организации.
Второй уровень – более развитые существа, такие, например, как пауки, способные плести сети и поджидать добычу, пресмыкающиеся, способные гипнотизировать жертву.
Третий уровень чаще всего ассоциируется с животными, обладающими сложной нервной организацией, значительными степенями свободы при выборе пути развития, комплексными механизмами адаптации к изменению условий внешней среды.
– Типичный пример – млекопитающие, – добавил инструктор, заметив, что половина «Метлы» ничего не поняла из такой формулировки.
Четвертый уровень – еще более сложные существа, по уровню мозговой деятельности стоящие почти вровень с человеком. Дабы не вгонять слушателей в ступор жуткими научными описаниями, медик просто объяснил, что к четвертому уровню относятся, например, человекоподобные обезьяны и дельфины. А после паузы еще добавил, что сканер пси-полей относит к сущностям четвертого уровня и спившихся, деградировавших дебилов.
– Хотя это, конечно, кощунство, – тут же высказал свое мнение инструктор. – Ставить на одну ступень дельфинов и спившихся дегенератов – неправильно. Но ведь классификация условна, это не догма, разработанная один раз и на века. На неосвоенных планетах вам придется встретиться с существами «переходных» уровней, и, возможно, пси-сканер будет тормозить, пытаясь корректно классифицировать их… Чужие миры полны загадок, неизведанных форм жизни. Попадаются удивительные симбиозы флоры и фауны, и вы неизбежно столкнетесь с таким, чего до вас не видел никто…
«Чем дальше, тем веселее, – мрачно думал Сергей. – Судя по тому, как нас готовят и вооружают, после этих встреч не очень много шансов остаться в живых…»
Теперь их не только одевали в бронекожу, но и подробно объясняли, показывали, как следует управляться с тем снаряжением, что должно было помочь бойцам «Метлы» выигрывать схватки у диких, агрессивных «сущностей».
Гранаты. Всего шесть штук. Три – напалмовые, с помощью которых можно расчистить площадку в джунглях, выжечь муравейник гигантских тварей, искренне уверенных, что любое движущееся существо – корм для растущих личинок. Осколочные гранаты – две штуки, по типу обыкновенных армейских, с радиусом сплошного поражения целей – двадцать-тридцать метров.
– В этой зоне кусками металла будет посечено и обездвижено все, – объяснял Клещ. – Кроме очень крупных хищников с твердым панцирем, способным выдержать и пулю двенадцати миллиметров.
Одна световая граната, чтобы ослепить противника в случае необходимости. Или подать товарищам сигнал, сверхъярким маяком указывая собственную позицию.
Кроме гепла, с которым бойцов зонд-команды начали знакомить со второй недели занятий, на вооружении находился бесшумный пистолет калибра девять миллиметров. К нему в комплекте шли патроны четырех типов. Зажигательные – с красными насечками на гильзе. Сигнальные – с желтыми насечками. Бронебойные – черные. Разрывные – синие.
– Не путайте! – наставлял Клещ. – Заучите цвет насечек так, чтобы ночью вскочить и спросонья оттарабанить лучше, чем собственные день и месяц рождения!
Вибронож, размерами напоминающий десантный клинок. Он работал от спрятанного в рукоять аккумулятора. Когда втыкаешь такой нож в тело жертвы, лезвие само начинает плясать – быстро-быстро дергается взад-вперед, расширяя рану до смертельно опасной.
Две фляги. Одна – встроенная под бронекожу сзади, в районе поясницы. Ее требовалось наполнять водой до «старта», а пить – через трубочку. Вторая – обычная, крепящаяся в брезентовом чехле к ремню. Также у каждого бойца был свой электрофильтр для очистки воды: две хитрые посеребренные пластинки, питавшиеся от батарей гепла, через специальный интерфейсный разъем на прикладе оружия. К фильтру прилагались универсальные обеззараживающие таблетки, однако Клещ несколько раз повторил, что воду чужих планет лучше не использовать, пусть и дважды очищенную – фильтром и таблетками. Мол, это опасно, никто не знает, что за микрофлора в той воде, универсальные средства могут не сработать. Не повезет – придется тогда после возвращения домой надолго ложиться в стационар, извлекать планарий, кишечных паразитов. Если, конечно, хватит здоровья дотянуть до родной планеты, до госпиталя, что совсем никто не обещает…
Кроме того, в походном рюкзачке обязательно находился питательный концентрат: несколько твердых плиток со вкусом хлеба и ветчины, с полным набором витаминов, одной плитки хватало на пять-шесть часов.
Особого внимания заслуживала индивидуальная аптечка. В нее включались:
– антишок – препарат, который начисто отшибает боль. Как сказал Клещ, «если не повезет, и у вас что-нибудь откусят»;
– антидот – универсальное средство, нейтрализующее укус ядовитого насекомого или змеи (конечно, сержант не мог не порадовать и тут: помогает не всегда, сами понимаете, то и дело приходится сталкиваться с новыми типами ядов…);
– стимулятор – на случай, если необходимо выплеснуть всю внутреннюю энергию на коротком интервале времени. Например, если придется удирать от погони, взвалив на спину пострадавшего товарища. Однако такое средство надо применять очень грамотно – после всплеска энергии неизбежно наступает упадок сил, хочется лежать пластом, трудно двинуть рукой или ногой. Не дай бог в таком состоянии оказаться в джунглях, среди хищников.
– А еще будет транкл, – закончил Клещ. – Только сейчас у вас в аптечках «дури» нет. Это комбинированное средство, транквилизатор-антидепрессант, от нервов, от головы. Предназначено для планет с особо тяжелыми условиями. И для ветеранов. Пока справитесь, ничего. Ну, а если кто потом сядет на «колеса» – пристрелю!!!
При этом сержант недвусмысленно посмотрел на Наркошу.
Кроме того, в аптечке находился перевязочный пакет, что, в общем-то, было глупостью, как показалось Сергею. Если появится открытая рана, а кругом агрессивная среда с чужими бактериями, которые попадут в кровь, то каковы шансы не отбросить копыта? Спрашивать вслух Воронин не стал.
Довершал картину фонарик, способный не только светить в темноте, но и работать в режиме электроразрядника. Видимо, это на случай, когда у бойца уже не останется никакого оружия – тогда можно остановить нападающего хищника шоковым импульсом.
Вот только Сергей никак не мог представить себе ситуацию, при которой боец зонд-команды израсходует весь свой немалый арсенал, но останется жив – так, чтоб пугать голубыми искрами какого- нибудь ящера или саблезубого тигра…
Смешно. И грустно.
Он все-таки не удержался и задал сержанту вопрос, который вновь и вновь приходил на ум после анализа технической оснащенности бойца зонд-команды: почему в «Метле-117» только один опытный ликвидатор? Только сам Клещ? Не лучше ли было формировать группу из новичков и ветеранов, разбавляя молодость бoльшими порциями опыта? Так ведь проще выжить им всем…
Клещ невесело усмехнулся. Ответил не сразу, но ответил.
– Опытные бойцы ценятся на вес золота, – сказал сержант. – Они нужны в отрядах тотальной зачистки, которые нельзя формировать из новичков, слишком велики были бы потери. Нам ведь, зонд-командам, проще: неделю-другую потусовались на планете, разведку провели и отвалили домой. А им, в отрядах зачистки? Им приходится подолгу оставаться на планетах, выбранных для колонизации. До полного уничтожения агрессивной флоры и фауны!
Воронин покачал головой.
– Этому нас в ТОНПе не учили… сэр… – честно сказал он.
– А ты как думал? – улыбка Клеща получилась кривой, болезненной. – По телевизору не обо всем рассказывают, цензура. Ты считал, колонизация планет начинается с создания искусственных озер с бактериями, насыщающими воздух кислородом? С адаптации и высадки милых сердцу березок и кленов на новых почвах? С развертывания панелей солнечных батарей и укладки асфальтовых полос хайвэев?
Хрена с два! Это не афишируется, но колонизация диких планет начинается с того, что туда приходим мы, ликвидаторы! Сначала – зонд-команды. Потом – инженеры и геологи под охраной наших бойцов. А затем, если правительство ГалаСоюза принимает решение о ценности данного мира, приходят отряды
