этой силы у чужих — смех один.
Другое дело — все живущие здесь. Мы все, и уважаемые коллеги из клана «Ноастрэ Фамилией», и Благочестивый отец из Объединенного Синода Всех Святых Земель, широкий открытый жест в сторону только что названных, и миллионы простых жителей, ждут справедливого решения от Высокого Суда.
По моему, после такого поворота, слегка опешил и «уважаемый» коллега и «благочестивый» отец.
В словах Ректора прозвучало открытое предложение о дележе добычи. Но в соответствии с законами Прайда. Сначала свой кусок получает лев, затем львицы, честно говоря ни вампир ни святоша на львиц не тянули, затем все что осталось — гиены.
В качестве гиен, я так думаю, выступали многочисленные независимые, в кавычках, лаборатории и исследовательские институты.
Только вот «добычу» никто не спросил. Не делите шкуру не убитой антилопы. Я позволил себе перефразировать общеизвестную, по крайней мере в моем мире поговорку.
А то глядишь, антилопа окажется совсем не вегетарианкой. Да еще и голодной! Я посмотрел на искру Ректора. Она была больше, ярче и однозначно вкуснее, чем у всех остальных. Я прикинул, буде такая возможность, и при отбросе моральных убеждений, все-таки я к Ректору относился неплохо, его искра смогла бы утолить мой голод. Но, тут же поправил я себя, на небольшое время. Я облизнулся.
Ректор споткнулся на полуслове и напрягся настороженно глядя на меня. Тут «проснулся» Ассасин и в который раз, прихватил меня за горло.
Ну, ёлы-палы! Губы пересохли, вот и облизнулся! Чего паниковать-то?!
Тем временем, Олег Павлович, перешел к списку ущерба. И по всему выходило, что как ни кинь, Ректорат, понес больше всех убытков. Плюс ко всему, была представлена материальная ведомость, где черным по белому были описаны все траты на мое содержание с момента моего появления в
И еще меня посетило неприятное чувство. Описать его достаточно трудно. Приведу пример. Вас позвал в гости друг, или не позвал, а вы сами к нему случайно зашли. Даже не так. Не к другу случайно зашли, а к незнакомцу в дом, во время непогоды. Он вам предложил еду и ночлег. Вы даже подружились. Вернее, вы подумали, что вы подружились. И вот, когда настало время вам уходить, скажем, по своим делам, а на пороге, ваш новоиспеченный друг, непосредственно так, предоставляет счет. Каково, а?!
Вот и я в этот момент, когда Олег Павлович тряс ведомостью моих трат перед высоким судом, чувствовал себя не очень. Прямо скажем погано!
Нет, вы не подумайте. Излишней чувствительностью я не страдаю. Тем более в моем нынешнем положении. И я прекрасно понимал, что в борьбе за «главный» приз, все средства хороши. Но где та грань, которую нельзя пересечь, не замарав себя самого?
Олег Павлович ораторствовал еще часа два. Чтобы вас не утомлять пересказом всей его пламенной, я бы даже сказал революционной речи, скажу одно. Все сводилось, как и в случае с остальными к одной главной мысли. Выродок, я, должен достаться Ректорату. Вернее, всему Домену. Срок владения выродком, мной, до конца моей бренной жизни. Короче, требовал пожизненного. Ну, хоть не высшую меру!
Затем наступила торжественная тишина. Величаво поднялись Весы, и сказали.
— Обвиняемому, предоставляется последнее слово!
Я растерянно поднялся.
В моей голове вдруг поселился хаос. На смену этому состоянию, пришла пустота. А что мне было говорить в свое оправдание? Мол не виновен. А как же загубленные души? Не хотел, больше не буду. Хотел или не хотел, на данном этапе вопрос не главный, а то что больше не будешь, конечно не будешь! На пожизненном сроке не забалуешь. А если вышка, то и подавно.
Каюсь и прошу смягчения приговора? Так уже и так все ясно. Два варианта. Читай выше.
И тут я ляпнул то, что и сам не ожидал от себя:
— Верните, пожалуйста, меня обратно, и еще можно мне бутылку шампанского с креветками? Только шампанское должно быть холодным!
В зале суда наступила гробовая тишина. Затем, после очередного местного освидетельствования меня на вменяемость, Весы буднично проговорили:
— Суд удаляется на совещание для вынесения приговора.
И вот оно: «Встать, Суд идет!»
Я поднялся. У меня сразу же вспотели ладони и засосало под ложечкой. Начала кружиться голова. Все это состояние, емко и кратко описывается одним словом — зассал!
— Рассмотрев все стороны обвинения, суд пришел к единому мнению. Признать Ивана Синицына виновным по статьям 105, 107 и 108 уголовного кодекса Домена, а также по статье 205, и назначить высшую меру наказания! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
При громовом стуке молотка я упал в обморок.
