каблучков под сводами стеклянного купола здания разносился далеко.
– Анжелика! – выкрикнул Виктор, бросаясь к девушке. Они обнялись и поцеловались, будто год не виделись, а не какую-то неделю.
– Я чуть не опоздала, – нервно заговорила девушка, глотая окончания слов. – Губернатор задержал. Ты же сказал тогда, что я должна спрятаться понадежнее, а где может быть самое безопасное место? Правильно, в резиденции наместника. Под патронажем его супруги написала несколько статей, вернее сказать, это были сплошные хвалебные оды, осанна. Сегодня губернатор предложил мне возглавить его пресс-службу.
– Растешь, детка, прямо на глазах, – мягко улыбнулся Виктор. – К тому же смена деятельности это в твоем духе…
– Я отказалась, – перебила его Анжелика и, видя в глазах Савченко недоумение, продолжила: – Сказала, что выхожу замуж и мой будущий супруг не хочет, чтобы его жена вообще работала. И, представляешь, губернатор вдруг заявил, что мне крупно повезло, он и сам противник эмансипации. Считает, что муж должен жену любить, семью обеспечивать, а если будет наоборот, то нас ждет судьба Содома и Гоморры.
– Ну а ты?
– А я хочу попробовать стать женой Джеймса Бонда, – выпалила девушка на одном дыхании, как будто боялась, что ее перебьют.
Виктор ответить на признание не успел, за спиной раздался громоподобный командный голос:
– Руки за голову и на колени, живо!!!
– Ты чего? – не понял Савченко, медленно поворачивая голову. За спиной стояли двое патрульных милиционеров с обнаженными пистолетами, а чуть в стороне столпилась группа современных извозчиков во главе с красномордым верзилой. Виктор скосил глаза чуть в сторону и увидел бойцов своей группы, которые, подобно шарикам ртути, стали растекаться по залу. С учетом недавнего конфликта с местным милицейским спецназом у моряков появился шанс на моральное удовлетворение.
– В чем дело? – Перед милиционером встал грудью вперед Главный Инквизитор. Прапорщик, старший патруля, хотел рыкнуть на неизвестно откуда взявшегося гражданского, но осекся, почувствовав «масть». Так в тайге волки на расстоянии чувствуют присутствие тигра и трусливо бегут, поджав хвосты. В милиции природные инстинкты не поощряются, поэтому прапорщик фальцетом смело выпалил:
– Вы кто такой, гражданин?
– Полковник Зимогляд, контрразведка Московского гарнизона, – Степан Алексеевич продемонстрировал удостоверение. – Какие претензии к моему офицеру?
– Он беглый бандит! – закричал подоспевший гицель. – Я сам у него видел автомат.
– В отделении разберемся, товарищ полковник, – как можно миролюбивей произнес старший патруля.
– Момент, – остановил его Зимогляд, теперь вместо удостоверения в его руке был мобильный телефон. Он быстро связался с начальником Новоморского УФСБ. – Здорово, Тимофей Ильич. Нет, еще не еду. Я в аэропорту, провожаю своих хлопцев. Так к одному из них пристал милицейский патруль. Орлы рвение проявляют, только у моих через пятнадцать минут посадка. Понял, жду пять минут.
Главный Инквизитор отключил телефон и сунул в карман пальто. В зале ожидания возникла напряженная тишина.
Диверсанты неслышно приблизились к патрульным, что называется, на расстояние прыжка, но милиционеры с места не тронулись. Прапорщик хорошо знал, что на языке блатных обозначает «предъявлять туза», то есть сообщать о могущественных знакомых. На такую туфту он поймался лишь однажды, когда был еще желторотым сержантом.
Ждать пять минут не пришлось, уже от силы через три в холл влетел взмыленный начальник линейного отдела аэропорта. Увидев своих подчиненных с пистолетами на изготовку, майор заорал нечеловеческим голосом:
– Королев, твою мать… – дальше шла уже совсем ненормативная лексика, где самыми понятными проскальзывали слова: – Я б… тебя… как жабу…
До прапорщика наконец дошло, что он проявил рвение вовсе не там, где следовало, а по нынешним временам это чревато плохими последствиями. Крайним он быть не хотел.
– Товарищ майор, это они указали, что в аэропорту находится беглый уголовник, – старший патруля немедленно указал на группу гицелей.
– А… – еще громче завопил начальник линейного отделения, указывая на предводителя ватаги таксистов. – Я тебя, рачье рыло, повешу перед стоянкой на флагштоке, как… как последнюю сволочь. Королев, если эта банда еще раз появится в радиусе десяти километров, прострелишь им колеса и арестуешь как банду гопников. А если узнаю, что ты химичишь, полетишь в космос, как твой однофамилец. Понял?
– Так точно, – вытянулся побледневший прапорщик и, чтобы начальник, не дай бог, не приказал открыть огонь на поражение, первым заорал на гицелей: – А ну-ка, пошли вон, козлы.
Сунув оружие в кобуры, патрульные тут же ретировались.
– Товарищ полковник, этого больше не повторится. А этих я в бараний рог и… во все дыры!
– Смотри, майор, если не ты их, то они тебя, а это уже попахивает служебным несоответствием, – добродушно проговорил офицер, которого коллеги и подчиненные ласково называли Главный Инквизитор.
– Слушаюсь, – майор козырнул и поспешно убрался с глаз долой.
– Ладно, прощайтесь, – коротко бросил Зимогляд Виктору и вернулся к диверсантам.
– Так что ты хотела мне сказать? – спросил Савченко, обращаясь к девушке.
– Я хотела сказать, что приеду к тебе встречать Новый год, – скороговоркой выпалила блондинка.
– Ко мне? – Виктор задумался, его жизнь – это служба, а служба подразумевает постоянную готовность в любую секунду отправиться, если понадобится, хоть к черту на рога. Но, с другой стороны, до Нового года оставалось чуть больше месяца, а после командировки в Новоморск группе еще придется как минимум месяца два «работать над ошибками», а, значит, шанс отпраздновать Новый год есть. – Хорошо. Только позвони заранее, телефон дежурного по штабу у тебя есть.
– А если я инкогнито? – кокетливо улыбнулась Анжелика.
– Пока пропуск не выпишут, будешь сидеть на станции в семидесяти километрах, – со вздохом проговорил Виктор. – Объект у нас режимный, и без пропуска никак.
Больше сказать они друг другу не успели, по громкой связи объявили посадку на рейс до Мурманска. Пассажиров было немного, лишь команда морских диверсантов, золотая элита офицерства. Вразвалочку, не спеша они направились в сторону лайнера.
Осенний ветер гнал по асфальту пожелтевшие листья, играл на высоковольтных проводах и на металлических крышах ангаров, исполняя вальс золотых погон…
Примечания
1
2
