было не слышно, кто именно звонил. Выключив воду, Дронго услышал голос Потапова:
– Возьмите трубку, я знаю, что вы уже дома.
Пришлось босиком идти в соседнюю комнату. Войдя в спальню, он взял трубку и поздоровался с Потаповым.
– Вы уже говорили с Олегом? – поинтересовался Потапов.
– И не только с ним, – ответил Дронго.
– В каком смысле? – насторожился Потапов.
– Звонил ваш бывший коллега. Николай Александрович, – пояснил Дронго. – Он советовал мне прекратить расследование…
Раздались короткие гудки. Дронго усмехнулся. Он достал аппарат мобильной связи и набрал номер Потапова.
– Враги не дают нам разговаривать, – насмешливо заметил Дронго. – Думаю, что мой телефон прослушивается. Земсков советовал мне отказаться от расследования.
– Сукин сын! – вскипел Потапов. – Они всегда так делают. И сами не работают, и другим не дают. Хотят все свалить на нашу службу. У них всегда виноваты другие. Милиция, военные, служба охраны – кто угодно, только не они…
– Кажется, совсем недавно вы были на другой стороне, – напомнил Дронго.
– Я и тогда так думал, – огрызнулся Потапов, – а сейчас тем более. Мы не знаем, что случилось на даче Глушкова, но в любом случае наши охранники никого не пропускали. За это мы отвечаем. А если какой-то ненормальный сумел перелезть через забор и оказаться в поселке, то это несчастный случай, а не халатность наших сотрудников. Вы слышали: даже в Букингемском дворце однажды оказался посторонний, которого не заметила охрана.
– Эту историю вы расскажете президенту, когда он вернется? – поинтересовался Дронго.
– Нет, не расскажу. Я надеюсь, что в понедельник днем мы уже будем знать имя настоящего убийцы. Настоящего, Дронго! Я убежден, что вы сумеете его найти.
– Постараюсь, – пробормотал Дронго. – Мне нужно к завтрашнему утру поговорить с заместителями Глушкова и его секретарем. Я думаю, это несложно.
– Завтра суббота, – напомнил Потапов, – у них нерабочий день.
– Завтра они все будут в институте, – возразил Дронго. – По всем каналам уже несколько раз передали сообщение о внезапной смерти академика Глушкова. Завтра они обязательно приедут в институт. Хотя бы для организации похорон своего директора.
– Верно, – нехотя согласился Потапов. – Что еще?
– И еще досье на всех трех соседей Глушкова: Романовского, Лопатина и Перельмана. Успеете до утра?
– Разумеется, нет. К вечеру постараемся все сделать, – рассудительно ответил Потапов. – Вы же понимаете, что речь идет не об обычных людях.
– Во всяком случае, постарайтесь, – посоветовал Дронго, – и учтите, что я должен поговорить с каждым из них.
– Вы понимаете, кто эти люди? – не отступал Потапов. – Один – министр, другой – заместитель министра, а третий – академик с мировым именем. Если хоть один из них пожалуется, меня выгонят и разжалуют. Вы это хорошо себе представляете?
– А вы можете предположить, что мое расследование убийства обойдется без этих встреч? – В голосе Дронго прозвучала досада. – Или вы считаете, что я обладаю парапсихическими способностями и могу читать мысли людей на расстоянии? Если так, то давайте закончим наше расследование прямо сейчас.
– Не нужно меня пугать, – мрачно посоветовал Потапов. – Я не думал, что Земсков так быстро вас вычислит. Это моя ошибка. Не нужно было отпускать вас вместе с сыном Глушкова. Они сразу все поняли.
– В понедельник будем горевать вместе. А пока постарайтесь организовать все, как договаривались. До свидания.
Попрощавшись, Потапов отключил телефон.
Дронго вернулся под душ. У него в запасе два дня. С одной стороны, это ничтожно мало. А с другой – много. Если правильно вести расследование, можно многое узнать. Утром нужно позвонить академику Архипову. Он звонил и передавал свои соболезнования супруге Глушкова. Значит, они были достаточно близки.
Каждое убийство несет в себе определенную загадку. Но лишь до тех пор, пока неизвестно имя убийцы. Или способ совершения преступления. Собственно, в любом расследовании важно узнать три составляющие преступления. Важно поставить три главных вопроса, из ответов на которые и состоит каждое преступление.
Первый и самый важный вопрос: кому выгодно убийство? Собственно, об этом писали еще древние римляне. Если правильно ответить на первый вопрос, то расследование пойдет по верному пути. Второй вопрос: кто мог совершить преступление? Не всегда ответ на первый вопрос совпадает со вторым. Иногда смерть определенного лица выгодна слишком многим, но лишь единицы способны на подобное преступление. И задача опытного профессионала – определить круг лиц, способных совершить преступление. Наконец, третий вопрос. Каким образом произошло преступление? Ведь среди подозреваемых могут быть люди, которые ни при каких обстоятельствах не могли оказаться в нужный момент рядом с местом совершения преступления. Три вопроса, на которые необходимо дать правильные ответы, чтобы найти убийцу. Вся проблема заключается лишь в том, что, поставив эти три вопроса, нужно правильно на них ответить. Иначе раскрыть преступление будет невозможно.
Дронго подумал вдруг, что он много раз сталкивался с этой сложной задачей. Много раз преступления волновали его совесть, заставляя искать виновных. Иногда он чувствовал в себе нечто необъяснимое. Какая-то неведомая внутренняя сила заставляла его вновь и вновь бросать вызов самому себе, доказывая, что Зло может и должно быть наказано. Он никогда не ощущал себя рыцарем, сражающимся на стороне Добра. Для этого он был слишком сложным человеком, слишком земным и грешным. Скорее, он чувствовал себя человеком, сражающимся на стороне Справедливости. Два понятия, о которых вечно мечтали люди, соединялись в его расследованиях и в самой его жизни – Свобода и Справедливость. Эти два лозунга были начертаны на скрижалях его судьбы и его расследований. Всю свою жизнь он оставался свободным человеком. И все свои расследования посвящал борьбе за Справедливость. Не за абстрактное Добро, которое не всегда совпадало с его понятием о справедливости, а за конкретных людей, которым он старался помочь.
Утром он встал в девять, чтобы успеть побриться и приготовиться к встрече. В половине десятого позвонил Эдгар Вейдеманис, обычно просыпавшийся рано.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Эдгар. – Звонил Леня Кружков, спрашивал, когда ему подъехать.
– Ждите меня у дома в половине двенадцатого, – попросил Дронго. – Я хочу поговорить с одним своим старым знакомым.
В десять утра он спустился вниз, но машины, которую за ним должны были прислать, не было. Он подождал несколько минут и набрал номер мобильного аппарата Потапова.
– Что случилось? – спросил Дронго. – Почему не приехала машина?
– Я приеду через час, – мрачно сообщил Потапов. – У нас изменились планы. Земсков успел доложить своему руководству, что мы пытаемся вести параллельное расследование. И сейчас меня вызывают на ковер к моему руководителю.
– Ничего страшного, я вызову свою машину. Встретимся у моего дома в двенадцать. А вы постарайтесь выторговать для меня два дня.
– Кажется, он вас тоже достал? – понял Потапов.
– Я не люблю, когда мне мешают, – признался Дронго.
Позвонив своему водителю, он попросил его приехать. После чего набрал еще один номер. На часах было пятнадцать минут одиннадцатого.
– Слушаю вас, – сказала девушка-секретарь.
– Доброе утро. Скажите, пожалуйста, Сергей Алексеевич у себя?
