— А если не вспывёт? — спросил здравомыслящий Антон.
— Почему не всплывёт? А выталкивающая сила? — удивился Коля.
— Мало ли что может случиться, например, веревка запутается или что-нибудь еще…
— В борту батискафа мы устроим прозрачный люк. Через него я буду наблюдать за дном и записывать свои наблюдения. А в случае аварии открою этот люк изнутри и вынырну. Пруд-то неглубокий, в нем всего метра три-четыре…
Сила убеждения Егорова была так велика, что ему удалось уговорить Фильку и Антона подключиться к строительству батискафа. Несмотря на внешнюю простоту конструкции ребята столкнулись со множеством трудностей: то бочка протекала то не удавалось отыскать прозрачный пластик для люка, а когда они выпросили у соседа дяди Вовы толстое оргстекло, оно не хотело плотно прилегать к выпиленному в бочке отверстию…
Целых два месяца приятели провозились с батискафом, несколько раз у Фильки с Антоном появлялось желание бросить эту затею, но жаль было затраченных усилий, к тому же их подбадривал энтузиазм Коли. Хитров достал несмываемую масляную краску и написал на бочке название «Большая черепаха», придуманное ребятами раньше.
К началу июня батискаф был закончен, и пришла пора спустить его на воду.
На тележке друзья подвезли «Большую черепаху» к пруду и поставили ее на мостки, за которыми начиналась глубина.
Пожав всем руки, Егоров забрался в бочку и плотно закрыл за собой крышку.
Через оргстекло видно было, как он устроился внутри и подмигнул своим помощникам.
— У-у! — донеслось из батискафа.
— Чего это он? — спросил Антон.
— Просит, чтобы столкнули в воду! — догадался Филька.
— Не-а, я не буду! Еще утонет, а мне отвечать! Что я дурак? — хмыкнул Данилов.
— Ну и трус же ты! — Хитров приналег на бочку спиной, поднажал и, потеряв равновесие, вместе с ней бултыхнулся в пруд.
— Вот видишь! Я не трус, просто я осторожный! — назидательно сказал Антон.
Некоторое время бочка держалась на поверхности, но две тяжелые гири привязанные к ней, перевесили, и «Большая черепаха» погрузилась на дно. Филька плавал поблизости и следил, чтобы конец дыхательного шланга с пенопластовым буем был на поверхности и в него не попадала вода. Через некоторое время ощутив, что ногам как-то неудобно, Хитров вспомнил, что он в ботинках и брюках.
Внезапно из дыхательной трубки донеслось требовательное мычание.
— Наверное, Кольке надоело плавать на одном месте, — догадался Филька. –
Давай, Антон, тяни!
Данилов ухватился за привязанную к бочке веревку и потащил ее на себя, но ему удалось сдвинуть батискаф только чуть-чуть.
— Тяжелый! Наверное, водоросли прилипли, или гири за корягу зацепились! – пожаловался он.
— Давай, буксируй! Не сачкуй! — рассердился Хитров, и Антон снова впрягся.
Он изо всех сил тянул бочку, но она оставалась на месте. Тогда Данилов бросил веревку и, бегая по краю мостков, стал кричать:
— Как он там, жив? Не утонул?
— С чего ты взял?
— А если не утонул, то откуда пузыри?
— Какие пузыри?
— Вон те!
Филька заметил, что из воды поднимаются пузыри, и это его встревожило.
— Коля, ты жив? — крикнул Хитров в дыхательную трубку.
— М-м-м! — донеслось из нее.
— Мычит чего-то, значит, жив, — сказал Филька.
— А чего он мычит?
— Чтобы ты задавал поменьше глупых вопросов! — Хитров начал уставать:
держаться на поверхности воды, которая была очень холодной, становилось все труднее.
Увидев, что Антон снова поднял с мостков веревку, Филька, созорничав сильно дернул за нее, и Данилов, не удержавшись, плюхнулся в воду.
— Бултых! — отметил довольный Хитров.
— Псих ты, что ли? Я же в одежде и часах! — рассвирепел Антон.
Он подгреб к Фильке и стал его топить. Тот не остался в долгу. Только через несколько минут, вспомнив о Кольке, ребята стали нырять на дно пруда чтобы посмотреть, что с бочкой. Но там было темно, к тому же мешал плотный слой ила. Пузыри перестали уже подниматься, и мальчики встревожились, что Егоров утонул. Сколько они не кричали, никто не отзывался, а внутри шланга булькала вода…
— Конец ему! Не сумел открыть люк и захлебнулся! Учти, бочку ты сталкивал а я с самого начала был против. Я так в милиции и скажу! — отфыркиваясь крикнул Антон.
— Иди ты! Вытаскивать его надо и откачивать!
Филька схватился за шланг и нырнул вдоль него. На дне он нашарил железный бок бочки, ощупал ее и увидел, что лист оргстекла откинут, а Кольки внутри нет.
Ничего не понимая, Хитров вынырнул, стал вертеть головой и заметил Кольку синего от холода, который сидел на мостках, закутавшись в полотенце.
— Вот идиот! Мы думали, что ты утонул! — завопил Филька, подплывая к мосткам.
— Я видел, как вы ныряете, — сказал Егоров.
— А почему не крикнул, чтобы мы не ныряли?
— Я кричал, но вы не слышали. Ну и видок у вас был!
Антон, тоже подплывший к мосткам, выбрался на них и стал озабоченно рассматривать свои часы. Они были водонепроницаемые, и он успокоился.
— Я с самого начала знал, что у тебя все получится! Я верил! — сказал он горясо пожимая Коле руку. — Ну как там на дне?
— Что на дне? Темно, из бочки ничего не видно, а вода за шиворот заливается. Тут еще какие-то дуралеи зацепили мою дыхательную трубку, и я едва не захлебнулся… Кто это сделал?
Филька с Антоном переглянулись и ничего не сказали. Ребята сидели на мостках и смотрели на воду.
— Ты еще сегодня будешь нырять? — спросил Данилов.
— Не-а, не буду. Батискаф нужно совершенствовать и дыхальную трубку по-другому приделать.
Коля с Филькой выловили «Большую черепаху» из пруда, погрузили ее на тележку и пошли к поселку, а за ними с двумя тяжеленными гирями, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть, тащился недовольный Антон.
Егоров планировал завтра продолжить ныряние, но вначале отложил на несколько дней из-за отсутствия каких-то запчастей и герметика для бочки, а вскоре вообще охладел к этой затее. А тут еще библиотекарша дала ему прочитать книгу про полет на воздушном шаре, и он задумал сам изготовить воздушный шар.
Правда, и с шаром у него ничего не вышло, хотя он и просмолил все домашние простыни.
А в «Большой черепахе» колькина бабушка уже осенью солила капусту, ворча что бочка дырявая. Впрочем, что не говори, а лето друзья провели весело…
Рассказ одиннадцатый
КОЛДУН
В сентябре родители Ани Ивановой уехали на два дня. Такие случаи выпадают редко и упускать их нельзя, а Аня это понимала. В первый же вечер она пригласила гостей — Фильку Хитрова, Антона
