к океану. И они бросали и валили в море деревья шала и пальмы, ашвакарны, арджуны и цветущие карникары, семилистники, ашоки и биллаки, бамбук и бакулы и гранатовые и манговые деревья. Они валили или вырывали их с корнями, они выламывали громадные утесы и катили или тащили их при помощи хитроумных приспособлений к воде. И когда эти огромные утесы рушились в океан, воды вздымались горою до самых небес и опять опадали; и деревья, падая в пучину, рождали смятение волн и водовороты.
И превеликий и оглушающий шум стоял от падения в воду тех скал. Меж тем, пока одни обезьяны тащили и рушили в океан деревья и камни, другие уже взбирались на них, выступающих из воды, держа в руках палки и веревки для измерения прямизны моста. И с помощью сотен могучих обезьян Нала начал строить мост через океан, мост в сто йоджан длиною.
В первый же день обезьяны, мощью подобные слонам, исполненные рвения и напрягшие силы, закончили четырнадцать йоджан моста. Во второй день, работая быстро и споро, они сделали двадцать йоджан. На третий день могучие обитатели лесов продвинулись на двадцать одну йоджану. На четвертый день пылкие и неутомимые обезьяны, трудясь с великим усердием и охотою, продвинулись на двадцать две йоджаны. И на пятый день они закончили двадцать три йоджаны, достигнув дальнего берега. Так могучий сын Вишвакармана, равный искусством своему божественному отцу, построил мост через океан.
И этот мост, сооруженный обезьянами над обителью дельфинов, был прекрасен видом и блистателен, как Млечный Путь на небосводе. Тогда боги и гандхарвы, сиддхи и великие святые появились на небесах, жаждущие увидеть это чудо. И они узрели великолепный мост Налы в десять йоджан шириною, протянувшийся через океан на сто йоджан, сооруженный с искусством бесподобным и непостижимым. А обезьяны, прыгая и кувыркаясь, с ревом и громогласными криками радости, тоже созерцали этот чудесный мост, подобный пробору в волосах на голове Океана.
И сотни тысяч отважных обитателей лесов перешли по воздвигнутому ими мосту через океан, и во главе войска Хануман и Ангада перенесли на себе на другой берег океана Раму и Лакшману. И воины шли через мост, скача, и прыгая, и взвиваясь в воздух, как птицы, с громовыми кликами и торжествующим ревом, заглушающим грозный рев океанской пучины.
Перейдя океан, войско стало на поросшем лесом берегу, в местности, изобилующей плодовыми деревьями и пресной водою. Солнце померкло; облака на небе окрасились кровью; красные, как сандал, сумерки опустились на землю, и из окрестных лесов послышались вой шакалов и тоскливые крики неведомых птиц и зверей, предвещающие великое кровопролитие и гибель воинов в грядущей битве.
И, построив войска, Рама повел их на Ланку. Сугрива и Вибхишана шли впереди, издавая воинственные клики. И земля дрожала под поступью могучей рати обезьян.
Вскоре Ланка завиднелась впереди, словно гряда облаков; и шум города, звуки труб и литавр донеслись до слуха обезьяньего войска. И, услышав их, обезьяны, обрадованные, взревели, покрыв эти звуки своим ревом. Рама же, завидев вдали город ракшасов с его великолепными дворцами, возносящими стены свои к небесам, с его прекрасными домами, увенчанными знаменами и стягами, – завидев перед собою Ланку, воздвигнутую Вишвакарманом на вершине горы, предался мысли о Сите, томящейся в плену за ее стенами.
Обезьяны меж тем двинулись к Ланке, вырывая на ходу деревья и подбирая камни. Рама сказал Сугриве: «Пусть построится наше войско в должном порядке: пусть Ангада вместе с Нилой станет в середине строя; пусть Ришабха со своими обезьянами станет на правом крыле войска, а отважный Гандхамадана – на левом. Я с Лакшманой стану впереди; медведи во главе с Джамбаваном и Сушеной пусть следуют за Ангадой, а ты, о царь обезьян, прикроешь нас с тыла». И когда войска, тучей заполнившие подступы к Ланке, построились в указанном Рамой порядке, сын Дашаратхи сказал Сугриве: «Теперь ты можешь освободить Шуку». И Сугрива отпустил посла Раваны.
СОГЛЯДАТАИ РАВАНЫ
Освобожденный по слову Рамы Шука, жестоко помятый и ощипанный обезьянами, натерпевшись смертельного страха, еле живой возвратился в город Ланку и предстал перед царем ракшасов. Увидев его, Равана разразился смехом и спросил Шуку: «Что стало с твоими крыльями? Ты выглядишь так, словно кто-то хотел их оторвать у тебя. Так, видно, ты попал в лапы обезьян?» И Шука, трепеща, рассказал о том, что с ним случилось. «С обезьянами договориться нельзя, о государь, – сказал он. – Они свирепы и взбалмошны по природе своей. Рама вступил на остров вместе с Сугривой, тот Рама, который убил Вирадху, и Кабандху, и Кхару. Воздвигнув мост через пучину и перейдя океан, Рама стоит теперь у стен города; и с ним пришли полчища обезьян и медведей, подобных горам и тучам. И не может быть мира между ними и ракшасами. О владыка, настало для тебя время – либо отдать им немедля Ситу, либо сражаться». Услышав речи Шуки, Равана с глазами, пылающими от гнева, молвил: «Даже если боги, и гандхарвы, и данавы выступят против меня все вместе, я и тогда не отдам Ситу. Скоро я сожгу своими стрелами Раму, как сжигает молния, упавшая с неба, слона, и рати его истреблю, подобно тому как восходящее солнце поглощает свет звезд на заре. Сын Дашаратхи не ведает силы моей, потому ищет он боя со мною». Затем он обратился к Шуке и Шаране, двум своим советникам, и сказал: «Как перешел Рама с войском через безбрежный и бурный океан – этого не могу я постигнуть; подобного еще не свершалось в этом мире. А сооружение моста через море – это деяние, в которое верить невозможно. И все же враг под стенами Ланки, и я должен знать численность обезьяньих войск. Ступайте и, проникнув незамеченными в ряды неприятелей, узнайте число их и силу и кто предводительствует их отрядами, кто – советники и приближенные Рамы и кто – Сугривы, кто из обезьян отважнее других и искуснее в бою, как построили они мост через воды океана, как расположились они здесь, на Ланке, каково их оружие, кто стоит во главе войска и что замышляют Рама и Лакшмана. Все это разведав поистине, возвращайтесь без промедления».
С этими поручениями Шука и Шарана отправились, обернувшись
