Так же обстоит дело и с диалектами. Сегодня редко используются местные диалекты, отчасти потому, что они создавали бы лишние проблемы читателю, а отчасти из-за того, что мы стали более восприимчивы к чувствам тех, кто не любит, когда над ним смеются. Трудно писать, не трактуя свысока говорящего неправильно, или искаженно. Это можно позволить себе в небольших дозах, лучше всего в юмористических ситуациях. В своей первой повести, чтобы подчеркнуть локальный колорит, я немного воспользовалась диалектом из Вест Сомерсет, на котором разговаривали в пабе жители деревушки. Не знаю, до какой степени меткость этого приема оказалась понята в японском переводе моей книги.
Но хороший диалог — это, без сомнения, то, что очень нужно нашим книгам и нашим героям. Нижеприведенные слова сказал Изи Роулинс, герой черных криминалов Волтера Мозли, действие которых разворачивается в Лос-Анджелесе.
«Все ссали мне на голову, и говорили, что это дождь».
И, для сравнения, ответ Адама Даглмиш, героя П.Д.Джеймс, когда в повести «Неестественные причины» один из персонажей заявил, что, конечно же, многие люди спрашивают его, почему он решил стать сыщиком:
«Мало найдется тех, кому я хотел бы ответить… Я люблю эту работу, и делаю ее достаточно хорошо; она позволяет удовлетворить мой интерес к людям, поэтому я не скучаю, по крайней мере большую часть времени».
Американские писатели по другому подходят к диалогу, потому что предпочитают «голосовые» повести, т. е. полные диалогов. Для них он является не только способом передачи информации, но и шансом показать ярче персонаж, благодаря использованию языковых схем, которые характерны для тех человеческих типов, что появляются в их повестях. На первый взгляд кажется, что это более натуральный, естественный способ, когда язык словно берется прямо с улицы, и переносится на страницы книги. Но это не так. Американские диалоги совсем не более естественны, чем какие либо другие, они просто иначе сконструированы. Мастерским примером этого могут служить книги Джорджа В.Хиггинса.
КТО ГОВОРИТ
Существует много способов, чтобы показать, кто из персонажей говорит, или думает, надо только выбрать то, что подходит, и быть последовательным. Мы уже не пишем «сказал» перед или после каждой фразы в диалоге, но часто располагаем после нее предложение, которое объясняет, что герой думает или делал, произнося ее. Кто из нас не испытал растерянности во время чтения диалогов, когда было непонятно, кто что говорит?
Прекрасные авторы диалогов считают, вероятно, что их это не касается, но было бы разумно, если бы остальные из нас напоминали о том, кто говорит, каждые три — четыре фразы в диалоге. Это можно сделать, время от времени вставляя что-то вроде «сказал Питер», или нечто подобное. Либо можно его следующую фразу опередить чем-нибудь таким:
«Питер буркнул ему: С чего тебе пришло в голову, что я там был?»
ОБЪЕМ
Как я уже вспоминала, главы не должны иметь одинаковую длину. Намного лучше написать столько, сколько считаешь нужным, и ни слова больше. А слишком длинную главу разделить на две более короткие. Обычно глава заканчивается вместе с окончанием сцены, но некоторые авторы имеют склонность прерывать сцены, считая это приемом, который должен заставить читателя немедленно перейти к следующей главе.
Какой толщины должна быть книга? Если говорить о детективной повести, то чем более традиционная она, тем короче; минимальный объем — около 200 страниц машинописного теста. Если она будет еще короче, то испугает издателя, потому что слишком тонкие повести плохо продаются. Стоит проверить в книжных магазинах количество страниц в новых повестях избранного жанра, чтобы узнать, какие требования предъявляют издатели сегодня.
В то время, когда я пишу эти слова, сенсационные повести и современные детективы, как считается, должны иметь объем около 250 страниц текста, а триллеры примерно 300. Но эти цифры меняются, и лучше проверять их время от времени.
ПОДСКАЗКИ
Когда движешься от сцены к сцене, надо постепенно открывать истинную натуру описываемых персонажей. Мы узнаем очередные уровни их личности, благодаря чему они становятся интересными и сложными индивидуальностями. Когда появится развязка, читатели не будут испытывать растерянность, потому что такой конец истории предлагали не только разбросанные по тексту подсказки, но и моральные слабости героев. В процессе написания ты заметишь, что знаешь о них все больше, и, может быть, захочешь остановиться, чтобы оценить их заново, особенно если сомневался в них, когда только начинал писать.
Твоя интуиция насчет человеческой природы будет тебя вести, но когда ты возьмешься за детективную повесть, придется ловко расставлять подсказки, которые облегчат читателю оценку событий и персонажей. Мастером в этой области является Колин Декстер, который обожает придумывать такие тропки. Твои подсказки, касающиеся личности убийцы, должны быть многочисленными, но прятать стоит их во фрагментах, которые рассказывают о чем-то, что, на первый взгляд, не имеет большого значения. Таким образом ты играешь честно, и предоставляешь читателю необходимую информацию, но одновременно можешь обвести его вокруг носа, сделав так, что он подсказки не заметит.
Другая хитрость заключается в том, чтобы сразу после предложенной подсказки увеличить драматизм сюжета; смена темпа заставляет читателя быстрее читать в то время, когда он должен задуматься над формулировками, содержащими важную информацию. Этот принцип одновременного предоставления правды, и одновременного отведения от нее внимания используется в большинстве криминально-сенсационных повестей.
РАБОТА НАД СВОЕЙ ПОВЕСТЬЮ — 5
СОЗДАНИЕ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ
Пришло время написать первую главу. Если ты планируешь относительно короткие разделы, может быть, ты захочешь ее почти сразу и закончить. Но когда прервешься, перечитай написанное, и подумай о следующем:
— выдержаны ли первые абзацы в том тоне, что задуман для всей книги?
