Путешествие рок-дилетанта

собираемся здесь выставлять на посмешище конкретных представителей отдельных учреждений, заседавших в жюри. Но напомнить о том, какую точку зрения имели на рок официальные организации, на наш взгляд, стоит.

«ОК ВЛКСМ. С точки зрения политической тексты АЛИСЫ не удовлетворяют. Они не помогают нам жить и трудиться. У них агрессивная позиция, следование доктору Буги — наркоману, проповеднику чуждых советскому человеку идей. Они культивируют прославление сильной личности…

Рок-клуб. По смыслу не надо понимать слишком прямолинейно. Раньше все критиковали Леннона, а теперь его считают мэтром.

Управление культуры. У них не совсем получилось воплощение замысла. Сама подача вызывает возражения.

ОК ВЛКСМ. И внешний облик у них тоже был не удовлетворителен. Надо было выйти на сцену нормально одетыми. Меломан, может быть, и ирония, но по сути — юродничество.

Союз писателей. Я не вижу криминала в смысловом содержании песен. Мы не можем вычитать из текста антисоветской направленности.

Союз композиторов. Может быть, надо направить их творчество, режиссировать. Потенции у группы большие. Лидер обладает артистизмом».

Протокол зафиксировал суть высказываний, которые были и пространнее, и эмоциональнее. Результат голосования — 5:2 в пользу АЛИСЫ.

Ни тогда, ни после РД не был страстным почитателем АЛИСЫ, тем не менее результат голосования вызвал у него радость, ибо не заметить эту группу, не отметить ее было невозможно.

Эта радость по поводу торжества справедливости была омрачена неудачей уже тогда любимого АКВАРИУМА. БГ пригласил на фестивальное выступление в состав группы знаменитого саксофониста В. Чекасина и исполнил довольно странную для АКВАРИУМА программу музыкального авангарда. Прием публики был прохладен, АКВАРИУМ остался без лауреатского звания.

Уже через год, на IV фестивале, РД снова занял свое место в жюри, и теперь уже ему, а не его другу Крыщуку пришлось отстаивать право АЛИСЫ на свои песни. Аргументы противников были все те же, но время было уже иное. РД выходил на новый этап своей деятельности, требующий уже не «записок» постороннего человека о любопытном для него явлении, а регулярной целенаправленной работы.

Последней в жанре «записок рок-дилетанта» можно считать статью «Музыка непослушных детей», написанную после IV фестиваля, летом 1986 года, и опубликованную журналом «Театр» в следующем году.

Глава 12 РД: Музыка непослушных детей

В наэлектризованном, битком набитом молодежью зале Дворца культуры «Невский» погасили свет. На сцену, уставленную аппаратурой и микрофонами, выбежали четыре фигуры, видимые в слабой подсветке индикатора. Зал приветствовал их отдельными выкриками, свистом. Атмосфера напоминала предгрозовую, когда вот-вот грянет удар грома. Луч прожектора высветил входную дверь зала, где возникла тоненькая, изящная фигурка молодого человека в черной курточке без рукавов, черных манжетах на запястьях, с лицом, разрисованным гримом, и вздыбленной прической, в которой присутствовали все тона желтой гаммы — от соломенного до темно-пегого. Зал встретил его появление истошным ревом, который все усиливался, пока молодой человек медленно и почти величаво шествовал по центральному проходу к сцене. Луч прожектора сопровождал его, задевая краем плотную фигуру милиционера в фуражке, тянувшегося, точно баржа на буксире, на расстоянии двух метров за артистом, то ли предохраняя его от восторгов поклонников, то ли ожидая какой-нибудь выходки от него самого.

Молодой человек, прямой, как струнка, взошел на эстраду и вдруг, резко оборотившись лицом к публике, начал петь. Первые аккорды песни слились с громоподобным воем, топотом, свистом и скрежетом темного зала, хотя казалось, что громче кричать уже нельзя. Неподготовленному человеку лучше было бы переждать этот взрыв энтузиазма где-нибудь вдали. Собственно, неподготовленными были лишь сотрудники милиции, которые стояли в проходах возле каждого сектора, повернувшись лицом к зрителям и наблюдая за порядком. Но что считать порядком в этом случае?

Огромный задник сцены представлял собою писанную гуашью стену кирпичной кладки, в которой зияла внушительная дыра с разводами трещин. Вероятно, она символизировала брешь в общественном сознании, пробитую отечественным любительским роком в последние годы. На фоне стены видна была эмблема Ленинградского рок-клуба, а под нею в экстатическом напряжении, буквально «в поте лица своего», группа АЛИСА во главе с автором текстов и музыки вокалистом Константином Кинчевым прокладывала себе дорогу к лауреатским званиям IV смотра-конкурса любительских рок-групп Ленинграда и области.

«Мне неясен взгляд тех, кто устал,
Мне непонятен тот, кто спит.
Я не принимаю языка столбов,
И мне неинтересен лифт.
Я люблю окно, из окна виден день,
А ночью — видна ночь.
И если кто-то думает так же, как я,
Мы с ними похожи точь-в-точь.
Мы — вместе!
Мы — вместе!..»

Повинуясь рефрену, тысячный зал вскидывал вверх растопыренные два пальца и повторял за Кинчевым: «Мы — вместе!»

Среди немногих, сохранявших хотя бы внешнее спокойствие, кроме уже названных сотрудников милиции, были и члены жюри смотра-конкурса: представители ОК ВЛКСМ, Управления культуры, Союза композиторов, Союза писателей, ВТО, Дома самодеятельного творчества, рок-клуба… Я представлял в жюри Ленинградскую писательскую организацию.

Описанная атмосфера сопутствовала выступлениям по крайней мере половины групп из числа шестнадцати, участвовавших в заключительном третьем туре конкурса. Почти все группы, вызвавшие восторженный прием, стали лауреатами.

АЛИСА закончила свою сорокапятиминутную программу, и публика повалила в фойе и буфеты, чтобы охладить страсти пепси-колой.

О публике стоит сказать особо. Разнообразие стилей одежды и причесок способно удовлетворить вкусы модников любой эпохи: вот стиль «ретро» — со стоячими воротничками, узкими галстуками, прическами «кок», брошками из фальшивых бриллиантов; вот «металлический» стиль — с потертыми джинсами, обилием заклепок, браслетов, брелков и кулонов, для которых годятся ключи, гайки и вообще любое железо; вот стиль «панк» — с выбритыми висками, затылком и петушиным гребнем на макушке; вот