находится.
Шелест волн, плещущихся за бортом «Аграбы», вернул его в действительность. Теперь все встало на свои места.
Смахнув пот со взмокшего лба, Виктор бесшумно поднялся с койки, сунул ноги в парусиновые штаны. Рядом раздавалось мерное сопение спящих Мустафы и Али, третий, Ясер, дежурил.
Виктор тенью выскользнул из каюты и выбрался на палубу. Облокотившись на фальшборт, он полной грудью вдохнул соленый прохладный воздух.
После того как стало известно, что местные власти в ликвидации Заурбека Галиперова (и, естественно, полковника) обвиняют двух русских «туристов», ливийцы из команды теперь и на него пялились с неприкрытым подозрением. Если Ясер и Али пытались не подавать виду, то Мустафа не скрывал своей ненависти к нему. Рано или поздно эта ситуация должна выйти из-под контроля и вылиться в грандиозное рукоприкладство, а может, и чего похуже.
Виктор прикрыл глаза и стал равномерно дышать, обогащая кровь кислородом. Нужно было успокоиться и трезво осмыслить свое положение.
Для начала Савченко немного себя пожалел: «Эх, Владимир Николаевич, подставили вы меня, товарищ полковник. Из Стамбула до России рукой подать, а отсюда… Черт его знает, как с этого острова выбираться». Неожиданно Виктор представил, каково приходится Христофорову и Лялькину в арабской тюрьме, и перестал себя жалеть. Теперь на смену эмоциям пришла логика.
«Если мы не возвращаемся домой, значит, чего-то или кого-то ждем. Нового командира или следователя, который будет выяснять причину гибели Фарука. Так по крайней мере поступили бы в Российской армии или на спецслужбе. Ливийские товарищи многому научились у советских коллег, а, значит, такой вариант вполне возможен».
Теперь следовало определиться с тем, что же станут искать дознаватели. Два года, проведенные в закрытом учебном центре ФСБ, не прошли для Савченко бесследно, его готовили не только как опытного бойца, бывший морпех также обладал приличным багажом знаний по таким дисциплинам, как поиск и предварительное дознание. Эти знания также были специфической направленности, но общая схема была схожей.
«Естественно, я при любом раскладе крайний, только пришить мне они ничего не смогут». Микрофон, который Виктор по приказу Христофорова установил в капитанской каюте, он вчера снял и во время утренней пробежки выбросил в отстойник далеко от «Аграбы». Сейчас главное было самому не подставиться.
За спиной послышался какой-то шум, вернее, даже не шум, просто воздух колыхнулся. Виктор резко обернулся и попытался занять боевую стойку, но не успел, из-за рубки на него бросилась черная тень…
Глава 3
Назир Шах, высокий подтянутый сорокалетний мужчина, выглядел моложе своих лет. Он больше напоминал тридцатилетнего спортсмена и уж совсем не был похож на ливийца. Наверное, виной тому европейские корни – родословная следователя ливийской контрразведки шла от белоэмигрантов, осевших в Ливии после гражданской войны.
Три поколения смешивания кровей так и не дали его коже оливкового цвета, как у большинства ливийцев. Впрочем, европейская внешность давала ему массу преимуществ, учитывая специфику его работы.
Прилетев в Буктар из Мадрида, Назир Шах поселился в кемпинге на берегу моря. Приняв душ, следователь заказал чашку крепкого кофе по-турецки, потом через свой портативный компьютер отправил шифрованное сообщение на компьютер Али.
Заместитель покойного полковника Аббаса приехал в кемпинг, где остановился Шах, во второй половине дня. Согласно восточному обычаю, как и положено родственникам, мужчины обнялись и расцеловались.
– Проходи, садись, – Назир указал в глубь коттеджа. В холле все было готово к приему гостя, на полу расстелен большой цветастый ковер, в центре которого уже стояло блюдо с фруктами, рядом пиалы с шербетом, финиками, варенными в меду, и другие сладости.
– Потом закажем кальян, немного расслабимся, – усевшись по-турецки, произнес следователь, вынимая из кармана широких белых штанов небольшую записную книжку с позолоченной шариковой ручкой, вставленной в специальный зажим на обложке. – Ну, а сперва поговорим о деле, ради которого я сюда прилетел.
Посмотрев на записную книжку, Али сообразил, что раз следователь пользуется столь примитивным носителем информации, то в помещении работает скеллер, электронная глушилка, мешающая работе электронных записывающих устройств.
– По поводу произошедшего я отправил подробный отчет, – негромко проговорил Али.
– Да, конечно, – кивнул следователь, раскрывая свой блокнот. – Я его подробно изучил, но, к сожалению, многое для меня осталось неясным. Поэтому и потребовалась эта наша встреча – прежде чем заняться расследованием, хотелось бы уточнить кое-какие детали.
– Я понимаю и расскажу все, что известно.
– Отлично. Тогда переходим к делу. Первый вопрос: во время пребывания «Аграбы» в Черноморске пропали двое матросов, Юсеф и Касим. Тебе известно, куда они подевались?
– В то время у полковника были какие-то дела с руководством местной чеченской диаспоры. Подозреваю, что те состояли в противоборстве с криминальным сообществом города. Думаю, полковник выделил двух матросов (боевиков) для решения какой-то силовой акции. Касим и Юсеф сошли на берег, имея при себе стрелковое оружие. Больше я их не видел, а вскоре «Аграба» по приказу полковника вышла в нейтральные воды.
– «Подозреваю» и «думаю» не те термины, что подходят для ведения расследования, – недовольно поморщился Назир Шах. – Их к делу не подошьешь, и на пальцах докладов начальство не признает.
Али недоуменно пожал плечами:
– Махмуд Аббас не имел привычки обсуждать свои приказы с подчиненными. Поэтому я могу говорить с уверенностью лишь о том, что знаю наверняка. А об остальном только догадываюсь.
– Все это понятно, – следователь сделал в записной книжке какие-то пометки и в упор посмотрел на собеседника. – Через некоторое время после вашего отплытия из Черноморска на встрече глав местных чеченских кланов произошел большой взрыв, почти все собравшиеся погибли. Юсеф с Касимом могли это сделать?
Али вновь недоуменно сдвинул плечами.
– Они были многопрофильными бойцами, но зачем это нужно было полковнику? Он ведь вел с чеченцами переговоры.
– А если предположить возможность утечки секретной информации? И взрыв не что иное, как зачистка всех осведомленных?
Теперь Али задумался надолго, складывая головоломку из известных ему фактов, главным из которых был тайник с пятьюдесятью миллионами долларов. Зная норов партнеров по тайному ремеслу, он нисколько не сомневался, что вайнахи, узнав о таких деньгах, за просто так отрезали бы им головы и сожгли к чертовой матери опустошенную яхту. «Не с этим ли фактом был связан наш внезапный отход из Черноморска, – неожиданно осенило ливийца. Мысль показалась ему настолько верной, что он тут же попытался отыскать контраргументы. – Тогда почему мы не пошли домой, а болтались в нейтральных водах в ожидании встречи с братьями Максуровыми? – Но правильно поставленный вопрос, подобно торпеде, уже шел самостоятельно к цели наиболее подходящего ответа. – Максуровы – единственные, кто обладал нужным Аббасу товаром. Остальные тейпы могли попытаться захватить деньги лишь по одному желанию или, вернее сказать, по праву сильного. А полковник их опередил, приказав Юсефу и Касиму взорвать место сборища вайнахов», – Али недовольно поморщился своей догадке, полковник Махмуд Аббас Аль Фарук был профессионалом в области, где вопросы решались при помощи взрывных устройств. Примеров тому было
