О том, что Рохлин в своем упорстве не совершал ничего такого, что можно отнести исключительно к его упрямству, амбициям и еще к каким-то личным качествам, свидетельствует радиоперехват разговора между чеченскими командирами месяц спустя, когда ситуация изменилась и уже федеральные войска давили боевиков.
ИЗ 'ЖУРНАЛА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ 8-ГО Гв. АКж
'Радиоперехват:
61 - Спартаку: Группы, которые занимали позиции с той и другой стороны, ушли. Я один тут стою. Для обороны места нет. Все разрушено...
Спартак: Нет места - выройте окопы.
61: Невозможно с места сдвинуться. Сильно долбят. Мы готовились к атаке, но не получилось, люди не собрались... Что мне делать?
Циклон: Держитесь. Что-нибудь придумаем. Мы не можем отступать ни на шаг, нужно сделать все, чтобы они отступили.
Спартак: Если мы отступим, есть возможность потом опять занять эту позицию?
61: Есть, если они не войдут.
Циклон: Если мы отдадим эти позиции и потом снова будем идти в атаку, будут еще большие потери...'
Остается пояснить, кто скрывался под позывными:
Циклон - Аслан Масхадов.
Спартак - Шамиль Басаев.
61 - Командир подразделения боевиков. Фамилия в документах не называется.
Парашютно-десантному батальону 98-й дивизии и 129-му мотострелковому полку, двигавшимся со стороны аэропорта Ханкала, было труднее наступать: генерал Стаськов принял командование этими частями лишь за два дня до начала операции и в отличие от Рохлина не имел времени
как следует подготовиться. Но отступать им было легче. У них в тылу стояли подразделения 104-й воздушно-десантной дивизии. А у Рохлина за спиной на тот момент были жиденькие блокпосты по ул. Лермонтовской, занимаемые 3 батальоном 276-го полка отбивавшегося изо всех сил.
Отступление привело бы к переносу всей мощи огня боевиков на эти блокпосты. И им бы никто уже не успел помочь.
В 17.30 поступила информация о том, что окруженные на железнодорожном вокзале наши солдаты попытались сдаться в плен. Но по ним был открыт огонь.
В 19.14 'удружила' авиация. Ее удар пришелся по передовому командному пункту корпуса и штабу 20 -й мотострелковой дивизии. Пропала связь. Самое время было помолиться.
- Я не считаю себя верующим, - говорит Рохлин, - но, когда бывает совсем уж плохо, шепчу как молитву: 'Мамочка, помоги'.
Мать для генерала почти как божество. Не многое он делает столь регулярно, как посещение ее могилы в родительские дни. Возможно, эти поездки помогают ему почувствовать суетность жизни и бренность бытия.
Каким бы ни казался Рохлин сильным и жестким, как бы ни удивлял своей решительностью и волей, профессиональные психологи почему-то сразу определяют, что он не чужд душевной чуткости и доброты. Я дважды просил составить психологический портрет генерала. И оба раза разные представители этой науки отмечали эти качества. Мало того, они говорят, что он легкораним и что его внутренний мир сложнее, чем он кажется окружающим и чем он сам пытается его представить.
Похоже, жесткость в сочетании с добротой передались ему от матери Ксении Ивановны Рохлиной (в девичестве - Гончаровой)..
- Мать была очень требовательной и жесткой женщиной, - вспоминает Рохлин. - Когда я в чем-то провинюсь, она могла отшлепать меня чем под руку попадет. Но я все время норовил убежать, если чувствовал, что сейчас достанется. Она погоняется за мной, погоняется, не поймает и сядет, заплачет... Ее слезы были для меня худшим наказанием...
Вряд ли сам генерал умеет плакать. Жизнь сформировала в нем характер, в котором нет места для слез.
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
К концу второго дня штурма командование группировки решило наконец сделать ставку на гвардейцев 8-го корпуса и их командира.
Другого выхода к тому времени уже не было.
Второй этап операции федеральных войск в Чечне - штурм Грозного, имевший кодовое название 'Лом' (очевидно, все те же авторы этого не менее изящного, чем 'Дуристика', названия имели в виду расхожую поговорку: 'Против лома - нет приема'), провалился, как и первый. Боевики превратили в металлический лом десятки танков и бронетранспортеров федеральных войск...
- Разгром был полный, - рассказывает Рохлин. - Командование находилось в шоке. Его главной заботой стали, очевидно, поиски оправданий свершившегося. Иначе трудно объяснить тот факт, что на связь со мной никто не выходил. С того момента я не получил ни одного приказа. Начальники словно воды в рот набрали. Министр обороны, как мне потом рассказывали, не выходил из своего вагона в Моздоке и беспросветно пил...
В ночь со 2 на 3 января генерал-лейтенанту Льву Рохлину были переданы в оперативное подчинение 81-й и 276-й мотострелковые полки, остатки 131-й бригады, части корпусного подчинения 67-го армейского корпуса и вновь прибывшая 74-я отдельная мотострелковая бригада Сибирского военного округа.
Проще говоря, на него переложили всю ответственность за дальнейшее развитие событий. Правда, не забыли обозначить эти события как третий этап операции, придумав ему название: 'Возмездие'. Что можно было еще изобрести после 'Дуристики' с 'Ломом'?
- План операции, разработанный Грачевым и Квашниным, стал фактически планом гибели войск, - продолжает генерал. - Сегодня я могу с полной уверенностью утверждать, что он не был обоснован никакими оперативно-тактическими расчетами. Такой план имеет вполне определенное название - авантюра. А учитывая, что в результате его осуществления погибли сотни людей, - преступная авантюра.
В 6.00 3 января в центр боевого управления корпуса позвонил генерал Ларченко и попросил передать Рохлину, что 'его мотострелковый батальон разблокировал подразделения 131-й бригады и начал выдвижение по улице Рабочая в направлении президентского дворца. Рубеж встречи - по проспекту Победы'.
Ни в одном из документов 8-го корпуса и Северной группировки больше нет упоминания о 131-й бригаде и 81-м полке.
- Я отказался принять под командование эти части, - говорит Рохлин. - Их надо было выводить из боев, дать отдохнуть, переформировать. А лучше вообще больше не вводить в состав действующих сил. Люди пережили трагедию. И с этим надо было считаться...
Боевики продолжали атаки на подразделения 8-го корпуса.
- Они прекрасно понимали, какой занозой мы являемся, - рассказывает Рохлин. - Приходилось отбивать по 10-12 атак в день. Их артиллерия, минометы, танки (в том числе, кстати, и мои танки, которые
