выглянул на улицу.
Но перед домом никого не было: одновременно замолкла и музыка. Марк вернулся в комнату и запер за собой дверь. В то же время снова зазвучала музыка. Теперь, казалось, она струится со стен.
Затем мелодия затихла. Раздался стук в дверь. Марк отворил, и на пороге перед ним предстала Анн.
— Вы слышали скрипку? — спросила она.
— Да. Прошу вас, войдите.
— Я сидела у себя в спальне и шила, — она указала на стену, — как вдруг совершенно неожиданно услышала скрипку. Мне показалось, что исполняли ту же самую мелодию, которую всегда играл Ли Джозеф.
Марк попытался улыбнуться.
— Этот болван воображает, что он видел старика!
Тизер быстро забормотал:
— И вы, и вы его слышали? Да, да, — это был Ли Джозеф! Никто не играет так, как он… Марк, я готов поклясться, что это был он! И это был он сегодня ночью в моей спальне!
Мак-Гилл дернул его за плечо и швырнул на диван.
— Ты останешься здесь и будешь помалкивать, проклятая образина! — прикрикнул он. — Не обращайте на него внимания, Анн. Он снова пьян.
— Когда видел он Ли Джозефа? — возбужденно спросила девушка.
— Он вовсе не видел его, ему это привиделось во сне, — раздраженно заявил Мак-Гилл. — Разве от этого пьяницы чего-нибудь толком добьешься?
Тизер попытался возразить, но Марк не обратил внимания на его слова.
— Тизер сошел с ума. Всякий скажет, что он не в своем уме! А сейчас мы слышали игру какого-нибудь бродячего музыканта. В такую тихую ночь можно слышать скрипку на очень большом расстоянии. Вы собираетесь снова уйти к себе, Анн?
Она направилась к дверям.
— Да. Я хотела лишь выяснить, слышали ли вы эту мелодию.
И прежде чем Мак-Гилл успел ее задержать, она удалилась. Он услышал, как захлопнулась дверь в ее квартиру.
Он тут же бросился к Тизеру, схватил его за шиворот:
— Сколько раз мне повторять тебе, ослу, что ты не должен пугать девушку своими россказнями! Берегись, Тизер! Если ты станешь опасным для меня, тебе придется отправиться тем же путем, что и Ли Джозеф! Я могу спокойно сказать тебе об этом, потому что ты не можешь донести на меня, ибо и сам угодишь на виселицу. Ступай домой, ложись в постель и пей виски пока не заснешь!
Он подтолкнул с трудом державшегося на ногах Тизера к двери.
— Все в порядке, Марк, — униженно залепетал Тизер. — Мне, право, очень жаль, что я побеспокоил тебя… Видно, я вчера действительно перехватил через край.
Он поспешил покинуть Мак-Гилла и выбежал на улицу. Лишь на Оксфорд-стрит сбавил несколько шаг и почувствовал облегчение. Чем больше удалялся он от дома Мак-Гилла, тем быстрее исчезал в нем страх.
Приют находился за Гаммерзсмиз-Бродвей. В эту пору улица была совершенно безлюдна. Завернув за угол, Тизер заметил фигуру какого-то человека, прислонившегося к фонарю. Голова его была опущена на грудь. Тизер поспешил пройти мимо, — впереди уже приветливо маячили освещенные окна приюта. Сознание того, что он находится на пороге своего дома, придало ему мужества, и в порыве ничем не объяснимой храбрости он осмелился бросить незнакомцу: «Добрый вечер».
Незнакомец взглянул на него. На мгновение Тизер уставился в его желтое лицо, увидел знакомую меховую шапку, седую бороду, морщинистый лоб…
И с воплем ужаса бросился домой. Это был Ли Джозеф!
Глава 15
Записка от Ли Джозефа
Мак-Гилл только что выключил свет и собрался лечь спать, как неожиданно зазвонил телефон. Услышав дрожащий голос Тизера, он разразился проклятиями.
— Что случилось? Опять какая-нибудь история?!
— …Я видел его… сейчас видел… Он стоял перед приютом… И он взглянул на меня… Я, кажется, мог дотянуться до него рукой…
— О ком ты говоришь? — резко спросил Марк.
— О нем… О Ли Джозефе… Нет, нет, я не пьян! Один из наших людей тоже видел его! И еще один, вернувшийся после меня, видел как он завернул за угол и сел в автомобиль. Он по обыкновению разговаривал с собой. Марк, это ужасно! Я не знаю, что предпринять!
— Кто видел его, кроме тебя? Позови-ка его к телефону, — потребовал Мак-Гилл.
Прошло некоторое время, прежде чем он услышал в телефонной трубке чей-то грубый голос.
— Верно, мистер Мак-Гилл, я видел старика. Он стоял около фонаря, было это за несколько минут до возвращения мистера Тизера домой.
— А вы знаете Ли Джозефа?
— Нет, но я много слышал о нем. По всей вероятности, это был именно он.
— Позовите-ка к телефону мистера Тизера, — приказал Марк.
Но Тизер настолько был взволнован, что от него ничего нельзя было добиться. Марк злобно бросил трубку.
Придвинув к камину стул, опустился на него и задумался. Очевидно, что-то за всем этим крылось, не мог же Тизер всю эту историю высосать из пальца. А затем эта скрипка… Откуда исходили звуки? Из стены? Быть может, играл кто-то из соседей? Но квартира, расположенная над ним, пустовала, — занимавшие ее люди выехали в Шотландию несколько дней тому назад, захватив с собой и прислугу. Об этом рассказал швейцар…
Он снова задумался о Ли Джозефе. Почему же полиция прекратила розыски? Или в Скотленд-Ярде стало известно о местопребывании Ли Джозефа? Брадлей был очень хитер и, несомненно, мог использовать это обстоятельство против Мак-Гилла.
Но Марк отбросил это предположение. Нет, совершенно невероятно, чтобы старый еврей остался в живых! Он стрелял в него на небольшом расстоянии — пуля попала ему в спину. И стрелял дважды, поэтому всякие случайности просто исключены!
Неожиданно послышался шорох, заставивший его вздрогнуть, оторваться от своих мыслей. Шорох доносился сверху. Казалось, кто-то расхаживает по квартире, расположенной над ним. Шорох напоминал шарканье туфель по паркету. — Марк вспомнил о своеобразной походке старого еврея Джозефа. И затем снова послышалась скрипка — она играла тише и мягче, но все ту же «Прощальную песнь» Тости!
Марк прошел к себе в комнату, накинул на плечи пиджак и открыл дверь на лестницу.
Лестница была слабо освещена — все обитатели дома давно спали. Медленно поднялся он наверх, нагнулся к двери и приложил ухо к замочной скважине. В квартире царила полная тишина.
Он выпрямился и нажал кнопку: где-то за дверью зазвенел звонок и замолк. Никто не откликнулся. Он вторично позвонил — и так же безуспешно.
К дверям кнопкой был приколот кусочек картона.
«Во время отсутствия сэра Артура Финдона просят всю почту сдавать швейцару».
Марк почувствовал беспокойство. Медленно спустился вниз. Музыки больше не было слышно. Он снова сел в кресло и стал ждать, не послышатся ли звуки скрипки. Через час решил лечь спать…
Он не помнил, запер ли перед уходом дверь в спальню, а между тем она оказалась запертой. Пораженный, он отступил назад, затем выключил свет, вытащил из кармана револьвер и прокрался на балкон. На балкон вели две двери: одна из кабинета, вторая — из спальни. Дверь спальни оказалась открытой. Но в комнате никого…
Не выпуская револьвера из рук, он пробрался вдоль стены и быстро повернул выключатель, Вспыхнул свет, комната оказалась пустой, но в то же время ощущалось, что кто-то уже успел побывать здесь.
На подушке лежал клочок бумаги. На нем крупными каракулями было выведено:
