незаметно ускользнул с хоров и вскоре вернулся вместе с двумя «незнакомцами», одетыми в черное, с низко надвинутыми капюшонами, которые тихонько уселись в тени за загородкой, неподалеку от Келсона. Вскоре церковный хор с дальнего конца нефа затянул приветственный гимн, — выбор был сделан из Песен Соломона, — и процессия вступила в храм.
Сперва бок о бок шествовали два жениха: Рори в темно-синем облачении принца королевской крови, с темными волосами, заплетенными в аккуратную косу; и Брекон в голубых одеждах рода Рэмси, с вышитым на груди гербом своего семейства. Его песочные волосы были просто перевязаны сзади в хвост золотой лентой. У обоих были белые пояса и золотые рыцарские шпоры, ибо они пока еще были простыми рыцарями, несмотря даже на то, что Рори принадлежал к королевскому семейству. Позади выступали их родичи: дядя Рори Сэйр Трегернский и младший брат Брекона Кристофель, стройный миловидный юноша в монашеском облачении, который едва-едва успел на эту свадьбу. Келсон мельком успел познакомиться с ним накануне.
Затем следовала процессия клириков: распятия и факелы, кадильщики и хор; два архиепископа в снежно-белых одеяниях, в митрах и епитрахилях; а за ними стайка девочек — не меньше дюжины, — которых возглавляли младшие сестры Ришель. У каждой из них в руках была перевязанная лентами корзиночка, откуда они разбрасывали под ноги невестам лепестки цветов.
Первой шла Ноэли, опираясь на руку Джолиона Рэмси, чью светловолосую голову со вчерашнего дня украшал герцогский обруч; затем Ришель вместе с отчимом. У обеих девушек волосы были распущены, и в них вплетены розы. Каждая выходила замуж за человека, которого любила всем сердцем.
Келсон ненадолго опустил взор, в то время как обе пары преклонили колена перед архиепископом и обменялись клятвами, вспоминая, как он сам произносил те же самые слова перед тем же самым алтарем, — неужто это и впрямь было больше четырех лет назад?
— Скрепляя брак обетом перед Богом, в надежде, что из союза этого родится долгий и крепкий мир…
Но краткий брак принес одну лишь кровь: кровь Сиданы, хлеставшую по священным ступеням алтаря, унося с собой частичку его души. Он никогда не узнает, как бы все сложилось у них, если бы Сидана осталась в живых; точно так же, как он никогда не узнает, как бы все сложилось, если бы Росана вышла за него, а не за Конала… но он знал, что никогда не забудет Сидану Меарскую, свою шелковую принцессу. Внезапно он пожелал, чтобы их свадьба с Аракси состоялась не здесь, на месте гибели Сиданы… хотя не было никакого иного места, подходящего для коронации королевы, чего так долго ожидал весь его народ. И хотя Сиданы давно уже нет среди живых, и останки ее покоятся в крипте под собором, ее кровь навсегда будет означать величайшую жертву, принесенную во имя мира.
Он склонил голову, дабы шепотом прочесть молитву о Сидане, но когда затем он поднял взор на ее дальнюю меарскую родню — на Брекона Рэмси с его Ришель, и на Ноэли Рэмси с Рори, — Келсону невольно подумалось, что, возможно,
Наконец, к тому времени, когда обеты были произнесены, пары обменялись кольцами и получили благословение епископа, король почувствовал, как на душу его нисходит покой, и он смог с радостным сердцем прислушаться к мессе, которая последовала за этим обрядом, и получить причастие как воплощенный символ своей решимости довести до конца начатое им дело. Теперь Келсон был готов с уверенностью смотреть в будущее.
Когда наконец завершилось богослужение, оба жениха подошли представить своих невест королю, сперва Рори, а затем Брекон, после чего процессия вновь начала собираться в соборе, дабы вернуться в замок и приступить к пиршеству. Покинули церковь также родители новобрачных, а за ними и все гости. На колокольне собора начался торжественный перезвон, и вскоре святилище почти опустело.
Келсон задержался там вместе с Дугалом и Морганом, и подозвал к себе Лайема и Матиаса. Дерри они отослали в ризницу, чтобы тот предупредил их, когда клирики наконец закончат переодеваться и освободят дорогу. Лайем выглядел усталым — и как будто бы стал старше, — но все же с улыбкой поприветствовал Келсона, откинув с головы капюшон.
— Соболезную твоей потере, — сказал ему Келсон. — И мне жаль, что я ничем не в силах помочь.
— То, что нам позволили прийти сюда сегодня, уже большое счастье, — отозвался Лайем вежливо. — Я был рад поприсутствовать на свадьбе Рори. Желаю ему счастья.
— Может быть, хочешь сказать ему это лично? — спросил Келсон. — Я придумал, как это сделать незаметно.
Он покосился на Матиаса.
— Не обещаю, что смогу вывести вас из той комнаты с Порталом, где вы уже побывали, но зато мы можем переместиться в другой Портал, находящийся в базилике, в стенах замка. Все равно, вскоре местоположение этого Портала станет общеизвестным, поскольку в монастыре святой Хилари откроется первая деринийская школа в Гвиннеде.
— В самом деле? — воскликнул Матиас. — Вот отличные новости. Лайе, ты хотел бы поговорить с Рори до возвращения?
Лайем широко улыбнулся в ответ. В сопровождении Моргана и Дугала Келсон не спеша повел своих торентских гостей к ризнице, сделав по пути небольшой крюк, чтобы показать Матиасу и Лайему большую печать святого Камбера на перекрестье трансепта. Когда Келсон вкратце объяснял, каким образом эта печать сыграла свою роль во время его коронации, уподобив это обряду, через который прошел Лайем в Торентали, он заметил какое-то движение на хорах, расположенных над главным алтарем: там Росана что- то объясняла Аракси и Азиму, указывая на своды храма. Лишь теперь он вспомнил, что в суете прошлых недель так и не сообщил Матиасу и Лайему, что сегодня на праздничном пиру сделает публичное заявление о том, что очень скоро состоится его собственная женитьба, о которой он так много размышлял во время нынешней церемонии бракосочетания.
Келсон послал Дугала за Аракси, и отвел обоих торентцев чуть в сторону, подальше от любопытных глаз последних гостей, толпившихся у дверей собора.
— Я думал, ты уже ушла, — сказал он Аракси, когда Дугал привел ее. Вид у девушки был совершенно невинный, но он прекрасно знал, что она заметила его спутников и поняла, что происходит. — Лайем- Лайос, король Торентский, и герцог Матиас Фурстан Арьенольский… Разумеется, вы помните мою прелестную кузину, принцессу Аракси Халдейн. — Он взял ее за руку и оглянулся с демонстративно испуганным видом, словно желая убедиться, что никто не может их подслушать, а затем заговорщицки понизил голос:
— Для меня большая честь официально представить вам мою будущую королеву… О чем вскорости узнает и весь Гвиннед, не позднее как нынче вечером.
Лайем просиял, услышав эти слова, а Матиас удовлетворенно кивнул, не скрывая улыбки.
— Мои поздравления, государь, — промолвил он. — И поздравления также вам, принцесса. Пусть брак ваш будет столь же сладостным, как и мой собственный.
Со словами благодарности она подала ему руку для поцелуя. Лайем в восхищении потряс головой, затем покосился на Келсона.
— Так это правда! — выпалил он. — Когда ты сказал нам на острове, то потом случилось столько всего, что я решил, будто мне это приснилось. И ведь никто даже не догадывался…
— Нет, думаю, что я всегда собиралась замуж за Келсона Гвиннедского, — со счастливым видом возразила она и, взяв Келсона под руку, послала ему счастливую улыбку.
Они еще немного поболтали о планах на вечер, после чего в проходе появился Дерри, делая знак, что путь в ризницу свободен.
— Я, пожалуй, вернусь с Азимом и Росаной, — заметила Аракси. — Поскольку хоть кто-то из нас должен вернуться в замок обычным путем… Хотя едва ли посторонние что-то заметят во всей этой суете. Видел бы ты, сколько лошадей толпится снаружи!
Келсон согласно кивнул и жестом подозвал Дерри:
— Я пошлю Дерри с вами, — заявил король. — Он не слишком любит Порталы. А пока мы с Морганом и Дугалом возьмем Лайема и Матиаса с собой в базилику. Оттуда есть подземный ход, который со временем
