изначальную идею, которая и сформировала нашу Вселенную.
— Насколько я знаю из школьного курса, пространство создаётся материей.
— Да, куда приходит материя, там появляется пространство, но один вопрос: а почему так? Они не могут на этот вопрос ответить, а мы можем.
— Видимо, у них тоже есть свои козыри, раз они держатся, ведь, если появилась более полная теория, то другая автоматически становится устаревшей.
— Я не знаю, какие у них козыри, — безразлично ответила Кэтрин. — Может быть, и есть, но переубедить людей очень трудно. Вообще учёные люди верующие, — сказала девушка и пояснила. — Полуобразованность создала миф об обратном. Так вот, теория — это наша вера, Алекс. Люди с «устаревшей» парадигмой не переубеждаются. Практически никогда! В основном числе своём они просто уходят в прошлое, вымирают, но до этого борются за свою правду. А она, как известно, у каждого своя.
— Но если правительства снова организуют проект, — заметил Саша, — то они верят скорее вам, нежели им.
— Надеюсь, но, в любом случае, вам потребуются мои консультации как минимум, а ещё лучше — возьмите кого-нибудь, кто придерживается нашей теории.
— Я передам твои слова.
— Только не говори, что это мои слова никому кроме наших.
— Разумеется.
Саша взглянул на часы, времени оставалось не так уж много. Через пятьдесят минут ему уже нужно было улетать в аэропорт.
— А вот моя практика говорит о том, что время скоротечно. Вы не можете его остановить?
— Увы, мы не Боги.
— Только учимся, да? — усмехнулся он.
— «Все учились понемногу, где-нибудь и как-нибудь», — в ответ сказала Кэтрин.
Шаги отвлекли их. Сзади подошёл молодой человек, по всей видимости, студент, и обратился к Кэтрин по-английски:
— Простите, мисс Уилкс, могу я вас спросить?
— Да, конечно.
— Вы действительно работали над проектом «Переход». Я читал все публикации Перетлёва. Я следил за этим проектом и мечтаю стать физиком. Мне было бы очень приятно, если я смог получить ваш автограф, — он подал книжку по информационной физике и ручку.
— Как ваше имя?
— Джереми… Джереми Фошер.
Она набросала несколько приветственных слов и расписалась.
— До свидания. Успехов вам в учёбе и в дальнейшем.
— Спасибо большое, — радостно, ответил студент и с неохотой отошёл от них.
— Поклонники, а ведь они чуть моложе тебя, — прокомментировал Саша, когда Кэтрин повернулась к нему.
— Ревнуешь? — прищурилась она.
— Не смею, — усмехнулся Соколов.
— Если честно, такое впервые. Удивлена.
— Для многих начинающих учёных ты — пример для подражания. В этом нет ничего удивительного.
— Никогда не любила популярности, — вздохнула Кэтрин. — Неуютно себя чувствую.
— У меня есть идея, — произнёс Александр и подмигнул.
— Какая?
— Давай просто пройдёмся.
Кэтрин согласилась.
Время незаметно ускользало, его стремительный бег ничто не могло умолить, однако если и Саша жалел о чём-то, то только о том, что он не властен над ним. Ветер шелестел листвой и разливал гармонию в сердцах людей. Они шли по каменной дорожке, стараясь не смотреть на окружающих, словно кроме них здесь никого и не было.
Встреча действительно была прощальной. Вскоре Саша улетел. Кейт обещала сказать ему, где будет располагаться лаборатория. Их дороги расходились в этом парке, но надежда говорила, что ненадолго.
Глава 5
— Итак, давайте подведём итоги, — произнёс Павел, задвигая жалюзи, словно не желая, чтобы вечер смотрел в окна. Такая обстановка ему импонировала гораздо больше, она создавала уют в простенько обустроенном кабинете. Здесь присутствовали все, кто участвовал или знал о неофициальной стороне дела: Анатолий Греченко, Александр Соколов и Андрей Булдаков. — Что мы имеем на сегодняшний день? Давайте каждый по порядку.
— Начнём с меня, есть крайне интересная информация, — сказал Греченко.
— Ничего не имею против, — согласился он. — Говори, что твои ребята нашли.
— В том-то и проблема, что ничего не нашли, но отсутствие результата тоже результат. Мы прорабатывали версию о манекене Семёнова… За последние полгода не было никаких перемещений оборудования, специалистов, связанных с клонированием, а тем более людей, которые занимаются матрицированием сознания.
— Было бы странно, если бы они нашлись, — сказал Саша. — Кто будет выставлять свою деятельность напоказ?
— Всё не так просто, — отрицательно замотал головой аналитик. — Мои люди прошли по списку, которые им дали специалисты в этой области. Есть у нас методы и средства. Так вот, если мы не нашли, то вряд ли такое существует. Я, конечно, понимаю, что ты сразу подумал: а кто будет такое документировать, но возражу: бесследно ничего не пропадает.
— Даже материалы из Хранилища?
— Даже они. Пропажу же заметили. С вероятностью 74 процента Макс тебе сказал неправду. Клона с копированным сознанием они не создавали.
Павел заметил, как Александр изменился в лице.
— Но я не вижу никакого иного варианта, — признался он. — Тогда всё встаёт с ног на голову.
— Есть ещё 26 процентов, — оптимистично напомнил Андрей.
— Mea culpa, друзья, — неожиданно оживился Саша. Все внимательно посмотрели на него, ожидая объяснений. — Он мне этого и не говорил! Он сам меня натолкнул на такую мысль, — Соколов встал и энергично шлёпнул себя по лбу. — Да он мне даже не ответил на этот вопрос! Он сказал, что его заменили, а я уже сам сделал вывод.
Александр скривился, словно его пронзила зубная боль.
— Он хотел, чтобы мы так думали, и про Соруса тоже.
— А смысл? — спросил Павел.
— Помнишь, что я тебе сказал по телефону?
— Да, помню. Ты до сих пор думаешь, что всё это было заранее просчитано? — улыбнулся Корышев, отметив, как выразительно посмотрел на Соколова Андрей. Смысл этого взгляда остался для Павла неясным, но здесь что-то крылось. — Но ты так и не рассказал, что натолкнуло тебя на эту мысль.
— Он нас просто отвлекал, чтобы мы гонялись за привидениями, — проигнорировал вопрос Александр.
— Но как именно он мог всё это предвидеть?
— Это очевидно! — Саша отошёл в сторону и сказал. — Он подкинул нам шестёрок, — Соколов снова вернулся к стулу. — Потом, когда мы на них набросились всеми силами и, конечно, нашли, он проводит свою
