Пассажиров нет, причина - побег. Самолёт повреждён, топливо есть, но второй заход не сделаю, машина плохо управляется. Как приняли, прием.
И только сейчас до меня дошло, что я разговариваю с женщиной! А теперь что? Я уполномочен? А кто-же ещё, твою душу-племя-семя-знамя-вымя-темя, уполномочен!
- 'Пайпер Каб', принял, подходите. Я в башне замка над рекой.
Мне на плечо осторожно легла тяжёлая рука. Сотников тихо, одними губами прошептал: 'Всё правильно, сажай…' И достал рацию.
- 'Вышка-контроль', прошу экстренную посадку! 'Вышка', у вас есть большая ровная поляна?
- 'Пайпер Каб', есть ВПП 27-09, триста метров, грунтовая, необорудованная, без огней. Ветроуказатель. Заходите с реки, курс 270. Как поняли, приём, - и добавил, - здесь Юрий Вотяков, радист Замка 'Россия'.
- 'Вышка', принято, постараюсь сесть. Спасибо, Юра!
Не пойду я работать авиадиспетчером… Тут ни молоко за вредность, ни ранняя пенсия не помогут. Оглянулся, а Сотников по 'мыльнице' дирижирует: 'Да чем угодно подсветите! Торец. Давайте в темпе!' - и сразу перевоткнулся на кого-то другого.
- Наверх пошли, - дёрнул я Сотникова.
- А это? - он показал рукой на станцию.
Я молча постукал пальцем по гарнитуре и рванул по лестнице.
ДШК одинок, Гонты уже нет, куда он делся? Во дворе замка завизжал стартер 'уазика'. Ага, молоток Гриша, уже грузит медиков. Мы подошли к краю башни. Солнце село, лишь узкая светлая полоска висит над Заостровской, темнота накатывает прямо на глазах.
Но самолёт видно, хотя и плохо, - уже заходит над рекой, навигационные огни включены. Я бросил взгляд на наш аэродром, теперь уже без кавычек. Дождался, родимый…
- Пётр Игнатьевич! Свет-то включи в диспетчерской, хоть какой ориентир! Сам сообразить не можешь? И мотоцикл, мотоцикл свой, млять, оттащи! Это аэродром, а не мастерская! - снова заревел Главный.
Возле вновь открытого ангара забегали люди, вспыхнул огонёк, потом ещё и ещё…
- 'Пайпер Каб', торец полосы подсвечен, - тут я увидел огоньки и на другой стороне ВПП и прокричал: - конец ВПП тоже! Ветер западный, слабый, где-то пять метров в секунду, с порывами… Садись, давай, Эльза Благова. Ждём.
Она уже не ответила. 'Пайпер' подошёл совсем близко, вниз выстрелил небольшой конус прожектора. От Посада бегут люди с фонарями, 'уазик' показывает мне свой путь красными задними габаритами. Вся эта часть зоны мерцает огоньками.
Мать моя женщина, только сейчас увидел! Правая стойка шасси у самолёта с изломом, как подрубили. Единственное верхнерасположенное крыло, как мне показалось, тоже не совсем целое, машину сильно качает.
- Эльза, правая стойка!
Услышит?
Не доходя до ВПП 'Пайпер' поддуло, пилот это сразу заметил, сбросил газ, возвращая машину на курс, но управляемость у машины хреновая, 'Пайпер' явно провалился ниже глиссады. Опять вверх, и в итоге торец полосы 'Пайпер' прошёл высоковато. Да садись же ты! Есть касание. Ещё… ещё… покатился на одном!
За самолётом бегут люди. К 'уазику' примкнул оживший от страха 'Урал' шерифа.
Эльза изо всех сил тянула самолет, стараясь не дать ему свалиться на правую сторону. Но крыло опустилось, самолёт понесло вправо и 'Пайпер' сходу вкрячился в насыпной холмик ветроуказателя. Всё! Пи-исец! Даже без трубы было видно, как машина разваливается на части. Твою душу…
И тишина. И люди среди обломков.
- Что там? - прокричал Сотников.
Я всё слышу, включена громкая.
- Вытащили уже, - проскрипела рация голосом шерифа. - В сознании, ушибы точно, по переломам не могу сказать. Ранение вижу, голова в крови. Медики берут.
По полю уже мчит бортовой 'газон', весь отрезок ВПП залит светом фар и фонарей.
И вдруг - яркая вспышка!
- Горит! Самолет загорелся! - крикнул Уксусников.
И сами видим… Кончилась авиация, крепко полыхает. А чего там, фанера да обшивка.
- Ну, Юрка, - тяжело вздохнул главный, опуская рацию, - поздравить не могу, не по-людски как-то. Но это событие. Пилот, он же пассажир, жив. Самолёт сгорел.
С полминуты он молча смотрел в сторону аэродрома. А потом сказал.
- Но теперь самолёты у нас будут… Про виски первому увидевшему помнишь? Или конфетками для девушки возьмешь?
Глава 15
- Нет, Серёжа, твою карту мы черкать не будем. Давай лучше заново посмотрим, что имеем, - Сотников взял чёрный маркер и на большом листе бумаги нарисовал знак, похожий на огромную букву 'У'. Только главная палка знака стоит вертикально.
- Это Волга. А это Сена, - превратив подписями 'знак' в схему, Сотников ближе к нижней части нанес две точки, - Замок 'Россия' и 'Нотр-Дам'. Ну, и далее те данные, что нам уже известны.
Главный быстро дополнил карту-схему извилистой дорогой вдоль Волги, нашими посёлками, протянул от Кордона волнистую линию речки Листвянки. Грубо прорисовал залив со станицей Заостровской, известные острова. Подумал, и обрезал линию дороги с двух концов S-образными поперечинами, над ними - по вопросительному знаку, типа, там Тёмные Земли. Чуть выше точки соединения линий 'У' Главный нарисовал горы, вот так: ^^^^^^^. И зафигачил такими каракулями всё пространство до самого низа. Море Сотников игнорировал.
- Там остров ещё, - подсказал я.
- Где? А… Ну, нарисуй.
Я нарисовал, для порядка.
- Хорошо. Теперь следующее. Про арабов франки знают от своих потеряшек, появившихся с другого берега реки. То, что в главарях там именно египтяне, сомнений уже не вызывает, учитывая ещё и данные Якуба с Эльзой.
- Подождите! - я прервал характеризующую часть, - с географией ещё не всё закончено. Необходимо учесть вероятность того, что найденная нами в низовьях река - никакая не Сена, а совершенно другая артерия. То есть, первичный знак будет выглядеть вот так, - на другом листе бумаги я торопливо вывел знак 'IУ'.
- То есть мы имеем Волгу с неизвестным притоком, и Сену, самостоятельно впадающую в море? - уточнил шериф.
- Хорошо, что сомневаешься, - одобрил Сотников и посмотрел на Коломийцева. - Что практик скажет?
Дед откинулся на спинку и обеими руками хлопнул по столу.
- Мазута ты, Серёжа, сухопутная. На полосе в триста километров ширины две большие реки и одна огромная? Там, на севере, что, горное озеро размером с Байкал? Дай-ка бумазею! Спасибо, Алексей Александрович. Тогда чего там, давайте и вот так играть, по-крупному, - дядя Вова споро нарисовал 'IIIУ'. - Вот вам пять рек… Нелепые вероятности рассматривать - лишь время терять.
- На 'мало ли что' большого места в мозгу не надо, - возразил Сотников, - просто отложите, да и
