словно выросла стена.
Леня как-то растерянно и обиженно, с непониманием взвыл, а Надя ошарашенно смотрела в спину Тараса, который, закрыв ее собою, перехватил кулак ее вероятного обидчика и, резко дернув того на себя, вывернул ему руку за спину. И судя по тому, что скулеж Леонида становился только громче, ослаблять свой захват Тарас не собирался. Скорее, даже, наоборот.
Она еще не успела сориентироваться в такой стремительной рокировке событий, и даже оглянулась, словно не веря в то, что происходящее вокруг реально.
Хозяйка дома стояла позади нее, так же ошарашенно и испуганно глядя на то, что творилось, однако Надя не могла не отметить, что ребенка уже не было во дворе, наверное, женщина уже спрятала его в доме.
- От-пус-ти, - хныкающий, пьяный голос Лёни заставил Надю обернуться.
Тот пытался вырваться, но похоже, при каждом движение только усиливал свою боль, потому что Тарас не ослаблял, а лишь усиливал свой нажим.
Она заметила, насколько сильно он сжал свой второй кулак, и казалось, мог вот утратить контроль над собой.
Надя не видела лица Тараса, но что-то в напряженной линии его плеч, в жесткой спине, и это молчание, с которым он продолжал выворачивать руку своего бывшего друга - наводило ее на странное ощущение. Она никогда бы не подумала так раньше, но сейчас у нее мелькнула мысль, что ее любимый вполне способен на любой поступок, если кто-то посягает на то, что ему дорого и действительно важно.
Она всегда считала, что он не способен на насилие. Сейчас Надя поняла, что ошибалась. Но ее это не испугало почему-то. Ни на секунду у нее не возникло мыслей, что Тарас может хоть чем-то угрожать ей самой.
Поддавшись внутреннему импульсу, не задумываясь над тем, что делает, Надя протянула руки и нежно обняла плечи Тараса, прижавшись лбом к его плечу. Как-будто хотела успокоить его этим.
- Тарас, - она тихо позвала его, поглаживая кончиками пальцев спину любимого. - Не надо…
Но он не ответил, даже голову не повернул.
Сначала казалось, что Тарас вообще не заметил ее объятий, продолжая усиливать свой нажим на руку ругающегося мужчины. Но постепенно Надя почувствовала, как расслабляются мышцы его спины.
Тарас резко выдохнул и с силой встряхнул хныкающего Леонида.
- Ты, сволочь, я ясно тебе сказал, чтобы ты даже не приближался к этому двору, - тихо, но отчетливо проговорил Тарас, опять встряхнув Леньку так, что у того клацнули зубы. - Мне без разницы, что ты делаешь с Анькой или еще кем-то, - Тарас приподнял Леонида так, что тот вынужден оказался запрокинуть голову. И судя по выражению его красного, потного лица, это только усиливало боль и мучения мужчины. - Но за то, что ты поднял руку на эту женщину, за Женьку, который не виноват в ваших грехах, я тебя в порошок сотру, - Надя увидела, как затрясся Леня.
Наверное, он достаточно знал своего друга детства, чтобы поверить каждому слову Тараса.
Она заметила, что пальцы ее любимого побелели от напряжения. Наверное, он из последних сил сдерживался, чтобы просто не избить этого пьянчугу.
А тот все продолжал скулить и перемежать свой вой ругательствами, которые Надя совершенно не хотела слышать.
Но и несмотря на это, она не хотела, чтобы Тарас делал то, о чем после может жалеть. Не потому, что Леонид не заслуживал подобного. Заслуживал, и даже большего. Только не стоил он того, чтобы Тарас пачкал руки об это ничтожество.
- Тарас, - так же тихо, как и в первый раз, прошептала она, зная, что любимый все равно услышит. - Отпусти его, не надо, любимый. Он не стоит такого…
Она еще раз мягко провела по его плечам.
Тарас дернул головой, словно не соглашаясь с ней.
Но потом ослабил свой захват, немного опустив Леонида.
- Может и не стоит, - вдруг немного повернул он голову в ее сторону, и в лучах уже садящегося солнца, Надя увидела его напряженный, словно вырубленный профиль и упрямо сжатые челюсти.
И тогда, когда Надежда почти решила, что он сейчас просто откинет своего бывшего друга на землю, Тарас вдруг с силой ударил Леонида кулаком, одновременно разжав руку, которой держал того.
Сзади вскрикнула хозяйка, о которой Надя уже успела позабыть, но она не обернулась, почему-то, вцепившись в плечи Тараса.
А он встряхнул кулак, разминая пальцы, наблюдая за тем, как Леонид скукожился на земле, пытаясь вытереть кровь, побежавшую из разбитого носа. Но вместо этого только больше размазывал ту по грязному лицу.
- Зато, поверит, что я говорю серьезно, - хмуро отрезал Тарас, уже повернувшись к ней. - И сам попробует то, что так охотно дает другим. Может меньше махать руками научится, - его светло-карие глаза показались ей в этот момент почти черными.
Но Надя не отступила. Наоборот, прижалась к нему всем телом, крепко обняв Тараса, и с облегчением почувствовала, как сильно обнял ее он.
Наверное, в его словах был смысл. Вряд ли, чтобы еще кто-то решился дать этому пьянице отпор. А так, тот хоть опасаться будет, если захочет еще раз ударить Женьку. Надя помнила, каким сумрачным Тарас приехал к ней после одного из посещений села, и как рассказывал ей про друга, который избивает собственного сына.
Прошло не меньше нескольких минут, пока Надя ощутила, что Тарас расслабился. И пусть все это время краем уха она продолжала слышать брань Леонида, который все никак не мог подняться, да топтание позади себя матери Анны - Надя не чувствовала себя так спокойно и счастливо всю эту неделю, которую прожила без него.
Ощущая себя до невозможного счастливой, она уткнулась щекой между шеей и плечом Тараса, понимая, что больше ей и не надо от жизни ничего. Пусть ее кожу колола щетина его небритых щек и подбородка, пусть он слишком крепко сжимал ее в своих руках - Надя готова была так вечность простоять.
Однако, уже через пру секунд, Тарас крепко ухватил ее за плечи и немного отодвинул, требовательно глядя в глаза Наде.
- Что ты ЗДЕСЬ делаешь? - вдруг с претензией спросил у нее Тарас, даже немного встряхнув.
Надя почувствовала, что как обычно начинает краснеть от смущения.
- Я заблудилась, когда к тебе ехала, - призналась она, уткнувшись глазами в вырез его футболки.
Тарас молчал всего несколько мгновений. А потом громко и открыто засмеялся. И притянул ее к себе так, что у Нади кончилось в груди дыхание.
- Иисусе! Как ты вообще за эту неделю уцелела, Надя? - со смехом, но так нежно прошептал он ей в ухо, что Наде даже обижаться не захотелось из-за его вопроса.
Она неуверенно пожала плечами, чем только больше рассмешила его.
- Я тебя больше никуда не отпущу, что бы ты не говорила, - твердо пообещал Тарас, подняв голову и посмотрел ей в глаза. - Так же с ума сойти можно, представляя, во что еще ты можешь умудриться влипнуть, - со своей медленной улыбкой, всегда заставляющей слабеть ее колени, немного лениво протянул Тарас и, резко наклонившись, жадно поцеловал Надю, не дав сообщить, что она и не собиралась больше требовать от него одиночества.
Вздохнув с удовольствием, Надя горячо ответила на его поцелуй, если честно, уже забыв, что и они с Тарасом, и весь двор с ругающимся Леонидом, пытающимся отползти к калитке, лающей собакой, и молчаливой хозяйкой - представлены на обзор любопытным соседям.
Но им быстро напомнили о том, что место для нежности выбрано не лучшим образом.
- Лёня! - причитающий истеричный голос резанул Надю по барабанным перепонкам и заставил Тараса пробормотать проклятие.
Отстранившись от ее губ, он с выражением отвращения на лице обернулся, но не разжал рук, продолжая обнимать Надю.
А она сама посмотрела через плечо Тараса, и невольно крепче сжала свои пальцы, увидев Аньку,
