– Москва даёт городу крупный трансферт.
Икнув, Глеб сказал:
– Вадик… не лезь ты в эту политику… живи своей жизнью!
И пошёл в сторону стоянки.
– А я что делаю? – ответил Вадим, и тут же осёкся. Он и так уже много сказал.
Андрей окликнул компаньона, и хотел уже за ним пойти, но Вадим его удержал – мол, пускай идёт, куда подальше, пьянь.
Андрею стало жалко Глеба – какой ни какой, всё же друг, компаньон.
– Я довезу его, как он поедет пьяный.
– У меня к тебе дело.
– Какое?
– Офигительное. Поедешь за мной, я отвезу девчонку, там и поговорим, – не хочу при ней.
Тут вышла девушка, и они втроём пошли на стоянку.
«Да, Второв к ней крепко привяжется», – подумал Андрей.
Девушка была из тех, от кого у Вадима происходило замыкание всех контактов. Натуральная блондинка, среднего роста, худая, узкобёдрая, с небольшой грудью, – девочка-подросток.
Увидев выезжавшего со стоянки Гордеева, Андрей всё же попытался его отговорить от опасной поездки. Но у того был пунктик – непременно приезжать домой на машине. Пришлось махнуть рукой. Час ночи, будний день. Мало машин, и вряд ли встретится милиция.
Две машины въехали во двор одного из домов по улице Космонавтов. Проводив девушку до подъезда, Вадим вернулся.
– Моли бога, чтоб я её скорее оприходовал. Тогда прощу тебе Ольгу.
– Ты об этом хотел поговорить?
– Ты чего в Москву ездил?
– На sales-meeting.
– По какой фирме?
– По двум – «Дэва» и «Эльсинор».
– Молодчина.
– Просто совпало.
– Заодно б на третью заехал, к этим своим немцам.
– Туда мне не положено ездить по статусу. Я подчиняюсь краснодарскому менеджеру, он и ездит отчитываться в Москву. А ты чего летал?
– На инофирму устроился. Решил пойти твоим путём.
И Вадим рассказал, что жена допекла его этой идеей – устроиться на работу в иностранную фармацевтическую компанию. Вадим нашёл ей такое место, через кого-то договорился о рекомендациях, а она в последнюю минуту отказалась – вспомнила, что у неё ординатура, ребёнок, домашнее хозяйство. Тогда он решил устроиться туда сам – лишние восемьсот, или даже тысяча долларов в месяц не повредят. Получится – хорошо, не получится – чёрт с ним.
Андрей спросил, что за ассортимент у этой компании. Оказалось, что кардиопрепараты.
– Что у тебя с Олей? – взглянув на часы, спросил Вадим.
– Всё ещё свербит, чешется?
– Мазафака, я не об этом. Вообще, я одну только свою жену и люблю. А это…
Он махнул в сторону подъезда.
– Так… Перхоть. Так ты с ней встречаешься?
Андрей кивнул.
– Дружище, выручай! Ты же знаешь её папу?
– Нет, с родителями она меня не знакомила.
– Ёперный театр, какие родители. У неё там женатик есть один…
– Михалыч?
– Зовут его Капранов Александр Михайлович…
Тут Вадим запнулся. Посмотрел по сторонам, подошёл к машине, облокотился.
– Ну, освети глубину проблемы! – поторопил его Андрей.
– Мне нужна информация о нём, – обернувшись, быстро проговорил Вадим. – Где бывает, с кем разговаривает и о чём, может, копии документов, записные книжки, ежедневники. В общем, вся эта шпионская перхоть.
– Тебя в самолёте продуло?! Как я это объясню ей?
– Дружище, надо! Просто так бы не просил. Придумай что-нибудь, ты умеешь, когда надо.
– А что тут придумывать. Я ей кто, и кто Михалыч. Он её содержит, а ты хочешь, чтобы она за ним шпионила. Ты ж не собираешься использовать информацию в целях его обогащения? Обычно делают наоборот – чтоб навредить. Тут такой вопрос начинается: зачем ей испытывать на прочность свой кошелёк?
– Ты можешь, ты ведь любишь играть на тонких струнах, строить эти возвышенные отношения, попробуй, дружище!
– Я попробую, но ты подскажи какой-нибудь мотив. Что, я ей приду и тупо скажу: тащи сюда бумаги своего папика!
– Скажи, что пересекаешься с ним на химзаводе, тебе непонятно его поведение, и, чтобы скорректировать свои действия, нужна информация. О его мыслях можно догадаться по его делам, встречам, словам, записям.
– Но я не пересекаюсь с ним на химзаводе.
Рука Вадима опустилась на плечо Андрея.
– Если всё получится, ты будешь в теме. Охренительная тема, все твои пилюли – это ничтожная перхоть!
Они смотрели друг другу в глаза. Выдержав взгляд, Андрей ответил, что попробует, но результат гарантировать не может.
На том и расстались.
Приехав домой, он позвонил Гордееву – проконтролировать, как тот доехал. После долгих гудков трубку взяла Клава, и, узнав Андрея, сказала сонным голосом, что Глеб давно спит.
Глава 95
Откинувшись назад, Оля попыталась опереться руками о стол, и левым локтем угодила в тарелку. Отдернула руку, и от неосторожного движения тарелка соскользнула с края, упала на пол и разбилась. За ней последовала задетая ею чашка.
– Сделал всё, как обещал, – сказала Оля, не обращая внимания на звон посуды. – Отдраил всю палубу.
Она сняла майку, вытерла ею лоб, и, со словами «ну, раскочегарил…», бросила на пол. Наклонившись к Оле, Андрей стал целовать её грудь.
– Любишь солёные брызги?
– Только если это твои брызги, – ответил он.
– Мясо!
– Что ты имеешь виду?
– Я имею в виду мясо, оно не горит?
Он осторожно обернулся.
– А-а… Я уж и забыл, что этим словом называют реальное мясо.
– Подожди, не выходи…
Придвинувшись, она обхватила его ногами, и обняла руками шею. Поддерживая её за спину, он, путаясь в штанинах, сползших на пол, подошёл к плите. Подняв крышку сковородки, Оля положила её на соседнюю горелку, взяла вилку, стала переворачивать ею шипящие куски свинины.
– Не подгорело. Всё, готово.
И она выключила газ.
– Всё-таки вылез…
