наслоились возрастные сосудистые заболевания, а потому в его характере появились новые симптомы.
ТВЦ чем-то напоминает времена Брежнева. В “застойные” времена о программе “Время” говорили: “И это все о нем и немного о погоде”. “Время” начиналось со слов “Сегодня Леонид Ильич…” — и так далее — все о бровеносце. Примерно то же происходит на ТВЦ.
Почти два года меня ежемесячно приглашали в передачи радиостанции “Говорит Москва” (теперь оно слилась с “Общественным радио России”). Лелея планы занять президентское кресло и в пору увлечения “Отечеством” Лужков финансировал эту радиостанцию, а ведущие программ предупреждали меня — упаси Боже сказать в эфире что-нибудь “против шерсти” московскому мэру!
Не идите в политику, если кожа у вас чуть потоньше, чем у носорога.
Франклин Рузвельт
В данном случае сказывается и возраст, и задатки пусть маленького, но диктатора. Юрий Михайлович был начальником еще в советсткие времена, а ныне он царь и Бог в столице. Свою команду он, судя по всему, держит в ежовых рукавицах. Уже по тому, что он лично ездит на некоторые стройки и, надо полагать, чихвостит всех, используя все словарное богатство русского языка, — видно, что он привык к бепрекословному повиновению.
Лужков очень любит судиться и неизменно выигрывет в суде все иски.
Однако судиться со СМИ — это, на мой взгляд, мелко для такого человека, как московский мэр. Да при чем здесь журналисты?! Они лишь отрабатывают свой хлеб. Им ведь тоже кушать хочется. И детей кормить надо. Каждый зарабатывает на хлеб, как может, как умеет. “Не живем, а выживаем”, - так теперь говорят россияне.
А Лужков подает в суд на журналистов, которые по сравнению с ним просто нищие, и вчиняет им иск на большие суммы. Да откуда у журналистов и издательств газет такие деньги, Юрий Михайлович?! У них ведь нет жены, которая имеет такую крутую фирму, как ваша супруга!
Судиться с журналистами по пустяковым поводам, когда всего лишь задето самолюбие, — это не уровень политика такого масштаба.
Политика, как и женщина, должна быть гибкой и держать линию.
Тадеуш Гицкер
В психиатрии есть такое понятие — кверулянтство (от латинского querulus — постоянно жалующийся). Означает непреодолимую сутяжническую деятельность, борьбу за свои якобы попранные права, ущемленные интересы путем подания исков в суд, оспаривания любых принятых по этим искам решений, и многое другое. Это психопатология. Наблюдается при разных психических заболеваниях, а таких больных на психиатрическом сленге называют кверулянтами.
Склонность Лужкова подавать в суд из-за любой статьи в прессе, которая ему не по нраву, — скорее всего, следствие сосудистого процесса (гипертонической болезни, атеросклероза сосудов головного мозга). Кверулянтов обычно освидетельствуют психиатры, но если имеет место сосудистая деменция[35], тогда больной нетрудоспособен, недееспособен, и его помещают в психиатрическое учреждение для психохроников, потому что они приносят немалый вред обществу, лишая людей душевного покоя, когда обвиняют их в каких-то прегрешениях (зачастую вымышленных или сильно преувеличенных), к тому же, кверулянты отнимают время у сотрудников правоохранительных органов, судебных инстанций и других официальных учреждений. Поэтому общество стремится оградить себя от подобных психически больных людей.
Сергей Доренко в своей авторской программе заявил, что московские судьи получают “надбавку” из казны мэрии, хотя по закону суды должны финансироваться не из местного, а из Федерального бюджета — это обеспечивает независимость судей от местной власти. Однако Юрий Михайлович, в обход существующих законов финансирует суды из бюджета мэрии, а по существу, из кармана москвичей. В этом случае нет ничего удивительного, что Лужков с неизменным постоянством выигрывает многочисленные иски к журналистам и СМИ — какой же судья осмелится вынести решение не в пользу мэра?! Ведь тогда судья потеряет свою “надбавку”.
У нас декларируется свобода слова. И это, на данный момент, единственно положительное, что дала нам так называемая “демократия” постсоветских времен.
Два воробья сидят на пограничном столбе.
— Ну, как, нравится тебе новая жизнь? — спрашивает стреляный воробей.
— Да жизнь-то, в общем фиговая, но зато почирикать можно!
Анекдот
Свобода слова теоретически означает, что каждый гражданин имеет право высказать свое мнение о другом гражданине, в том числе, занимающем некую ответственную должность.
В этой книге я высказываю свое мнение о разных политиках. И не просто — как профессионал, психиатр, но и со своих гражданских позиций, потому что я — избиратель. Когда отдельные главы этой книги были опубликованы в газетах, мне звонили разные люди: “Какая вы смелая! Здорово вы их приложили! Нам так понравилась ваша статья!” А мои близкие, друзья и знакомые говорили: “Ты с ума сошла! Они же тебя сожрут! Ты что — не понимаешь, что все куплено-перекуплено?! Да тебя просто убьют!” Не убьют. Убивают не тех, кто пишет и публикует книги, а тех, кто владеет опасной информацией, еще до того, как она предана главности.
Свою Думу он заласкал благами, а, как говорится, на чужой роток пытается накинуть платок.
Геннадий Селезнев о Юрии Лужкове
Еще одна настораживающая деталь — Лужков ради собственных целей готов “дружить” с тем, кто на данный момент ему нужен.
Одно время он плечом к плечу стоял рядом с Ельциным и всячески поддерживал его во время избирательной кампании, а потом они стали противниками, Лужков стал гневно клеймить Бориса Николаевича, в то время действующего президента. Если бы Ельцин, который в силу особенностей своей личности постоянно с кем-то боролся, вдруг изменил свою тактику на 180 градусов, отказался от травли Лужкова и предложил помириться и объединить усилия к предыдущим выборам, — не исключено, что Юрий Михайлович на это бы согласился.
Настораживает и тот факт, что Лужков в целом лоялен к КПРФ. Его враги — то Березовский, то Чубайс, но к коммунистам он не столь суров.
Звонок в дверь. Лужков открывает. Двое мордоворотов заносят гроб:
— Чубайса заказывали?
Анекдот
До парламентских выборов 1999 года социологи предрекали, что “Отечество — Вся Россия” объединится с КПРФ.
Однако Лужков со товарищи вовремя одумались. А если бы слияние произоизошло, то Лужков растерял бы все свои преимущества. КПРФ поддерживают все тот же процент избирателей, что и раньше, — электорат у этой партии стабилен (по сути КПРФ можно было бы назвать партией пенсионеров), а у ОВР — 8-10 процентов избирателей. Но при объединении Лужков бы потерял свой электорат, потому что есть миллионы россиян, которые ни при каких обстоятельствах не проголосуют за коммунистов.
Мало того, при объединении КПРФ и ОВР было бы очень сомнительно, что Лужков снова стал бы мэром. Столичного мэра выбирают москвичи, люди продвинутые, политически активные. Жители столицы не проголосовали бы за того, кто из соображений политической конъюнктуры объединился с коммунистами.
“Разве не очевидно, что мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков при всех его собственных достоинствах — это плоть от плоти существующей системы власти. И не только потому, что на избирательных митингах 1996 года он кричал: “Ельцин! Россия!”, а прежде всего потому, что созданная им система управления Москвой основана на том же слиянии власти и денег, что и федеральная система, созданная совместными усилиями коммунистической номенклатуры и младореформаторов… Диумвират Примакова-Лужкова неизбежно станет органическим продолжением эпохи номенклатурного термидора
