– Я бы хотел, чтобы моя секретарша добралась до офиса в целости и сохранности.
– О, не беспокойтесь, не беспокойтесь, – заверил Трэгг адвоката. – Мой человек будет обращаться с ней, как с коробкой яиц. Он у нас один из лучших водителей.
– Но неоправданно подозрительный.
– Это зависит от того, что понимать под словом «неоправданно». Он сказал, что вы шептались.
– Я хотел дать Делле указания по поводу одного дела.
– Вы можете доверять нашей благонадежности.
– Мне не надо доверять ничьей благонадежности. У меня есть право ведения дел, и, естественно, я не обязан передавать задания своей секретарше по полицейской сети…
– Ладно, ладно, – прервал его Трэгг, – не обижайтесь, Мейсон. Я просто хочу получить от вас честный рассказ обо всем случившемся. Вернемся назад на несколько минут, а потом не вижу причин вас задерживать. Покажите мне, как была приоткрыта дверь, когда вы пришли.
– Я не могу с уверенностью ответить на ваш вопрос, господин лейтенант. Мне показалось, что я услышал сигнал, – вы же знаете эти электросигналы, открывающие замок.
Трэгг, внимательно следивший за Мейсоном, кивнул и отрывисто-грубо сказал:
– Продолжайте.
– Ну вот. Мне
– Так была щель между косяком и дверью или нет?
– Я действовал механически. Я услышал сигнал, или мне показалось, что я услышал сигнал, и я толкнул дверь.
– А сейчас вы не думаете, что это был сигнал?
– Навряд ли мертвая женщина могла нажать на кнопку.
– Правильно, – согласился полицейский, а потом спросил: – Делла Стрит была с вами?
– Да.
– Вы, господин адвокат, конечно, не пытаетесь скрыть никаких улик?
– Что вы имеете в виду – улик?
– То, что говорю.
– Насколько я понял, вы имеете в виду улики, касающиеся убийства. А что до всего остального, то у меня есть не только право, но и обязанность не сообщать кому бы то ни было то, что мне известно.
– Ну-ка объясните, что вы тут напридумывали.
– Я должен защищать интересы своих клиентов и не разглашать полученную от них конфиденциальную информацию.
– Сохранять конфиденциальность вы, бесспорно, должны, но это не означает, что вы имеете право скрывать какие-либо улики.
– Я могу скрывать любые улики, – заявил Мейсон, – если только это не улики, указывающие на преступление.
– Может быть расхождение во мнении касательно того, какие улики указывают на преступление, а какие нет, – заметил Трэгг.
– Возможно.
– Я не хочу, чтобы вы считали, что за вами последнее слово в этом вопросе.
– Вы думаете, что я что-то скрываю?
– Меня просто интересует, как вы вошли, и все, – ответил Трэгг.
– Я вам рассказал.
– Очевидно, вы ошиблись, когда, как вы утверждаете, услышали сигнал.
– Это естественный логический вывод.
– Вы знаете о каком-нибудь мотиве убийства? – спросил Трэгг.
– Я даже никогда не видел эту женщину при жизни.
– Она была медсестрой?
– Насколько мне известно.
– Сядьте, мистер Мейсон. Я с вами закончу через пару минут. Мне надо кое-что проверить, и я сразу же вернусь.
Мейсон опустился в кресло в гостиной, а Трэгг опять направился в спальню. В коридоре периодически мелькала вспышка: работал фотограф. Адвокат нетерпеливо поглядывал на часы, потом нервно вынул портсигар из кармана, открыл, зажег сигарету и начал курить.
Полицейский, стоявший в дверях, обратился к Мейсону:
– Будьте добры, мистер Мейсон, положите использованную спичку себе в карман. Она может помешать делу, если вы оставите ее здесь в пепельнице.
Мейсон кивнул и выполнил просьбу.
Вскоре открылась дверь и показался лейтенант Трэгг.
– Ладно, Мейсон, – сказал он. – Я думаю, нет необходимости больше вас задерживать. Ваша машина здесь?
– Да, – ответил Мейсон.
– На этот час у нас к вам нет вопросов. Вы больше ничего не вспомните?
– Я рассказал вам все, что мог.
– Хорошо. Идите.
Трэгг повернулся к полицейскому, стоявшему у двери:
– Выпустите мистера Мейсона.
Адвокат попрощался с Трэггом, прошел мимо полицейского, спустился по лестнице, преодолел полквартала до того места, где оставил машину, сел в нее и доехал до ближайшего телефона-автомата.
Мейсон опустил монету, набрал номер своего офиса и через секунду уже слышал голос Герти на проводе.
– Быстро, Герти, – сразу же начал адвокат, – мне нужен адрес Этель Фурлонг, второй свидетельницы, заверявшей подпись под завещанием, и…
Герти была очень взволнована.
– Делла Стрит уже нашла его. Она помчалась туда на такси. Авеню Саут-Монтет, шестьдесят девять двадцать.
– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – Никто не должен знать, где я. Если появится полиция, скажи им, что я еще не заходил в контору, но что ты ожидаешь меня в скором времени. Делла уехала на такси?
– Да.
– Давно?
– Минуты три-четыре назад. Ее сюда привез полицейский. Она сказала, что примчали ее на дикой скорости. Огромный детина гнал как сумасшедший, да к тому же с сиреной…
– Я все понял. Думаю, что смогу добраться до этой Этель Фурлонг почти в одно время с Деллой.
– Мистер Мейсон, что случилось? Делла Стрит так торопилась, что не успела ничего объяснить…
– Я тоже очень тороплюсь, Герти. Придется повременить с рассказами. Закрывай контору в пять и иди домой.
– Мистер Мейсон, я останусь, если могу чем-то вам помочь.
– Не думаю, что твоя помощь потребуется, но, если что, я позвоню.
Мейсон вскочил в машину и помчался в ту часть города, где проживала Этель Фурлонг. Он решил ехать по пересекающему весь город бульвару. Дорога до авеню Саут– Монтет заняла двадцать минут. Добравшись до места ее пересечения с бульваром, Мейсон повернул направо и не успел проехать и двух кварталов, как догнал машину, в которой сидела Делла Стрит.
Мейсон занял соседний с такси ряд и нажал на гудок. Делла выглянула из окна, вначале с опаской, потом с удивлением и радостью. Она постучала по стеклу, отделявшему ее от водителя, и попросила его остановить машину.
Когда таксист притормозил, Делла расплатилась с ним и пересела в машину Мейсона.
– Как дела? – спросил адвокат.
