Советник, не будучи специалистом по обороне без оружия, затормозил шагах в восьми от Лехи и услышал от него злобное и решительное:
— Ты чо, мужик, смерти захотел? Тебе чего надо, а?
«А действительно — чего?» — спросил наконец себя и Окунь, мирно предложив:
— Перо убери, скажу.
Его пистолет и вообще все вооружение остались в машине, и сейчас он чувствовал себя крайне неуютно.
Между тем нараставший звук мотора свидетельствовал о приближении Гангута. Советник оглянулся — его «Волга» мчалась к месту событий прямо по целине.
Леха стал пятиться к лесу, но выскочивший из машины Гангут взял его на мушку пистолета:
— Стой, падло! Бросай финяк, а то застрелю!
Но Жук нож не бросил, а продолжал медленно отходить спиной по направлению к березняку.
И тогда выстрелы действительно прозвучали. Только раздались они из леса.
2. Курский и Сбитнев
Лейтенант заехал в изолятор временного содержания и вернул ключи задержанного Козлова дежурному, а потом поехал в тир. Тот был расположен за городом возле леса.
Хотя спать сегодня ночью Курскому не пришлось, голова его работала кристально ясно и мысли выстраивались с четкостью телеграфных строк.
Но, с другой стороны, думать ему больше ни о чем не хотелось. Картина убийства и без того была для него уже очевидной. Конечно, здесь еще много непонятного, но только в нюансах, принципиальная схема преступления более не являлась для лейтенанта тайной.
У входа в тир он заметил зеленую «Ниву» полковника Сбитнева, а рядом с ним разглядел фигуру самого начальника Малининского РУВД. Подъехав поближе, он обнаружил, что у Николая Ильича весьма мрачный вид.
— У тебя мобильник есть? — спросил полковник вместо приветствия. — Я свой забыл прихватить.
— Так точно. — Курский продемонстрировал «Моторолу».
— Звони Васильеву — почему-то нет его, подлеца.
Лейтенант взглянул на часы.
— Без двух минут еще, — осторожно заметил он.
— Да звони, тебе говорят! Знаешь его телефон?
— Помню.
Курский начал было набирать домашний номер начальника тира, но тут заметил краем глаза, что к стрельбищу приближалась чья-то машина. Вскоре выяснилось, что именно Васильева.
— Товарищ полковник! — жалобно заголосил начальник тира, едва вылез из машины. — Только по дороге вспомнил, что ключи в управлении оставил.
— Ты опоздал на три минуты: получишь предупреждение о неполном служебном соответствии, — холодно объявил Сбитнев. — Открывай тир.
— Так я же говорю: ключи оставил! — Лицо Васильева исказила гримаса неподдельного отчаяния, и лейтенанту показалось, что начальник тира сейчас рухнет перед Сбитневым на колени.
— Почему же ты за ними не вернулся? — искренне удивился полковник.
— Так я же знал, что вы меня ждете! Я звонил вам на мобильный, но никто не отвечал. И вот приехал предупредить…
— Да ты что, майор, издеваться надо мной вздумал! — взревел Сбитнев. — Для чего ж ты явился сюда без ключей?!
Если объяснение Васильева показалось совершенно идиотским начальнику РУВД, то Курский хорошо понимал проштрафившегося майора. Обнаружив где-то на середине пути отсутствие ключей от тира, он наверняка испытал самый настоящий шок. Васильев стал лихорадочно набирать сбитневский номер, ан нет, полковник не отвечал.
Что было делать — ведь майор ехал впритык к назначенному времени? Возвращаться за ключами и заставлять томиться у ворот закрытого стрельбища начальника РУВД, которого абсолютно все малининские милиционеры считали законченным самодуром, ему казалось попросту опасным для жизни. Майор, наверно, думал, что в таком случае Сбитнев сгоряча расстреляет его сразу, не выслушав никаких объяснений, прямо у дверей тира вместо мишени. Уж лучше подъехать вовремя и предупредить — мол, так и так…
— Да я… Вообще-то… — лепетал нечто невразумительное майор, и Курскому совсем не хотелось оказаться на его месте.
Но особой жалости к Васильеву лейтенант не чувствовал, потому как на его месте Курский никогда и не будет. Ведь Сергей всегда собран и дисциплинирован, да и полковник ценит его по службе.
Сбитнев между тем, визуально окатив несчастного майора ушатом помоев, достал из кармана связку собственных ключей и после недолгого подбора открыл дверь тира.
Ошеломленный начальник стрельбища, который самолично вставил всего неделю назад в эту самую дверь новый замок, не решился выразить свое удивление вслух и молча прошел вслед за полковником внутрь помещения.
— Доставай боеприпасы! — скомандовал Сбитнев.
— Так ключей же нет, — жалостливо развел руками майор, видимо, ожидая, что начальник РУВД сейчас повторит свой фокус и откроет ящик с патронами.
Этого однако не произошло.
— Ладно, езжай за ключами, — махнул рукой полковник. — Да пошустрее.
Майор сорвался с места, а Николай Ильич, затянувшись «Явой», развернулся к лейтенанту.
— Ну, докладывай. Прежде всего, по поводу Козлова, а то, — он взглянул на часы, — его с минуты на минуту из изолятора выпустят. Я сказал дежурному, что позвоню ему, если Козлова нужно немного попридержать. Что показал осмотр квартиры и гаража?
— Не похоже, чтобы убийство произошло в одном из этих мест.
— Значит, звонить дежурному не надо, — удовлетворенно заключил Сбитнев.
— Но, надеюсь, из Малинина Козлов не уедет?
— Подписки я с Павла Семеныча не брал, но убедительно попросил его не покидать места жительства. Так что он всегда будет в пределах досягаемости.
— Очень хорошо, поскольку я хотел задать ему несколько вопросов.
— Давай-ка теперь обо всем подробнее. — И Николай Ильич поудобнее расположился на стуле, как бы готовясь к долгому и интересному разговору.
Но Курский отнюдь не был расположен слишком уж откровенничать со своим начальником. Главным образом, потому, что его об этом попросил Михаил Крутилин.
Сергей встретил капитана во время ночного посещения квартиры Козлова. «Начальник отдела органических наркотиков» тоже проводил там несанкционированный обыск.
Как пояснил Крутилин, исчез получатель крупной партии героина, которого пасли сотрудники Госкомнарка. По оперативным данным, она дошла до Москвы, но испарилась вместе со своим новым хозяином, и теперь Крутилин с коллегами отрабатывает все его связи. Что Козлов замешен в наркоторговле, прямых доказательств нет, но он почему-то временами крутился возле пропавшего ныне драгдилера, хотя у них никаких взаимных интересов по жизни вроде бы не имелось.
Ничего больше на тот момент Крутилин Сергею сообщить не счел нужным, но попросил не говорить об их встрече на квартире Козлова кому бы то ни было, а особенно, Сбитневу. Похоже, он побаивался крутого полковника не меньше, чем малининские менты.
Сергей пообещал данную просьбу выполнить, но счел, что за это он должен получить от Крутилина несколько больше информации. Ясно, что капитан в курсе произошедшего в Малинине преступления и
