– Диаметр окуляра примерно с этот кружок?
Витон пришел в странное возбуждение:
– Где вы это взяли?
– Сначала ответьте на вопрос.
– Да, точно соответствует.
Бергер встал с напыщенным видом:
– Ваша честь, я долго не решался возражать, но перекрестный допрос затянулся. Учитывая, что он касается второстепенных деталей, я категорически протестую…
– Еще несколько минут, – отменно вежливо попросил Мейсон, – и я закончу.
Судья хотел было что-то сказать, но сдержался.
– А теперь ответьте как следопыт, мистер Витон. Вы видели следы Берта Страга на тропинке?
– Да, я их заметил.
– Можно ли было по ним судить, с какой скоростью он шел?
– Честное слово, ваша честь, – загремел Бергер, – я вынужден воспротивиться такому бесцельному допросу. Он не имеет никакого отношения к делу.
– Смею заверить высокий суд, что все мои вопросы необходимы, – громко заявил Мейсон. – Как обвинение, так и защита могут проверять обоснованность показаний. Суд помнит, как здесь установили, можно ли свидетеля мистера Витона считать экспертом по оружию.
– Но ваши вопросы слишком уж далеки от дела, – попробовал возразить Мак-Ниир.
– Возражение отклоняется, – заявил судья. – Это правильный перекрестный допрос, на данном этапе устанавливающий квалификацию свидетеля как следопыта. Отвечайте, свидетель.
– Следы стояли довольно далеко один от другого, так что, пожалуй, можно сказать, что человек спешил.
– Но на равном расстоянии друг от друга?
– Да, сэр.
– Не заметили ли вы чего-нибудь необычного в них?
– Не-ет…
– Они чередовались регулярно?
– Ну да. А что?
– Мистер Витон, вы, как опытный следопыт, должны знать: любое живое существо, идущее по тропинке и задевшее шнурок, вздрогнет, отступит, во всяком случае, собьется с ноги, а тут шаги оставались ровными… А?
Открытая физиономия Витона выразила неподдельное изумление.
– Господи помилуй!.. Да мне это просто не пришло в голову! Вы тысячу раз правы, а я и не подумал.
– Животное от вспышки магния обычно пугается, отскакивает?
– Конечно! А как же иначе? Но тогда… Тогда я ничего не понимаю!
– Но в характере следов вы не сомневаетесь?
– Нет, сэр. Да ведь мы все их тогда рассматривали…
– Возможно, – сказал Мейсон. – И ответьте еще. Вся штука в том, что когда натягивается шнурок под действием какой-то силы, то в аппарате раскрываются шторки и происходит снимок?
– Да, сэр.
– Тогда последний вопрос. Мог ли человек приделать проволоку к пружине будильника, соединить ее с автоматическим спуском шторок и взрывателем патрона и таким образом сделать фотографию в заранее намеченный момент? То есть в то время, на которое будет поставлен будильник?
И Бергер, и Мак-Ниир одновременно встали, выкрикивая возражения.
Судья выслушал их с ледяным спокойствием и сказал:
– Возражение не принято. Свидетель, отвечайте на вопрос.
Витон пробормотал:
– Обычный часовой механизм… Да. Я полагаю, это можно сделать.
– Мне думается, это все, мистер Витон. Да, кстати, именно в то время, когда по вашим записям в журнале был сфотографирован идущий по тропинке Берт Страг, некто забрался в дом Джека Хардисти и стукнул по голове ночного дежурного Крейна.
Вконец растерявшийся Витон пошел на свое место, а Мейсон с преувеличенной вежливостью поклонился двум представителям обвинения, сидевшим в состоянии полной прострации.
– Есть ли у вас, джентльмены, вопросы к свидетелю?
Глядя на Бергера, можно было подумать, что он близок к помешательству. Усилием воли он взял себя в руки, оглядел всех и начал совещаться с Мак-Нииром. Затем проговорил:
– Ваша честь! Это поразительный поворот дела. Он не только бросает свет на многие вещественные доказательства, проходящие по делу, но и открывает новые возможности, которые… Словом, если суд разрешит, мы просим отложить слушание дела до завтрашнего утра.
– Не возражаю, – согласился Мейсон.
– Принято! – отрезал судья.
Глава 29
Вернувшись к себе в контору, Мейсон достал бутылку старого коньяка и три высоких бокала.
– Вот теперь можно и отдохнуть, – сказал он Полу и Делле. – Наконец-то я могу выбросить проклятый будильник из головы!
– А я так ни в чем и не разобрался, – пожаловался Дрейк.
Мейсон от души рассмеялся:
– Предположим, мы нашли чертов будильник как раз около фотоаппарата, что бы мы подумали?
– Ну, если так ставить вопрос…
– Так ведь иначе и нельзя! Факты просты до противного. А нам, видите ли, простота не нужна, но подавай что посложнее!.. Мне это будет хорошим уроком… Ох, как я мудрил с этим звездным временем! И в результате все попало в газеты, которые читал и убийца… И тогда он посчитал выгодным для себя позволить найти эти часы, они действительно были поставлены на звездное время.
– Зачем ему это понадобилось?
– Потому что я начал путать карты правосудия, а он решил, что неразбериха ему на пользу. Я и виноват.
– Что же произошло на самом деле?
– Не вижу мелких деталей, но в основном представляю. В доме мистера Блейна валялся журнал с рекламой скополамина, под действием которого человек говорит правду. Марта подслушала разговор по телефону о хищении и решила действовать… Уж как она раздобыла скополамин, бог ее знает, но раздобыла. А шприц у нее всегда под рукой. Пистолет она выкрала и отправилась со своим Смилеем в горы. Тут и Милисент узнает о хищении девяноста тысяч, приходит в бешенство и пускается в погоню за мужем. Свой револьвер она найти не могла, взяла отцовский. Она доехала до поворота к домику и одумалась. Так бывает. Наревелась вволю, стала рассуждать и сообразила, чем это ей грозит. Поэтому она выбросила револьвер, а тут и Адель подоспела, и они поехали домой. Доктор Мейком встретил ее уже в Конвейле. Она рассказала ему все, и они поехали к горному домику вместе. Приехали уже в сумерках, не заметив машины Марты и ее хахаля… Хардисти умирал, Милисент сказала, что она не виновата, но доктор ей не поверил. Можно его понять.
– Но кто же убил? – нетерпеливо спросила Делла.
– Только тот мог убить, кто был его приятелем, сообщником убитого. Марта сделала Джеку инъекцию скополамина, и он действительно все выложил, сказав про туннель, а пока они разговаривали, тот, другой, подслушал и побежал за деньгами. А может, и раньше выследил Хардисти. В тот же день он увидел Джека под влиянием наркотика, с разбитыми очками, болтливого… Мне думается, он сидел там, у гранитной скалы, а пистолет валялся в сосновых иглах, где его бросили. Лучше момента было не найти, чтобы выполнить, видимо, давно задуманное…
– Откуда ты это знаешь?
