— Счастлива, что я пришел? — спросил он.
Джон Лесли, обняв ее за плечи, долго и с тоской смотрел в ее глаза.
— Я должен все сказать тебе, Берил, — произнес он, — ты должна знать…
— Ах, нет, не говори, пожалуйста! — испуганно вскрикнула она.
— Я должен это сказать, — я уже говорил тебе раньше — я… я люблю тебя… И без борьбы не отдам тебя другому…
Она печально покачала головой.
— Да, да, Берил, — повторил он страстно. — Я сошел бы с ума, если бы не сказал тебе этого. Берил, все, что угодно, но за этого человека ты замуж выйти не можешь!
— Я уже вышла за него замуж, — глухо произнесла она, и у него опустились руки.
— Ты… Ты за него… замуж? — в ужасе повторил он. — Нет! Ты шутишь!
Она горестно покачала головой.
— Это должно было случиться… только завтра, но дядя Лоу хотел, чтобы как можно скорее… вот это и произошло сегодня утром, Джон…
Она видела, как в его взгляде сверкнула смертельная ненависть к сопернику. Когда он бросился к двери, она схватила его руку.
— Не делай этого, не делай этого!
— Я хочу свести счеты с Фрэнком Суттоном, — холодно и жестко произнес он.
— Нет, нет, Джон!
В отчаянии она обвила его шею руками.
— Ради Бога, оставь его! Это будет ужасно, и ты сделаешь меня несчастной. Разве ты не чувствуешь этого? Я только сейчас пробудилась к жизни… Только теперь я начинаю понимать, что случилось!
Она тихо плакала у него на груди. Потом, овладев собой, освободилась из его объятий.
— Я люблю тебя, это правда, — произнесла она чуть слышно, — но слишком поздно. Мы уезжаем…
Он в раздумьи покачал головой.
— Когда ты едешь?
— В десять часов две минуты со станции Кингс-Гросс, — произнесла она безучастно.
— Ты вышла замуж за этого негодяя, — задумчиво начал он. — Я бы пощадил его, если бы он этого не сделал!
Она прикрыла ему рот ладонью. За дверью послышались чьи-то шаги.
— Иди поскорей в сад… кто-то идет, прошу, прошу тебя — иди! — горячо зашептала она.
Она обняла и поцеловала его. Не успел он исчезнуть в окне, как она поспешила к двери, бесшумно открыла задвижку и снова села к письменному столу. Едва успела она занять свое место, как вошла Милли Треннит. Она несла большой портфель, на ней были шляпа и плащ. Увидев Берил, она растерялась.
— Ах, я не знала, что вы здесь, мисс… миссис Суттон…
— Вы хотели видеть мистера Суттона? — спросила Берил.
Милли кивнула.
— Я все утро пыталась с ним поговорить. Он всякий раз уходит в биллиардную, когда я подхожу к нему…
Она продолжала почти с отчаянием:
— Ах, если бы вы были так добры и попросили его, чтобы он со мной поговорил мисс… миссис Суттон.
— Да, я охотно это сделаю, — поднялась Берил.
…Милли Треннит слышала, как Берил позвала Фрэнка и, положив свой портфель на письменный стол, она заняла стул, на котором ранее сидела Берил. Машинально смотрела она на строки, написанные рукой Берил, потом глаза ее вспыхнули.
Фрэнк быстро вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь.
— Ты видел это? — она показала ему письмо.
Он взял письмо и стал читать.
— «…Мой милый Джон, я тебя больше никогда не увижу, но все-таки хотела бы тебе сказать, что я этого не забуду…» — Мой милый Джон? Это же касается Лесли!
— Не беспокойся, она его увидит все-таки, — желчно произнесла Милли. Атмосфера сгущалась. Фрэнк чувствовал это.
— Где деньги? — спросил он.
Она открыла портфель и вынула три пачки американских ассигнаций.
— Сто двадцать тысяч долларов, — сказала она. — Идя получать по чеку Фридмана, я чуть было не опоздала. Пришла за несколько минут до закрытия…
— А остальные деньги ты послала в Рим?
Она кивнула.
— Где меня будет ждать твоя машина? — спросила Милли, не глядя на него и поигрывая ключом от портфеля.
— Что? Ах, ты насчет автомобиля? Да, машина будет ждать тебя на углу улицы Ловер-Риджент. Ты ведь едешь пароходом в Гавр?
— Считаешь, я должна ехать одна? Ты разве не едешь со мной?
— Я тебя встречу в Саутгемптоне. Тебе нужны деньги. — Он вынул несколько ассигнаций из пачки и подал ей. Она быстро спрятала их в сумочку.
— А ты хочешь приехать в Саутгемптон позднее? — спросила она.
Вдруг Милли изменилась в лице.
— Но ведь скорый поезд покидает Лондон завтра утром! — воскликнула она.
Он посмотрел на нее удивленно.
— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать?
— Слышишь, ты, скорый поезд уходит из Лондона завтра утром, ты, продажный пес! — Ее глаза метали молнии. — А вот теперь ты выслушай меня! Я из-за тебя столько пережила, из-за тебя я сидела в тюрьме, я помогала тебе в твоих грязных делишках и была свидетельницей твоей женитьбы на пяти разных девицах, но каждую ты оставлял всегда у порога церкви…
Он молча кусал губы.
— Я поддерживала тебя во всех твоих преступных махинациях! Каждый донос, что ты посылал в полицию, я печатала для тебя на машинке. Все твои драгоценности я отправляла в Антверпен и Париж и сколько раз рисковала попасть на много лет в тюрьму!..
— Не знаю, право, что ты от меня хочешь? — произнес он дрожащим голосом. — Что с тобой, Милли?
Оба были так взвинчены, что даже не заметили, как из темноты выплыла чья-то фигура и мгновенно спряталась в оконной нише.
Это был Джон Лесли.
— Да, я знаю, чего ты хочешь, — продолжала Милли. — Ты посылаешь меня в Саутгемптон, чтобы я попала в ловушку? Напрасно! Сам же с Берил ты будто бы отправляешься в Шотландию, а на самом деле отвезешь ее в Канаду!.. Ты уже приобрел пароходный билет на имя Джаксона! Поезд, что доставит вас к пароходу, покидает Густон одновременно с поездом, отходящим в Шотландию! Я помогала тебе в твоих мошенничествах, когда ты обманутую невесту оставлял у церковной двери, а чек ее отца клал себе в карман. Но на этот раз — черта с два!
— Успокоишься ты наконец? — раздраженно спросил он. — Ты с ума сошла! Замолчи, ведь нас могут услышать!
— Все равно все скоро узнают! Ты не поедешь с Берил ни в Канаду, ни в Шотландию, запомни ты это, негодяй! Я — твоя жена. Единственная и законная. И ты едешь со мной теперь в Саутгемптон, или же мне придется поискать Тильмана!
— Тильмана?
— Да, а чему ты удивляешься? — Она зло рассмеялась. — Ты, кажется, не знаешь, кто такой Тильман? Зато я прекрасно знаю!
Фрэнк дрожал, лицо его покрылось смертельной бледностью.
