увидишь, что здесь крылась очень полезная наебка: учась 'неучаствовать', на самом деле ты вытаскивал из ножен казалось бы намертво приклепанную к ним воспитанием волю.
Появление своей воли меняет все и навсегда.
С собственной волей за голенищем ты меняешься с пидарасами местом: теперь ты зряч, а они в непонятках. Теперь ты не борешься во тьме с чем-то мутным и вездесущим, в котором вязнет любой удар, а отчетливо различаешь жалкий кусок дерьма, ловко замазавший самое важное - глаза - большому и сильному человеку. Ты можешь наносить удары, воочию видеть их результаты - а это придает сил; борьба становится не выматывающим отчаянным барахтаньем, а веселым злобным допиныванием издыхающей гадины, не имеющей с нашим, с человеческим - нихуяшеньки общего.
Но начинается все - с неучастия.
