— А их родители?
— Нет. Зачем ты задаёшь такие глупые вопросы? Должно быть так. Ты что? Чем-то недовольна? У тебя есть еда и жильё. Глупая ты какая-то …
Да, их жизнь уже многие сотни лет питала безразличие к чьей-либо судьбе, даже к своей. Кейт не могла не отметить, что такая система оказалась вполне устойчивой, но всё же гнильца подъест когда-то это общество… Кэтрин не успела ответить, потому что в этот момент донёсся голос надзирателя.
— Эй, вы! Идите сюда!
— Это нам, — бросила Мирика и послушно стала спускаться по лестнице.
Кейт не стала дожидаться повторного приглашения и последовала за ней.
Фрея вошла в родной дом, но чувство радости по-прежнему не наполняло её: жизнь уже давно превратилась в нечто монотонное, вялотекущее. Единственным смыслом жизни оставался сын, и только в нём она чувствовала своё спасение от этого мёртвого мира, от людей (нет, рабов!), которые окружали. Но сейчас он был с Учителем, Мудрейшим, знающим множество наук и учений: математику, геометрию, богословие и ещё многое то, что необходимо образованному человеку, чтобы отличаться от чёрного люда. Как они надоели!
«Хм… Рабы… Презренные полулюди-полуживотные, не способные ничему научиться».
Фрея бросила взгляд на одного из них: грязный, глупый, имеющий в потребностях только есть и пить. Абсолютное ничтожество. Говорящая скотина.
Она очень устала с дороги, и хотелось отдохнуть, но разве можно оставить без присмотра надзирателя и рабов? Слуги всегда норовят что-нибудь украсть.
— Надзиратель, пускай эти шелка отнесут в мою комнату, — приказала она.
— Будет исполнено, Госпожа, — ответил он и крикнул двум разговаривающим рабыням на пригорке: — Эй, вы! Идите сюда!
Одна пошла сразу, а почему-то другая задержалась, но всё же догнала.
«Бросить всё и пойти отдохнуть», — решила Фрея и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж — туда, где находились покои. Она поднялась наверх, рабыни поравнялись с ней и застыли в ожидании приказа. Фрея остановилась у двери своей комнаты и, повернувшись, нарочно, прекрасно зная, что руки у рабынь заняты, приказала той, что несла огромную охапку ткани:
— Открой дверь!
Та, как ни в чём не бывало, перекинула тяжёлую кладь на одну руку и отперла дверь.
Фрея вошла первой и приказала положить ткань на кровать.
— Ты, — она указала на рабыню, которую выбрала своей жертвой на сегодня. Очень хотелось, чтобы кому-то стало ещё хуже, чем ей, — останешься.
Когда другая вышла, хозяйка продолжила:
— Чего стоишь? Не видишь бардак? Приберись!
Глаза рабыни блеснули, почему-то насмешливо, но всё же она приступила к работе.
«Это уже что-то! И что-то нестандартное!», — подумала Фрея. Она была заинтригованна: ни разу в жизни она не видела такого взгляда. Женщина попыталась вспомнить: видела ли её тогда, приезжала в последний раз, но не смогла.
— Стой! — приказала Фрея. — Дай мне виноград.
Рабыня выполнила приказ, но при этом, вопреки всем нормам поведения, её глаза были опущены.
— Когда подаёшь, нужно смотреть в глаза. Ты что? Не знаешь? Или ты украла?!
— Нет.
— Не сметь разговаривать, пока я не разрешу! Почему не пришла сразу? О чём вы разговаривали? Отвечай! Только не ври!
Рабыня ответила не сразу:
— Я спросила: «Сколько лет существует Хевимская Империя?»
Фрея улыбнулась, а потом рассмеялась. Этот вопрос почему-то её развеселил, однако было странно, вернее, необычно, что эта девчонка интересуется подобными вопросами..
— Тебя действительно это интересует? Хорошо, я скажу тебе. Империя владеет всем миром полторы тысячи лет! — последние слова она произнесла с особой гордостью. — Что тебе это даёт? Ты не стала свободнее, ничего не произошло, не изменилось.
Рабыня молчала.
— Я спросила. Отвечай.
— Мне это ничего не даёт.
— К чему же эти вопросы?
— Вы…
— Молчать! — внезапно вскипела Фрея. — Меня называть только Хозяйка, или Госпожа. Ясно?
— Да.
— Не верно! Я не слышу!
— Да, Госпожа, — рабыня склонила голову.
«Что ж так-то лучше», — думала Хозяйка. — «А что, собственно говоря, меня так разозлило?». Злость внезапно схлынула, как будто кто-то отодвинул её подальше.
— Я тебя здесь раньше не видела. Тебя купили недавно?
— Да, Госпожа, — почему-то с неохотой ответила рабыня.
— Кто? А впрочем, я всё поняла. И когда?
— Две недели.
— Две недели, — шепотом повторила Хозяйка, как будто это что-то ей говорило. — И откуда ты?
— Из леса.
— Не врать!
— Я говорю правду, госпожа.
«В лесу одни дикари, а ты, крошка, меньше всего похожа на дикарку. Взгляд слишком независимый, спину пригибаешь неохотно», — думала Хозяйка. — «Что ж, хорошо, скрывай своё происхождение», — решила она, и тут же спросила у себя: «Почему мне кажется, что я поступаю правильно?» В любом другом случае она бы не пожалела плёток и наказала непослушную девчонку, но сейчас она слишком устала и появилось ещё одно обстоятельство: эта негодница почему-то ей нравилась именно тем, чего не должно было быть в рабах — своей независимостью.
Стало интересно: можно ли дикаря научить чему-нибудь? Ещё в поездке с Учителем состоялся разговор на эту тему, она сошлись на мнении, что невозможно, но всё же она решила провести эксперимент, считая, что Мудрейший согласится на него. В итоге, конечно, он выставит изыскания, как свои, на суд Ассамблеи, но это её не интересовало. Был важен сам процесс, тем более что игра обещала быть интересной.
— Чем ты интересуешься?
— Всем.
— Это хорошо. Здесь есть библиотека, ты не умеешь читать. Тебя научат. Учитель научит тебя. Я хотела нанять работника, но мне кажется, из тебя получится неплохой библиотекарь. Ты рада?
— Благодарю… Хозяйка.
Настроение Фреи поползло вверх, но она не понимала почему.
«Что ж будь, что будет. А библиотекарь мне действительно нужен».
— Можешь идти. Стой! Как тебя зовут?
— Кейт.
Кэтрин понимала, что ей несказанно повезло. Теперь она могла узнать об этом мире гораздо больше: в её распоряжении оказалась целая библиотека — настоящий кладезь знаний! И почему только Фрея доверила ей, бездарной дикарке? Наверное, у неё были свои причины, но всё равно выглядело довольно странно. Может быть, просто не подумала? В любом случае, ей придётся изучить местный алфавит и язык. Умение читать подразумевает знание не только алфавита, но и самого языка. Это и был камень
