Леня затормозил, выскочил из машины и уставился на ее боевое увечье.
Хорошее настроение испарилось без следа.
На правом крыле новенького «вольво» красовалась огромная вмятина, как здоровенный синяк на скуле неудачливого боксера.
Конечно, Леня при своей специфической профессии менял машины довольно часто и ни к одной из них не успевал привыкнуть до такой степени, чтобы испытывать глубокие чувства, как к близкому человеку. Кроме того, у него имелся хороший приятель, отзывавшийся на странную кличку Ухо, который знал все о машинах и умел делать с ними буквально чудеса и которому привести «вольво» в прежний вид не составило бы никакого труда. Но все же нужно обладать спокойствием бронзового памятника и нервами прочными, как стальные тросы, чтобы не прийти в бешенство при виде только что разбитой новенькой машины. Во всяком случае, ни один уважающий себя водитель не смог бы сохранить спокойствие в этой ситуации.
Разумеется, Леня Маркиз не был исключением из этого общего правила.
Он развернулся на месте, глаза его запылали огнем праведного гнева, зубы сжались и заскрипели, и он направился навстречу виновнику аварии – водителю синей «мазды».
– Ты, мужик, куда смотрел?! – воскликнул Леня, подойдя к тому и убедившись, что за рулем сидит мужчина (с женщиной он, как настоящий джентльмен, вел бы себя иначе). – Разуй глаза! – продолжал Маркиз. – А лучше – покажись окулисту! Ты что – совсем слепой? Ты мою машину видел?
– Видел… – отозвался водитель «мазды» грустным голосом. Несомненно, он сознавал свою вину.
– А если видел – какого же черта ты поехал?! Моя же дорога по-любому главная! Или ты ваще правил не знаешь? Ты свои права на каком рынке купил?
– Извините… – проговорил виновник аварии, выбираясь наружу и протягивая разбушевавшемуся Маркизу свою визитку. – Извините, я был очень расстроен…
– Расстроен? Теперь ты еще больше расстроишься! Теперь ты надолго расстроишься…
Маркиз выпустил остатки пара и начал успокаиваться. Этому способствовал виноватый и удивительно печальный вид незнакомца. Если бы тот отругивался, доказывал свою правоту, махал руками и наступал на Маркиза – в общем, вел себя как нормальный участник дорожно-транспортного происшествия, – Леня поорал бы в свое удовольствие еще несколько минут, но односторонняя ссора не представляла никакого интереса.
– Ладно, – проговорил он, прочитав надпись на визитке и смерив ее владельца неодобрительным взглядом, – машины застрахованы, так что разберемся…
Однако ждать, пока с аварией разберутся страховые компании, Маркизу не хотелось, и, снова сев за руль, он поехал на Обводный канал – туда, где располагался гараж Уха и где его «вольво» непременно обретет прежний вид.
Однако добраться до гаража ему не удалось.
Мобильник зазвонил не в самый подходящий момент – Леня разворачивался на перекрестке. Мобильник был специальный: по нему звонили Лене Маркизу потенциальные заказчики, то есть те люди, которым срочно нужны были его быстрая реакция, острый ум, острый глаз, острый коготь… и так далее.
– Мне вас рекомендовали… – Слегка запыхавшийся мужской голос назвал имя одного из немногих людей, сославшись на которых можно договориться с Маркизом о делах. – Мне нужно срочно поручить вам важное дело.
– Хорошо, давайте встретимся завтра, – Маркиз постарался сдержать легкое недовольство, – я свободен во второй половине дня… часов после четырех…
– Ни в коем случае! – закричал мужчина. – То есть я хотел сказать – завтра будет поздно, потому что я уезжаю сегодня ночным поездом. Встретимся через час в кафе на Староневском… не то «Инжир», не то «Урюк»…
– «Верблюд», наверное, – любезно подсказал Маркиз.
– Да нет, какой верблюд? «Изюм»!
– Ах вот как?
И через час Леня входил в двери самого обычного кафе. Играла музыка, две дамы, оживленно сплетничая, пили капуччино и ели фруктовые пирожные. Одинокий мужчина с мрачным выражением на лице расправлялся с огромной пиццей. Молодые родители пичкали своего ребенка клубничным десертом и одновременно пытались проводить с ним воспитательную работу.
Леня огляделся в поисках клиента. Вон там, за самым дальним столиком в углу, сидит мужчина перед стаканом минеральной воды и выбивает пальцами по столу нервную дробь. По всем признакам это и есть клиент. Маркиз кивнул официантке и направился к своему будущему заказчику. Услышав шаги, мужчина вскинул голову. Но что это? Перед Леней сидел тот самый тип, который только что, буквально два часа назад, задел его машину. Как его фамилия? Зозулин, кажется…
Мужчина тоже узнал Леню, и лицо его исказилось от праведного гнева.
– Вы что – следите за мной? Я же сказал, что оплачу любой ремонт! Только не сейчас, сейчас мне абсолютно не до этого!
– Спокойнее, Сергей Михайлович, – сказал Леня, присаживаясь за стол, – я не люблю нервных клиентов. Я, конечно, согласился с вами встретиться, но это не значит, что я готов взяться за ваше дело.
Надо отдать должное господину Зозулину – он с ходу просек ситуацию.
– Надо же, какое совпадение… – протянул он.
Леня Маркиз совпадений тоже не любил, но решил промолчать и послушать.
– Итак, – начал Сергей Михайлович, тяжело вздохнув, – я потерял близкого человека.
– Мои соболезнования…
– Да погодите вы! – отмахнулся Зозулин. – Я надеюсь, что это не навсегда, что все еще можно исправить, и вы мне поможете ее найти… То есть не ее, а другую…
– Вы по порядку, – мягко посоветовал Маркиз, успевший сообразить, что человек, сидевший перед ним, растерян, расстроен и вообще явно не в себе.
– Мне сорок лет, и я одинок, – послушно начал Сергей Михайлович. – То есть был одиноким, пока не встретил ее, Наденьку…
«Многообещающее начало», – подумал Маркиз, не забыв скроить самую участливую физиономию.
– Вы не представляете, какое она чудо! – вскричал Зозулин. – Такие девушки встречаются один раз на миллион – умница, красавица, полна очарования, при этом прекрасно воспитанна и образованна.
Леня исподтишка поглядел в лицо своему собеседнику – не шутит ли тот? Но нет, Сергей Михайлович был сама искренность. Перед Леней было лицо – довольно приятное и хорошо выбритое – лицо сорокалетнего мужчины. А по речам можно было дать ему все восемьдесят. Маркиз решил приглядеться к господину Зозулину более внимательно – обычно мужчины его возраста и положения отмечают в женщинах не совсем те качества, которые назвал ему собеседник.
– Вы не подумайте, я не монах и не тип, сохранивший невинность до сорока лет! – Сергей Михайлович правильно понял Ленин взгляд, и Маркиз тотчас же решил следить за своим лицом – не дело это, когда клиенты читают твои мысли. – Я был женат – правда, довольно давно, в молодости. И потом… женщины у меня были, но как-то ни одна не зацепила так, как эта… Я, видите ли, не люблю этих современных хищниц, охотниц за деньгами…
«Кто ж их любит-то», – согласно кивнул Леня.
– И деловых женщин, озабоченных только собственным карьерным ростом, я тоже не люблю, – доверчиво улыбнулся Зозулин, – возле них не согреешься, как говаривала моя бабушка…
«Уж без бабушкиного воспитания здесь точно не обошлось», – подумал Леня.
– И уводить жен или любовниц у приятелей и коллег по работе я тоже не хочу, как-то это… нечистоплотно, что ли…
«И тут он прав… – подумал Леня, – на редкость положительный мужчина…»
– Короче, мы с Наденькой были знакомы два месяца, и я понял, что эта женщина создана для меня, что если я позволю ей уйти, то никогда себе этого не прощу!
– А она собиралась? – серьезно спросил Леня. – Она что – собиралась вас бросить?
