Когда приступаешь к нему, ты бодр, думаешь, что это будет лучшая твоя картина. Потом видишь: не получается — и останавливаешься.
Но не позволяешь себе опускать руки. Начинается новый процесс «проявления» задуманного, он подстегивает.
Хотя порой испытываешь мучительные переживания от несовершенства того, что делаешь. Тем не менее вкладываешь все душевные силы, чтобы вытянуть вещь до замысла, с которым подошел к чистому холсту.
Наша профессия не замкнута в себе.
Она призвана служить людям. Поэтому утверждение в искусстве высоких идеалов, чистота помыслов художника остаются нашей главной задачей. Нужно всегда думать о запросе общества на наше искусство, на мое искусство. Зритель хочет видеть на полотнах художественное воплощение жизни, хочет иметь прекрасный романтический пример.
Старый Торжок.
Ответить на этот вопрос — долг художника.
Если же он не обладает чуткостью к тому, что волнует сегодня зрителя, его место занимают конъюнктурщики, опошляющие историю Родины, все, что нам дорого.
— Увлекаясь новыми, наведомыми прежде средствами выражения, художники порой забывают о цели, об общественной миссии искусства.
При этом часто главным побуждающим стимулом оказывается желание быть во что бы то ни стало оригинальным.
Я никогда не сомневался, что реалистическое искусство способно бесконечно развиваться, меняясь, как жизнь, в которой каждая эпоха разнится от другой. Я допускаю, что можно увлечься новым модным течением, но в это новое веришь только тогда, когда оно выдерживает сравнение с классикой.
Думается, в искусстве существуют твердые критерии — мерить наши победы великими образцами.
Очень важно проявить заботу о состоянии станковых видов творчества, которые составляют основу всего изобразительного искусства, являются идейно-эстетическим ядром современной художественной практики, решают задачи, выдвигаемые обществом перед искусством, определяют единство формы и содержания, традиции и новаторства.
Советское искусство имеет богатейший опыт в создании станковой картины, который мы не должны забывать, а, напротив, обогащать на современном этапе.
Судьбы реализма и станкового творчества едины.
Далеко не случайно, что все попытки низвержения реалистического метода отражения действительности неизменно сопровождались интенсивной нигилистической критикой стан-ковизма, и в первую очередь картины.
И сегодня весьма активно раздаются голоса некоторых искусствоведов, утверждающие, что станковая картина устарела и что на Западе о ней забыли, настолько она ныне стала старомодна.
Этим «новаторам» следует вспомнить слова Бориса Кустодиева, сказанные в начале века. Они резковаты, но в них есть ощущение первичности большого искусства.
Пушкин.
«Конечно, — говорил Кустодиев, — надо знать мировое искусство, чтобы не открывать америк, не быть провинцией, но необходимо уметь сохранить в себе нечто свое, родное и дать в этом нечто большее… тому крупному, что дает Запад».
Любая теория, конца станковизма» одновременно отрицала и ведущую роль реалистических традиций в развитии прогрессивной мировой культуры, отрицала сюжет, образ, реалистическое мастерство. Вот почему следует уделять постоянное, неослабевающее внимание станковым видам творчества, которые связаны с многовековым историческим опытом мирового искусства.
Станковое искусство одухотворяет и во многом определяет пути развития всех других видов художественной деятельности — архитектуры, монументального и декоративно-прикладного искусства.
Зрители и художники ждут сегодня профессиональной, аргументированной оценки. Однако, когда молчит или звучит робко голос критики, поднимает голову банальность, возникает ажиотаж вокруг ложных кумиров, иногда остаются в тени талантливые произведения. Нередко и небезуспешно на общественное внимание начинают претендовать полотна, порой внешне эффектные, но в которых подтекста гораздо больше, чем текста. Намечается определенное единство между обывательским и авангардистским восприятием искусства. И для того, и для другого характерны равнодушие к жизни, отрицание подлинного мастерства, и для того, и для другого главным критерием художественной ценности оказывается успех, достигнутый любыми средствами.
Разумеется, иные произведения, обращенные к важным темам, но поверхностные, лишенные образной силы, попросту говоря, серые и безликие, далеки от реализма, противоречат самой природе искусства.
К таким произведениям, как и к проявлениям безыдейности или мировоззренческой неразборчивости, не может быть никаких поблажек, так как они не просто портят вкус миллионов людей. Они дискредитируют темы и идеи, за которые берутся их создатели.
Необходимо также учитывать, что серость часто присутствует в скрытом виде и может одинаково успешно прятаться как за ремесленное производство холстов, пассивно регистрирующих факты, так и за интригующие, но не несущие за собой никакого гуманистического содержания, формальные, натуралистические конструкции.
Портрет Тани.
Все это формы воинствующего дилетантизма, имитация социальной активности.
Творчество Александра Иванова, Венецианова, Федотова, Репина, Сурикова, Перова, Те, Валентина Серова дает нам бессмертные примеры художнического подвига, без чего, по сути, и невозможно претворить масштабные идеи времени в живые образы искусства, — продолжает Борис Сергеевич.
Безусловно, одних благих пожеланий для этого мало.
И дело даже не во времени, отпущенном на создание картины, скульптуры или графической серии.
Предельная полнота и совершенствование достижений задуманного, внутренняя выстраданность, психологизм, эмоциональная наполненность, глубокое сопереживание изображаемому — вот что должно волновать каждого мастера.
Иными словами, разговор идет не просто о количестве создаваемых в настоящее время тематических картин, не о процентном соотношении между различными жанрами живописи и видами изобразительного искусства.
Тревожит другое.
Зачастую многие живописные работы, претендующие и по своим размерам, и по затронутой их авторами актуальной теме на роль тематической картины, не обретают с момента своей первой встречи с широким зрителем того безусловного всенародного признания, каким пользовались и пользуются произведения корифеев советской живописи.
Прочтите, как современно звучат сегодня слова одного из классиков нашего искусства — новатора Александра Дейнеки:
«Народ требует искусства высокоэмоционального, больших пластических качеств.
