Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир

Ограниченность возникает от принятия точки зрения заученных программ, причинно воздействующих друг на друга. В неведении мы отождествляемся с ограниченной версией космического субъекта: мы заключаем: я есть это тело-ум.

Как реальный субъект опыта (нелокальное сознание) я действую извне системы — превосходя мой ум-мозг, который локализован в пространстве-времени — из-за завесы сложной иерархии систем моего ума-мозга. Моя отдельность — мое эго — возникает только в качестве мнимого представителя свободной воли этого космического «Я», затеняющего отсутствие непрерывности в пространстве-времени, которое представляет коллапс состояния квантового ума-мозга. В связи с вопросом об отдельности человека актуальна цитата из одного стихотворения Уоллеса Стивенса:

Они говорили: «У тебя блюзовая гитара,
Ты не играешь вещи, как они есть».
Человек отвечал: «Вещи, как они есть,
Меняются на блюзовой гитаре».

Вещи, как они есть (как то чистое, неразделенное космическое сознание) проявляются как отдельное, индивидуализированное эго; они изменяются блюзовой гитарой простой иерархии заученных программ индивидуального ума-мозга.

Однако отдельная самость — это лишь вторичная личина сознания, поскольку нелокальная, творческая потенция сознания и переменчивость квантового ума никогда не исчезают полностью. Они продолжают присутствовать в первичной квантовой модальности самости.

Классическая и квантовая самость

Психолог Фред Эттнив определяет эго следующим образом: «...сохраняемая информация о прошлых состояниях сознания может возвращаться в сознание. Таким образом, для сознания становится возможным видеть свое собственное отражение — хотя всегда (слегка нарушая метафору) с задержкой во времени. Я полагаю, что эго следует определять именно таким образом».

Отметьте, в особенности, задержку во времени, о которой упоминает Эттнив: это время реакции между коллапсом пространственно-временного события (началом квантовой моды) и выражаемой словами вторичной классической модой, или основанным на интроспекции опытом эго. В поддержку этого представления о времени интроспекции имеются впечатляющие свидетельства.

Нейрофизиолог Бенджамен Либет, нейрохирург Бертрам Файнстейн и их сотрудники открыли интригующий феномен времени интроспекции у пациентов, подвергавшихся операциям на мозге в клинике Маунт Сион в Сан-Франциско. (При операциях на мозге пациенты могут оставаться бодрствующими, поскольку в таких случаях не бывает никакой боли[70].) Либет и Файнстейн измеряли время, требующееся для того, чтобы осязательный стимул, передающийся по нервам в виде импульсной электрической активности, достиг мозга. Оно составляло примерно 0,01 с. Однако Либет и Файстейн обнаружили, что пациент устно сообщал об осознании стимула лишь спустя почти полсекунды. По контрасту с этим для поведенческой реакции таких испытуемых (нажатия на кнопку или произнесения слова «готов») требовалось только 0,1-0,2 с.

Эксперименты Либета свидетельствуют в пользу той идеи, что нормальное классическое эго-самость возникает из процессов вторичного осознания сознательного опыта. Почти полсекунды между поведенческой реакцией и устным сообщением — это время, требуемое для переработки вторичного осознания; это (субъективное) время реакции, необходимое для интроспекции типа «я есть это». Наша поглощенность вторичными процессами (на которые указывает задержка во времени) затрудняет осознание нашей квантовой самости и переживание чистых ментальных состояний, доступных на квантовом уровне нашего функционирования. Многие медитативные практики призваны устранять задержку во времени и непосредственно связывать нас с этими чистыми ментальными состояниями в их таковости (на санскрите — татхата). Имеющиеся (хотя и предварительные) данные показывают, что медитация уменьшает задержку во времени между первичными и вторичными процессами.

Кроме того, есть косвенные свидетельства того, что уменьшение временной задержки сопровождается возвышенными переживаниями. Джордж Леонард сообщал о возвышенных переживаниях спортсменов. Например, в бейсболе, когда игроку в дальней части поля удается поймать особенно трудный мяч, его возбуждение может быть не результатом успеха (как обычно считают), а следствием уменьшенного времени реакции (облегчающего для него поимку мяча), которое позволяет ему мельком увидеть свою квантовую самость. Выдающийся успех в поимке мяча и возбуждение возникают одновременно — по существу, каждое из них вызывает другое. Данные Маслоу о пиковых переживаниях — непосредственном трансцендентальном опыте самости как укорененной в единстве и гармонии космического Бытия (например, о творческом опыте «эврика») — тоже можно объяснить с точки зрения уменьшенного времени реакции и квантовой самости переживающего.

Временная задержка вторичной интроспекции создает возможность ощущения непрерывности опыта сознания нашего эго. Наш так называемый поток сознания — это результат бездумной интроспективной болтовни. (Какой ценой нам достается накопление опыта!) Сознание делится на субъект и объект путем коллапса квантово-волновой функции ума-мозга. Коллапс представляет собой событие разрывности в пространстве и времени, но мы однобоко переживаем субъект-объектное деление в непрерывной, классической модальности эго. Мы почти не осознаем доступной в квантовой моде непосредственности опыта, которую Т. С. Элиот в одном из своих стихотворений назвал «точкой недвижимости»:

Ни оттуда, ни туда; в точке недвижимости
есть танец,
Но ни остановка, ни движение.
И не называй это фиксированностью,
Где собираются прошлое и будущее...
....Кроме как для точки, точки недвижимости,
Не будет никакого танца, и есть только танец.

Теперь объясняется майя. Майя — это не имманентный мир, и даже не эго. Действительная майя — это отдельность. Чувствовать и думать, что мы действительно отдельны от целого, — это иллюзия. Мы достигли конечной цели квантового функционализма — объяснения нашей отдельной самости. С классическими заученными программами, образующими кажущуюся простую иерархию, сознание обретает эго (самоопределение «я есть это»), которое отождествляется с заученными программами и индивидуальным опытом отдельного ума-мозга. Такая отдельная самость, как и подозревал Сперри, имеет аспекты эмерджентного феномена. Она возникает из интроспективного взаимодействия наших заученных программ, происходящих от нашего опыта в мире, но тут есть одна особенность. Отдельная самость не имеет никакой свободной воли помимо свободной воли квантовой самости и, в конечном счете, единого сознания.

Я надеюсь, что теперь вы понимаете суть квантового функционализма. В то время как общепринятые теории ума-мозга избегают понятия сознания как помехи, квантовый функционализм начинает с сознания; в то же время он восстанавливает в правах поведенческое описание действий ума-мозга в качестве граничного случая и даже соглашается с материалистами в том, что свободная воля эго — это обман. Однако новая теория гораздо более универсальна в качестве вспомогательного средства для понимания ума-мозга, поскольку она признает и квантовую модальность самости.

Психологи-материалисты верят только в эго — если хотя бы в него. Многие из них сказали бы, что никакой квантовой самости нет. Однако представьте себе, что, если бы было снадобье, способное отделять