Женская логика – смертельное оружие

Алла продемонстрировала ему все приемы высшего пилотажа женского кокетства, и уже через полчаса они сидели в низких креслах, цедили коньячок, курили и мило болтали о житье-бытье вообще, и о житье-бытье бизнесменов, в частности. Как она и предполагала, у них нашлось немало общих знакомых. Дмитрий Филимонович уже трижды повторил, как ему жаль, что они встретились только сегодня, на что Алла с обворожительной улыбкой отвечала, мол, лучше поздно, чем никогда… И так далее.

В процессе непринужденной беседы выяснилось следующее. Все три этажа занимает фирма “Диамант”, арендующая помещение у Паршина. Сам же Яков обосновался на третьем этаже, у него всего один кабинет, зато огромный и роскошно отделанный, с большой приемной, где сидят его секретарша и личная переводчица. В условия аренды входит, что название “Диамант” не фигурирует ни на одной из дверей, будто бы все помещения принадлежат “Кентавру”. А если Якову Борисовичу вздумается пройтись по коридорам с каким-нибудь гостем, то сотрудники “Диаманта” должны приветствовать его как своего шефа. Если он пожелает распахнуть дверь, чтобы продемонстрировать посетителю, как слаженно трудится коллектив, все обязаны привстать и поздороваться, назвав “босса” по имени отчеству. Над этой его причудой все исподтишка посмеивались, понимая, что Паршин, чей коллектив состоит всего из четырех человек, просто желает пустить пыль в глаза. Сотрудникам “Диаманта” не составляло особого труда подыгрывать чванливому Паршину, и они, хихикая за его спиной, играли требуемую роль.

В офис Яков Борисович приезжает крайне редко, обычно в сопровождении какого- нибудь мужчины провинциальной наружности, которого он, как правило, приводит знакомиться и важно представляет: “Дмитрий Филимонович, это наш будущий деловой партнер”. Генеральный директор “Диаманта” не желает тратить время на дурацкие игры, поэтому эта роль возложена на коммерческого директора. Обычно знакомство занимает не более пяти минут, и Дмитрий Филимонович не считает это за труд. На его взгляд, Паршин как бизнесмен пустое место. Чем он занимается, никому не ведомо, и ничего у него с потенциальным деловым партнером не получается — побывав разок-другой в офисе, тот больше не появляется. Охранники строго-настрого предупреждены, что к Паршину можно пускать посетителей только по предварительной договоренности, а когда Якова в офисе нет, то гостей вежливо выпроваживают. А поскольку Паршина нет практически никогда, то выпроваживают всех.

“Да уж, Яшка аферист еще тот, — мысленно усмехнулась спец по «кидалам». — Даже я пришла в благоговейный трепет, войдя под своды этого особняка, а на бизнесмена средней руки обстановка и подавно произведет впечатление”.

- Этот особняк принадлежит Паршину?

- По-моему, да.

- Как же его смог приобрести такой никчемный бизнесмен?

Дмитрий Филимонович пожал плечами:

- Деталей я не знаю, условия аренды обсуждал наш генеральный директор. Особняк достался Паршину по наследству, а кто был прежним владельцем, мне неизвестно.

- Дмитрий Филимонович, а нельзя ли мне взглянуть одним глазком на договор аренды?

- Не уверен, Алла Дмитриевна. — По лицу было видно, что он бы с радостью, но побаивается. — Договор хранится в сейфе нашего генерального директора.

- А может быть, у секретарши? Не такой уж это секретный документ. Позвоните ей, пожалуйста…

Алла говорила таким просительным тоном и при этом так проникновенно улыбалась, что собеседник не устоял — нажал кнопку селекторной связи и спросил:

- Оля, нет ли у тебя договора аренды, заключенного нашей компанией с Паршиным? — Видимо, та ответила утвердительно, и он попросил: — Принеси его мне, пожалуйста.

Когда Стеклов отключил связь, гостья решила, что пора раскрыть карты, и рассказала о махинаторской деятельности Якова.

- Теперь все имущество Паршина принадлежит бывшей жене, и вам придется перезаключать договор аренды с новой владелицей.

Новость Дмитрия Филимоновича не порадовала. Он сосредоточенно наморщил лоб, размышляя, не навредил ли своей фирме, разболтав слишком много. Поняв по напряженному выражению лица собеседника, чем тот обеспокоен, Алла решила развеять его сомнения:

- Дмитрий Филимонович, это всего лишь формальность. Новая владелица особняка уполномочила меня действовать от ее имени, я могу показать вам документ. — Достав генеральную доверенность, подписанную Розой, правопреемница передала документ хозяину кабинета и обнадежила: — Договор будет перезаключен на тех же условиях, лишь с одним изменением — вам больше не придется играть в прежние игры, поскольку “Кентавр” я скоро ликвидирую. Паршин здесь уже никогда не появится, и ваша фирма может занять его кабинет, на сумме аренды это не отразится.

Собеседник сразу расслабился. Постучавшись, вошла девушка и передала Стеклову прозрачную папку. Вначале тот просмотрел все сам, потом передал Алле. Договор аренды был составлен от имени Паршина Якова Борисовича, но указывалось, что он действует по генеральной доверенности, выданной Савватеевым Эдуардом Владимировичем. В папке обнаружилась копия генеральной доверенности, согласно которой Савватеев доверял Паршину заключить от его имени договор на аренду половины принадлежащего им совместно дома стоимостью… Далее шла фантастическая сумма в рублях, которую без калькулятора Алла не смогла перевести в доллары. Имелась и копия свидетельства о вступлении в право собственности, согласно завещанию Савватеева Владимира Фомича. Дом наследовался в равных долях, у Эдика и Якова было по пятьдесят процентов.

“Кто таков Савватеев Владимир Фомич? — задумалась Алла. — Родственник прокурора? Однофамилец? — и вдруг ее осенило: — Так это же Савва!”

Покойного бандитского авторитета никто иначе чем Саввой, не называл, фамилией никто не интересовался, — наверное, за свою уголовную жизнь он сменил не один десяток “псевдонимов”. И только что Алла вспомнила, как адвокатесса в контексте какой-то фразы произнесла: “Уголовный авторитет Савватеев по прозвищу Савва”.

Вряд ли Эдуард Савватеев стал бы прокурором, имея близким родственником уголовника-рецидивиста. Но дальний родственник не подарит особняк стоимостью в десять миллионов долларов. Значит, Эдик его “заработал”. А Яков? Он здесь с какого боку припека? Тоже “заработал”?

- Дмитрий Филимонович, оказывается, есть нюансы. Вы сами видели, по документам Паршину принадлежит лишь половина особняка. Сделайте любезность, распорядитесь отксерокопировать эти бумаги. Я уточню детали и сообщу вам.

Через десять минут Алла поднялась на третий этаж. Двери тоже были заперты, и процедура повторилась, только теперь посетительница сказала, что пришла в “Кентавр” по поручению Дмитрия Филимоновича Стеклова. Когда охранник впустил незваную гостью, та огляделась и увидела на ближайшей двери шикарную табличку с надписью: “Генеральный директор СП “Кентавр” Паршин Яков Борисович”. В приемной сидели две девицы. Одна занималась тем, чему секретарши посвящают большую часть рабочего времени — подпиливала ногти. Вторая, высунув кончик языка, тоже трудилась в поте лица, нанося лак на ногти полуторасантиметровой длины в стиле “французский маникюр”. Оглядев запарившихся от профессиональных трудов девиц, Алла спросила:

- Которая из вас Марина?

Девица с пилкой для ногтей от изумления открыла рот, и гостья поняла — это и есть секретарша Паршина.

- Где твой шеф? — напористо спросила Алла.

- Н-не знаю… — Девушка еще не пришла в себя от удивления — как дамочке удалось прорваться через кордон из троих охранников?

- Зато я знаю, — со значением произнесла разносчица плохих вестей. — Он умер.