двойное значение, которое можно прочитать и как «сын» или «зерно». Для неграмотного большинства Церера была Матерью Бара, зерна, который кормил их материальные тела, но немногим посвященным она представлялась Девой-Матерью Бара, Божественного сына, бывшего Хлебом Жизни и воплощением бога солнца.
Кое-что из этого, предположительно, проявилось в богине Кен, которую на египетских табличках изображали с кошачьей головой, держащей в обеих руках зерно и стоящей на льве. Ее имя встречается еще в период XVIII и XIX династий, но она явно имеет иностранное происхождение, и предполагается, что ее поклонение было введено пастухами.
Мы можем посмотреть на зерновую кошку с другой точки зрения, обратившись к астрономической символике. Самая яркая звезда в созвездии Девы называется «колос» (греч. ?????? (stachys); лат. Spica). «Stachys» имеет множество значений, и одно из них «потомство» в общем смысле. Здесь также есть ссылка на Семя Женщины, и мы никогда не найдем Деву, изображенную без колосьев в руке. И действительно, изображение колосьев было так важно, что полностью заслонило ту, кто их несет. Дева потеряла свою значимость и стала называться Ки[18], или созвездием Колоса. Это небесное зерно, Spica virginus[19], потомок Девы, имело земную тень — кота-охранника. Этот Белый Лунный Кот, Чистильщик Ночи, разгонял тени своими серебряными лучами и являлся Защитником Небесного Зерна, которое ищут серые мыши ночи, чтобы сожрать и уничтожить.
Как вариант этой аллегории, великолепные оттенки утреннего и вечернего неба сравнивали с хранилищем золота, где содержится Солнце, и забота о нем лежит на осторожном Белом Коте.
Другая древняя притча изображала Ночь жестокой мачехой или ведьмой, которая заставляет деву Аврору отделять пшеницу-свет вечера от плевел тьмы. Обиженная и добродетельная дева плачет над невыполнимой работой, пока Кошка-Луна не появится в виде мадонны или доброй феи и не вычистит зерна темнеющего неба. Но в безлунную ночь демоническая черная кошка, часто выступающая воплощением этой тьмы, как ведьма, пугает несчастную деву Аврору.
Третий вариант этой плодотворной темы можно обнаружить в финском мифе, записанном Фредериком Крюзвальдом. В этой истории старая ведьма умирает и появляется вновь в виде кошки, которую ловят за хвост и бросают в огонь. Эта ведьма, по словам Губернатиса, символизирует ночь, которая сгорает в пламени утренней зари.
Глава 12
Кошка и шабаш
В какое бы время ни существовал культ Дианы, его приверженцы собирались четыре раза в год, чтобы сыграть мистерию в честь своей веры, и эти сборища, известные как шабаш, были самой сутью существования всего общества.
Есть различные варианты происхождения слова «шабаш». В древнееврейском есть слово shabbat в значении отдыха в смысле радостного времяпрепровождения. В переносном смысле это слово означает «разъединять», «уничтожать», что, вероятно, указывает, что шаббат делит месяц или год на части. Молодая луна и шаббат почти всегда упоминаются в связи друг с другом в более старых вариантах еврейских священных текстов, и такой огромной радостью было появление месяца, что это стало для евреев своеобразным религиозным праздником вообще. По сходным причинам древние индусы сделали дни появления молодой и полной луны священными; а их канун называли
Итак, у дочерей Дианы было на чем основывать связь своих шабашей с фазами луны. А сексуальные ритуалы, явно занимавшие значительную часть этих ежеквартальных общественных и религиозных собраний, совершались в честь предполагаемого воздействия луны на плодовитость мужчин, женщин и растений.
Для них луна была представлена старым египетским символом — кошкой, так что это животное было введено в мистерии шабаша.
Исполнители этих ритуалов часто наряжались в шкуры и маски, чтобы как можно правдоподобнее изобразить кошку или другое животное (как описано в главе о ведьмах в виде кошки), главный персонаж изображал животное, символизирующее божество, чье благословение они особо хотели получить.
В более позднее время, когда церковь признала Сатану богом этого мира и отождествила ведьм с его слугами, главного персонажа стали официально называть Дьявол, и двенадцать его помощников получили соответствующие прозвища; но такая номенклатура создала много путаницы. Группа, созданная таким образом, была известна как шабаш ведьм (то есть тайное моление), и правило, регулирующее его количество, явно соотносилось с тринадцатью лунарными месяцами года и соблюдалось повсюду одинаково. Но совершенно ясно и то, что это фатальное число было образовано Христом и двенадцатью избранными Им апостолами, один из которых предательством вызвал смерть Учителя. И это вызывало неприятие.
Ведьмы обычно выбирают отдаленные пустоши для проведения своих шабашей, что естественно отсылает нас к дочерям Дианы. Кристиан Шридтех пишет, что их сборища «обычно проводятся в лесной местности или в горах в пещерах или в любом другом месте вдали от мест обитания людей». Он добавляет, что говорят об Атласских горах как о месте их встреч и что в его родной стороне «гора Бруктери, которую некоторые называют Мелибус, в герцогстве Брунсвик, слывет нечистым местом, полным призраков и ведьм». В Германии говорят, что ведьмы собираются в Блоксберге или Броккене, на самой высокой вершине Оленьих гор, и приезжают сюда, на эти головокружительные скалы, из далекой Лапландии и Норвегии. Было понятно, что никакие доступные смертным средства не могут помочь ведьмам исполнить это сверхчеловеческое деяние, и обычно считалось, что они прилетают туда на летающей кошке или иногда на метле.
Но хотя кошка или метла признавались любимым видом транспорта, они были не единственными для ведьм.
Считалось, что, подобно богине, которой они служили, эти колдуньи обладали властью превращать людей в животных, и барельеф при входе в Лионский собор изображает ведьму, едущую верхом на мужчине, которого она превратила в козла. Она обернула кошку вокруг головы неудачника, чтобы та могла раздирать его лицо когтями, и явно спешит на шабаш.
Эта история на камне служит непосредственным доказательством веры в ведьм и их несчастных перевозчиков. Мы можем привести также пример случая с Энн Армстронг, членом Нортумбрийского шабаша, которая в 1673 году «сказала, что, хотя она и дала показания против нескольких людей, ездивших на ней в разные места, где они беседовали с дьяволом, она ездила туда и позже… Прошлой ночью в понедельник она, будучи в доме своего отца, видела, как некая Джейн Бейтс из Корбриджа превратилась в серую кошку, державшую в лапах уздечку, дунула на нее и напугала ее до смерти (то есть до бессознательного состояния) и запрягла ее и села на нее именем дьявола и поехала на юг, но названия места она не помнит. И упомянутая Джейн дергала и тянула уздечку у нее на голове». Из контекста этого отчета ясно, что Энн была превращена в лошадь, на которой Джейн в кошачьем обличье ездила на шабаш.
На шабаш культа Дианы ссылаются многие современные авторы, с возмущением описывающие это явление, но высказывающие сомнения в подлинности происходящего, объясняя это результатом дьявольского наваждения. Мы можем привести в качестве примера такого рода словесного излияния диатрибу известного бенедиктинского аббата Режино из Прама (906 г. н. э.), который писал: «Нельзя также не упомянуть, что некоторые крайне распутные женщины отклоняются от Бога, чтобы следовать Сатане,
