Евгений Николаевич, конечно, понял, куда дует ветер, но ему не нравилось направление. Нужно было срочно его менять.
— Вы говорили с Карлосом Оттоном? — спросил руководитель Особого Отдела.
— Да. Он сказал, что был бы рад оказать всяческое содействие.
«А заодно под шумок забрать дело к себе. Очень удобный момент: как раз тогда, когда дело сдвинулось».
— Доказать прямую причастность мы не можем — у меня нет достаточно средств, но есть косвенное доказательство.
Генерал вынул пуговку устройства слежения и положил её на стол перед начальником.
— Слежка за мной.
— Оно применяется не только Секретным Отделом, но и любым другим подразделением ОМБ. Существуют и другие аргументы?
— Да… — кивнул Ромин. — Руслан Хокай лично приходил ко мне несколько раз.
— Существует запись?..
— Всех разговоров, — генерал достал диктофон и положил рядом с устройством слежения.
— Но вы понимаете, что это доказывает лишь причастного Хокая к террористам? Самоуправство и превышение должностных полномочий и больше ничего.
— Да, это так. И тем не менее…
— Я уже давно знаю Вас, Евгений Николаевич. Так же хорошо я знаю и Карлоса Оттона. Гораздо дольше, чем вы его. Не думаю, что Руслан действовал по его приказу. В обратное я не могу поверить без веских доказательств. Сейчас передо мной лежит встречное обвинение: Павел Корышев распространял информацию о расследовании сторонним лицам. Журналисты получили информацию от человека, звонившего из дома Кэтрин Уилкс. Александр Соколов после побывал у неё дома. Секретный Отдел не двузначно намекает, что все они, включая мистера Булдакова, могут быть в сговоре. Тогда становится очевидно, что это и есть причина, по которой они выжили при нападении на ПИЦ, — директор ОМБ ненадолго замолчал и добавил. — И, тем не менее, я не могу не слушать вас.
— Каково же будет ваше решение? — спросил Ромин. Он уже догадывался, что скажет Маркус.
— Я откладываю дело до окончания расследования. С этого момента сотрудник СО официально будет включён в команду, но с вашей стороны он будет находиться под наблюдением во избежание эксцессов.
«Взвешенное решение», — оценил Ромин, понимая, что всё-таки добился, чего хотел: Секретный Отдел теперь обязан будет играть в открытую…
Карандаш набросал на холст тонкую линию — холмы. Их причудливые зигзаги были обрамлены белой шапкой снегов, а припорошенные деревья блестели серебряной красотой, и солнце освещало гордый пейзаж с пуританской строгостью — всё отразилось на листе бумаги, пусть карандаш не способен передать различных цветов, но оттенки серого тоже могут говорить.
— Рисуешь?.. — послышался сзади голос Жана.
Диана обернулась, закрыв рукой рисунок.
— Да…
— Покажешь?
— Не знаю, мне кажется, не очень удалось, — ответила Диана, но всё же передала рисунок отцу, сжавшись в ожидании критики.
— Превосходно! — воскликнул он.
— Тебе и правда нравится?..
— Конечно, в жизни не видел ничего подобного. У тебя талант! Где ты этому научилась?
— Я не училась… Я сама… Ещё в детстве пробовала что-нибудь нарисовать, но никому не показывала.
— Знаешь, я не критик, — вглядываясь в рисунок, произнёс Жан, — но есть в этом рисунке что-то необычное. Словно бы другой взгляд на природу. Небо словно фиолетовое…
— Да… я нарисовала горы. Они были видны из окна моей спальни в Хевиме.
— Вспомнилось?.. — сочувственно спросил Жан.
— Ну, просто захотелось что-нибудь нарисовать, а их я запомнила лучше всего…
— Если хочешь, могу привезти мольберт и краски, — улыбнулся он. — Или тебе лучше рисуется карандашом?
— Я не пробовала иначе, но мне понравилось так.
— А хочешь научиться рисовать профессионально?
— Да, — кивнула она. — Хотела бы.
— У нас в городе есть хорошая школа художников. Я схожу туда, узнаю…
— Давай поедем вместе! Я так и ни разу не была в городе. Ты обещал показать Реймс. Помнишь?
— Помню-помню, — усмехнулся Жан. — Ну, если появилась достойная причина, то почему бы и нет. А заодно сходим, купим тебе чего-нибудь.
— Здорово!
— А ты все уроки выучила? — запоздало спросил Жан.
— Да, после этого села рисовать, — ответила она и спросила. — Когда идём? Сейчас?
— Нет, сначала перекусим. Сегодня, кстати, славный денёк. Пошли обедать.
Диана вскочила и первой выбежала на кухню. Сегодня она решила удивить отчима. Девушка долго наблюдала, как он готовит, а теперь хотела сама попробовать подогреть. Сегодня, пока он ездил в магазин за покупками, она прочитала инструкцию по пользованию микроволновой печкой, и её даже удалось подогреть бутерброд, хотя тот через две минуты взорвался. Диана поняла, что поставила таймер на слишком большое время и повторила попытку. Установить нужное время удалось только с третьей попытки, поэтому пришлось вытирать разбрызганное масло со стенок.
— Теперь моя очередь накрывать на стол, — сказала девушка и достала из холодильника жареную картошку с мясом. На молчаливый вопрос Жана она ответила. — Я уже умею пользоваться.
— Хорошо, возражать не стану.
— Ещё бы, — усмехнулась она. — Вот только я на плите ещё готовить не умею. Но я научусь. Обещаю. Не тебе же всё время готовить, мне неловко как-то даже. Раньше хоть была отговорка, а теперь… не нанимать же нам слуг.
— Это дорого, — согласился Жан и сел за стол. — Газета новая пришла?
Раскладывавшая обед Диана повернулась, чтобы посмотреть, о чём говорит отчим. В руках он держал газету. Такие развозили каждую неделю бесплатно. Девушка утром немного почитала её, пока Жан был в отъезде, и забыла убрать со стола.
— Да, — ответила она и поставила еду в микроволновку. Диана не представляла, как она работает. Очередное чудо техники этого мира. Загадка, но она обязательно будет разгадана, нужно только выучить науки. Девушка села за стол и вспомнила об одном вопросе, который у неё возник при чтении газеты. — Я прочитала в газете, что премьер-министру Европы был положен доклад социоматематиков. Я правильно понимаю, что это прогноз развития общества в ближайшие полгода?
— Да, — ответил Жан, листая газету. Видимо он искал статью.
— На пятой странице.
— Спасибо, — он открыл и пробежал глазами текст.
— Как они это делают?
— Формулы. Общество подчиняется определённым законам развития. Оно как большое уравнение, каждая переменная которого является личность.
— Мне показалось странным, что в статье людей делят на несколько категорий. Вы мне говорили, что у вас равенство.
— Юридическое равенство, да, — согласился отчим, — но сами по себе люди разные. Кто-то лоялен обществу, кто-то наоборот, асоциален. Это естественно. И нельзя равнять гения и простого обывателя,
