Далл П. С.
Боевой путь Императорского японского флота
Япония вступает в войну
Атака Пирл-Харбора
Воскресным утром 7 декабря 1941 года самолеты авианосцев вице-адмирала Тюити Нагумо нанесли сокрушительный удар по Тихоокеанскому флоту США в Пирл-Харборе. Япония начала воину против Соединенных Штатов. Эта операция была всего лишь одной из более чем десятка, проводимых японцами в одно и то же время. Они нанесли ряд скоординированных ударов по американским и британским силам на всем обширном Тихоокеанском театре. Западные историки называют начало войны японцами “безумным”, “идиотским” или “самоубийственным”. Но, чтобы понять, почему японцы начали войну, следует учитывать культурно-исторические различия между Востоком и Западом.
Хотя Япония была современной индустриальной державой, поступками этой нации часто управляла примитивная средневековая мифология Синто. Японцы верили, что ими правит божественный император, прямой потомок императора Дзимму, который сошел с неба в 660 году до рождества Христова, чтобы править японцами. Да и самих себя они считали потомками младших богов. Между XII и XIX столетиями Япония превратилась из коллекции феодальных княжеств в единое феодальное (хотя специфически японское) государство. Все эти столетия там правили военные. Действие всегда предпочиталось слову. После того, как в Японии было создано в 1868 году национальное государство, оно тоже было насквозь пропитано духом милитаризма. Японцы всегда считали себя в долгу перед императором, причем этот Долг не может оплатить даже смерть.
Японцы верили, что их страна неповторима, благодаря своему происхождению и политическому строю. Она никогда не проигрывала войн. Когда монголы высадились на берегах Кюсю в XIII веке, тайфун перетопил монгольский флот, и уцелевшие враги бежали. Тайфун был назван “камикадзэ — божественный ветер”. Такие легенды питали “Нихон сейсин”, веру в японский дух, который возобладает над любым врагом. Влияние подобных верований было исключительно сильным среди военных, особенно среди младших офицеров, чье мировоззрение было сильно ограничено воспитанием. Однако они сильно влияли на поведение почти всего японского народа.
Хотя колоссальными усилиями Япония вырвалась в ряды ведущих держав к 1941 году, ее лидеры чувствовали, что западный мир все еще не принимает ее на равных. Отношения с США, заокеанским соседом, стабильно ухудшались с 1907 года. Даже когда в 20-х годах к власти в Японии пришли умеренные, американский конгресс в 1924 году принял закон об иммиграции, который ограничивал иммиграцию азиатов в США. Это был чувствительный удар, так как в 1907 году с президентом Теодором Рузвельтом было заключено джентльменское соглашение, что подобные ограничения не коснутся японцев.
После Первой Мировой войны, чтобы удержать гонку морских вооружений, в 1922 году пять великих держав — США, Великобритания, Япония, Франция, Италия — подписали в Вашингтоне договор. Он фиксировал соотношение тоннажа линкоров как 5:5:3:1.67:1.67 — США: Великобритания: Япония: Франция: Италия. Хотя эти цифры делали Императорский Японский Флот достаточно сильным, чтобы защитить отечественные воды, такой подход сделал еще более сильной ненависть Японии к мнимому превосходству Запада. Это соотношение подтвердила Лондонская морская конференция 1930 года, однако дни умеренных в Японии были сочтены. Когда к власти в Японии пришла оголтелая милитаристская клика, она сразу отказалась от участия Японии во всяких договорах.
Когда японская армия, подстрекаемая и военными, и гражданскими милитаристами, в 1931 году вторглась в Манчжурию (без санкции японского парламента), отношения с США ухудшились еще сильнее.
В 1938 году стало ясно, что надвигается очередная эпоха милитаризма. Встревоженные внешней политикой Японии, Соединенные Штаты начали стремительно усиливать флот, который с 1922 года пришел в упадок. В 1934 году конгресс выделил фонды на доведение состава флота до разрешенных договорами пределов. Но в 1936 году Япония демонстративно покинула Лондонскую морскую конференцию. В 1937 году два события усилили взаимный страх и подозрительность. Президент Ф.Д. Рузвельт утвердил постройку 2 мощных линкоров — “Вашингтона” и “Норт Каролины”, а Япония вторглась в северный Китай. Соединенные Штаты снова резче других критиковали эту агрессию.
Когда в 1939 году в Европе началась война, Соединенные Штаты принялись наращивать свою военно-морскую мощь. В 1940 году была утверждена постройка 6 линкоров типа “Айова” (45000 тонн), 5 линкоров типа “Монтана” (58000 тонн), 6 больших крейсеров типа “Аляска” (27000 тонн), 11 авианосцев типа “Эссекс” (27000 тонн), 40 крейсеров, 115 эсминцев, 67 подводных лодок. Огромная кораблестроительная программа заставила Японию пересмотреть собственное военно-стратегическое положение. Ее кораблестроительные мощности и запасы нефти в принципе не позволяли соперничать с таким флотом. По оценкам штабов, запасов нефти могло хватить только на 2 года войны с Соединенными Штатами. Начали вынашиваться планы создания путем завоеваний Великой Восточно-Азиатской Сферы Сопроцветания. Захваченные территории могли обеспечить нефть и сырье, необходимые Японии для ведения войны в Китае, в которой она все больше и больше увязала. Однако такая агрессия вполне могла привести к войне с Соединенными Штатами и Великобританией (вместе с Австралией и Новой Зеландией) и Нидерландами. Но японская армия находилась под сильнейшим влиянием экстремистов, и в июле 1940 года Япония оккупировала французский Индокитай. Немедленно США, Великобритания и Нидерланды наложили вето на поставки нефти в Японию.
Япония столкнулась с реальным кризисом. Наиболее разумные японские политики хотели добиться отмены эмбарго путем переговоров, но вояки считали войну единственным путем решения проблемы. 3 сентября Совет по координации действий Ставки и правительства решил, что если к началу октября эмбарго не будет отменено, Японии у следует начать войну, чтобы захватить территории Южных Морей, в которых она нуждалась. Это решение связало руки японскому правительству, так как президент Рузвельт соглашался снять нефтяное эмбарго только если японская армия покинет Французский Индокитай и Китай. Тупик стал совершенно безвыходным, когда в октябре премьер-министром стал генерал Хидэки Тодзио, ведь он никогда не соглашался с требованиями американцев. Поэтому было принято решение готовиться к войне, хотя следовало продолжать переговоры, пусть даже и не надеясь на их успех.
Чтобы лучше понять это решение, следует посмотреть на структуру японских военных и гражданских учреждений. Министерства армии и флота могли функционировать совершенно независимо от парламента, хотя формально считались частью его. Кроме того в 30-х годах в армии и флоте воцарились странные порядки, когда младшие офицеры могли отвергать приказы генералов и адмиралов и делали это. Часто решения принимались на низших уровнях, и если высшие офицеры не принимали эти решения, их могли просто убить. Адмирал Исороку Ямамото был категорически против войны с Соединенными Штатами, но воинственные подчиненные взяли верх над командующим.
Так как Соединенные Штаты оставались непреклонными, споры в Императорской Верховной Ставке (состоящей из начальников генеральных штабов армии и флота, министров армии и флота, ряда высших офицеров) стали особенно жаркими. Предварительно было принято решение продвигаться на юг, даже если это приведет к войне. Начальник Морского Генерального штаба адмирал Осами Нагано согласился с этим. Вопрос вывода войск из Китая даже не рассматривался, так как это означало “потерю лица”.
Адмирал Нагано утверждал, что контроль над районом Южных Морей совершенно необходим. Но, чтобы достичь этого, Японии не следует колебаться перед опасностью войны против Соединенных Штатов и Великобритании. Далее он заявил, что его решение не основывается на предположении, что Япония
