«Тойота» и «Ауди». Купленные по доверенностям, они должны были обеспечить необходимую мобильность и возможность отрыва в случае, если ситуация выйдет из-под контроля. Боевой опыт Салману подсказывал, что все предусмотреть нельзя, поэтому он, составляя план действий, попытался учесть все знания, которые получил от иностранных инструкторов.
Пройдя квартал, Гильядов сел на заднее сиденье серого «Опеля», за рулем которого томился в ожидании Ильяс Нагаев.
– Как все прошло? – спросил водитель, нервно дергая головой по сторонам, как будто опасаясь мгновенного захвата оперативниками милиции или, не приведи Аллах, госбезопасности. Все-таки здесь они были на по-настоящему враждебной территории, а проводя острую акцию, могли с легкостью попасть под «колпак» спецслужб.
– Как обычно, нормально, – невозмутимо ответил Салман, потом добавил: – Давай на набережную. Пора пообщаться с тертыми пацанами из районной милиции.
При слове «милиция» Ильяс втянул голову в плечи и поспешно включил зажигание. Двигатель заработал едва слышно, и машина плавно тронулась с места.
Отрешенно глядя в окно, Салман вертел между пальцами миниатюрный мобильный телефон. Сейчас все его мысли были заняты предстоящим телефонным разговором. Про себя Гильядов уже неоднократно проводил этот диалог, каждый раз представляя себя хозяином положения. Но сейчас, когда разговор должен был пройти не в мыслях, а наяву, уверенности в своем превосходстве поубавилось. Все-таки «беседовать» придется не с зажравшимся бизнесменом или, к примеру, с лохом ушастым, а матерым ментом. «Подобного зверюгу когда загоняешь в угол, никогда не знаешь, подожмет тот хвост и жалобно заскулит или оскалит клыки и попытается вцепиться в глотку».
«Опель» проскочил «свечки» новостроек и выехал на широкую полосу шоссе, тянущегося вдоль побережья.
Море, подсвеченное блеклыми лучами осеннего солнца, ударило по глазам пронзительным бирюзовым цветом. Маячащие на горизонте силуэты торговых кораблей казались застывшими игрушками. Природа, как засыпающий человек, постепенно погружалась в покой и умиротворение в преддверии приближающейся зимы.
Ильяс, заметив поворот на боковую дорогу, ведущую на пляж, аккуратно перестроился и, сбавив скорость, медленно покатился под уклон.
Наконец «Опель» остановился у бетонного бордюра, отгораживающего дорогу от тонкой полосы песчаного пляжа.
– Жди здесь, – коротко бросил Салман, покидая салон автомобиля. Отойдя метров на двадцать, он остановился возле покосившегося «грибка», присел на край и быстро развернул бумагу, полученную от Кощея. Большим пальцем набрал номер и замер в ожидании ответа, который последовал незамедлительно.
– Уголовный розыск, слушаю вас, – из динамика донесся мужской голос.
– Добрый день, – вежливо поздоровался чеченец. – Мне нужно связаться с майором Лацюком.
– Майор Лацюк на выезде, – ответил незнакомец. – Позвоните позже.
– Спасибо, – так же любезно произнес Салман, отключил телефон и буркнул: – Значит, позвоним позже…
Глава 3
Долги платить нужно
– Труп молодой женщины лет тридцати – тридцати пяти, лежит на животе, – стоя над убитой, заученно диктовал эксперт составлявшему протокол сержанту.
Рядом сновал второй эксперт с мощным фотоаппаратом, оснащенным фотовспышкой. То и дело ее блики резали по глазам.
Большая элитная квартира, заставленная дорогой мебелью, редкими картинами, сейчас выглядела дешевой забегаловкой из-за сборища народа. Здесь вперемежку мелькали серая милицейская форма и темно-синие прокурорские мундиры, дорогие цивильные костюмы и грязно-белые халаты санитаров труповозки.
Начальник уголовного розыска майор Лацюк некоторое время наблюдал за работой оперативно- следственной бригады, потом скосил глаза на цветастый шелковый халат покойной и вышел из комнаты. Пройдя по широкому, как европейский автобан, коридору, попал на кухню.
Здесь никого не было, только у распахнутого окна стоял прокурор города, попыхивая изогнутой трубкой, вырезанной из японской вишни. В воздухе витал приятный запах дорогого голландского трубочного табака.
За прошедшие годы Барин стал еще толще и вальяжнее, в его густой шевелюре прибавилось седины. Но в глазах остался тот же надменный блеск. Впрочем, с тех пор, как Валерий вернулся из Чечни, профессиональных конфликтов и стычек между ними не происходило. А некоторые незначительные промахи майора Игорь Максимович не замечал, видимо, помня, благодаря кому он стал единовластным хозяином контейнерной площадки.
Город полностью находился в их руках, практически превратившись в показательный населенный пункт. Конечно, совершались здесь преступления – кражи, угоны, драки и даже убийства. Но в основном бытовуха. Количество драк и поножовщины возрастало в основном в дни зарплат на городских предприятиях. Все эти дела расследовались в считаные часы и направлялись прямиком в суд, как говорится, преступление должно не столько сурово быть наказанным, сколь наказание должно быть неотвратимым. Прокурорские следаки свое дело знали, как говорится, на пять с плюсом, поэтому возвращение дел из суда на доследование было делом весьма редким. Но сегодняшнее преступление выходило за рамки обычной жизни Комсомольска.
В своей квартире была убита известная в городе журналистка, а ее убийца лежал в соседней комнате вдрабадан пьяный. Душегуб по совместительству также был личностью небезызвестной, серебряный призер России по боям без правил, а заодно законный супруг убиенной и сын транспортного короля, судоходная компания которого была крупнейшей на Черном море.
– Веселенькое дельце намечается, – попыхивая трубкой, заметил прокурор.
– Это как повернуть, – неопределенно ответил Лацюк.
– С одной стороны, убита журналистка, и можно поднять вселенский вой – «Доколе», но с другой стороны, Элеонора была самой настоящей шлюхой. Похотливая, как течная сука. Эдик ее неоднократно поколачивал за похождения. Кстати, он же из-за этого забросил спорт и начал прикладываться к бутылке.
– Все верно, – согласился с сыщиком Афиногенов, не вынимая трубки изо рта. – Это дело – настоящая золотая жила. Ты все правильно изложил, убиенная журналистка, муж – бывший спортсмен. Кстати, адвокаты его отца будут здесь в самое ближайшее время, и если мы с ними придем к правильному консенсусу, то может возникнуть версия, что убита журналистка, проводившая собственное расследование, а мужа подставили по-подлому. Заинтересованного в этом коварном преступлении мы позже подберем.
– И благодарность его папашки не будет иметь границ, – продолжил Лацюк. Майор вдруг ощутил, что у него начало портиться настроение. Какая-то червоточина завелась в его душе, но он все еще не мог понять, связано это с предстоящим расследованием или появилась какая-то новая заморочка.
– Так что, создаем совместную бригаду? – спросил прокурор, выбивая трубку за окно.
– Будем, – коротко ответил майор и вышел из кухни. Задерживаться на месте преступления больше не было смысла, и он призывно махнул рукой Дудикову: – Поехали, Сэмэн.
В здании уголовного розыска, небольшом особняке, входившем в единый комплекс ГУВД, Лацюка негромко окликнул вскочивший при его появлении дежурный:
– Валерий Михайлович, вам звонили.
– Кто? – не оборачиваясь, на ходу спросил майор.
– Не представились, какой-то мужчина.
– Значит, еще перезвонит, – настроение у начальника угро портилось, что называется, на глазах. И
