— Едешь на неделю и возвращаешься ко дню рождения. Мне нужно, чтобы ты появилась в этом лагере, а дальше мы что-нибудь придумаем.
— Правда?
— Обещаю.
Это менее ужасно, чем могло было быть, но все равно, все равно…
— Я вызвал такси.
— Ну, па-а-а!
— У тебя есть час, чтобы собрать вещи.
— Пап!
— Что, пап?
— Ну, хотя бы разреши мне поехать на машине.
— Ты на машине и поедешь.
— На своей машине.
— Нет, знаешь ли… — папа открыл газировку и сделал пару больших глотков. — Я хочу быть уверен, что хотя бы по дороге в лагерь с тобой ничего не случится.
— Ну, пап…
— Время пошло!
Родительская любовь — это такая любовь, которая кажется наказанием. Особо жестоким наказанием кажется любое проявление заботы…
— Я даже душ еще не приняла.
— Думаю, в Нижнем Новгороде есть вода.
— Вот так грязной и поеду?
— У меня самолет через сорок минут, так что я уже выезжаю, справишься сама. И, да, я заблокировал твою машину, поэтому давай без выкрутасов.
— А жетон?
— А жетон разблокировал.
— Предатель.
— И это ты называешь благодарностью?
— Так не честно! Ты используешь свое служебное положение для того, чтобы наказывать дочь!
— А еще я использую свое служебное положение для того, чтобы вытащить дочь из тюрьмы.
— Лучше бы ты меня там оставил.
— Да я уж и сам жалею.
Папа протянул Марусе бутылку с лимонадом.
— На, охладись…
Маруся демонстративно отвернулась и ушла в свою комнату. Больше всего на свете она не любила учиться, и это больше всего на свете раздражало папу. Папа всегда был отличником и не уставал повторять, что если он чего-то и добился, то только благодаря своему прекрасному образованию. Марусе же казалось, что все, чего он добился, это бесконечная работа, без сна и отдыха, и что в этом хорошего, она совершенно не понимала.
Маруся полезла в карман за леденцом, чтобы хоть как-то подсластить горечь поражения, и наткнулась там на ящерку. Она была холодной, пожалуй, даже ледяной, и это наполняло ее каким-то мистическим смыслом. Маруся подумала, что ящерка обладает волшебными свойствами, поэтому посмотрела ей в глаза и загадала желание — пусть папа сейчас же войдет в комнату и скажет, что он передумал.
— Маруся?
— Да?
Папа вошел в комнату и улыбнулся.
— Ты даже не представляешь, как тебе повезло!
Сердце замедлило свой ход. Практически остановилось.
— Как раз в эти дни там будет проходить международная конференция археологов! Это жутко, жутко интересно! Я даже тебе завидую…
Ящерка не работала.
4
Сам о себе не позаботишься — никто не позаботится.
Маруся дождалась, когда папа отъедет от подъезда, и взяла коммуникатор.
— Я бы хотела отменить вызов…
О том, как разблокировать машину, Маруся прочитала в интернете и даже пару раз пробовала — все как по маслу.
— Солянка дом один. Да, спасибо.
Не поехать в лагерь она не могла — нарываться на еще один скандал было некстати, но добраться туда на своей машине показалось не таким уж большим проступком.
— Извините еще раз.
Маруся положила трубку и оглядела комнату. Какие вещи могут понадобиться в научном лагере? Большой вопрос. Обычно Маруся путешествовала налегке — все необходимое можно было купить в магазинах, но есть ли нужные магазины в городе ученых, оставалось непонятным — воображение рисовало гигантские супермаркеты, заполненные белыми халатами, резиновыми перчатками, колбами, горелками, микроскопами и подопытными кроликами. Поэтому, на всякий случай, Маруся закинула в сумку пару футболок, шорты, джинсы, трусики и носки из ящика письменного стола, те самые. К счастью, Маруся была из тех редких девочек, которым было абсолютно наплевать во что одеваться — и так красивая. Как говорил папа, «подлецу все к лицу». Абсолютная правда.
На подземную стоянку можно было попасть на лифте прямо из квартиры, и тогда папа получил бы сообщение, что во столько-то и во столько-то кто-то проник туда. Фиговая история. Маруся вышла из квартиры и позвонила в соседнюю дверь. Через минуту дверь открылась.
— Клавдия Степановна…
Клавдия Степановна была учительницей. В свои сто лет она была еще о-го-го, выпивала по двадцать чашек эспрессо в день и замечательно управляла электромобилем. Всю жизнь соседка прожила одна, семьи у нее не было, как и все учителя — она ненавидела детей, однако почему-то обожала Марусю.
— Можно я пройду?
Для людей непосвященных это прозвучало бы, как просьба пройти в квартиру, но Клавдия Степановна отлично понимала, куда и зачем нужно пройти Марусе.
— Вот вроде папа твой неглупый человек, а до сих пор не догадался, как ты проникаешь на стоянку?
— Он слишком умный, чтобы думать о таких глупостях.
— Кофейку выпьешь?
Маруся искренне любила Клаву, как ее называли дома, но болтать с древней старушкой было как- то… да чего уж там — это было скучно! Однако хорошее воспитание взяло свое, поэтому она улыбнулась и прошла на кухню.
— Вчера привезли новый сорт…
Иногда Маруся завидовала другим детям, которые плевали на всякие правила приличия.
— Сердце от него так и прыгает!
Не помогать взрослым, не поддерживать скучные разговоры с дальними родственниками, не благодарить за дурацкие подарки и даже не убирать за собой тарелки после еды.
— Тебе с молоком?
— И побольше!
Ну ладно, если ты какой-то воспитанный ботан, а если вот такой балбес-непоседа? Единственный, кого Маруся постоянно ослушивалась — был папа. Из-за этого папа огорчался. Почему у Маруси получалось
