М. Нефедов (ударные), Б. Борисов (вокал, саксофон).
Настоящий успех пришел к АЛИСЕ весной 1985 г. после того, как в составе группы появился новый певец и автор песен К. Кин-чев, переехавший в Ленинград из Москвы. Чуть позже им были созданы песни, ставшие, по существу, молодежными гимнами: «Мы Вместе» ч «Мое Поколение». АЛИСА трижды становилась лауреатом традиционных Ленинградских рок-фестивалей (1935–1987 гг.). ч чпча. п— 1986 г. вышел магнитофонный альбом «Энергия» (спустя два года переиздан фирмой «Мелодия»), в июне 1987-го — альбом «Блок Ада», в феврале 1989 г. группа закончила работу над альбомом «Шестой Лесничий».
В составе группы за этот период произошел ряд изменений. В 1986 г. группу покинул С. Задерий, создавший новую группу НАТЕ!. Его заменил бас-гитарист П. Самойлов. В 1988 г. на место А. Шаталина и П. Кондратенко были приглашены москвичи И. Чу-мичкин (гитара) и В. Осинский (клавиши). Эпизодически в составе группы появлялись и другие музыканты.
Беседа рок-дилетанта с Кинчевым состоялась в Москве в феврале 1989 г.
РД. Костя, мы с тобой познакомились четыре года назад, после Третьего рок-фестиваля. Помнишь, в доме самодеятельности я тебя отвел в сторонку, чтобы поговорить. А ты меня, кажется, принял за какого-то большого начальника…
Кинчев. Да, было такое…
РД. А потом, когда ты узнал, что я не из райкома и не из КГБ, как ты к моим занятиям рок-н-роллом относился?
Кинчев. Ну, я знал, что существует некий писатель, которого я когда-то читал в детстве. Такие веселые морские рассказы — про то, как коноплю в поле собирают. А рок-н-ролл — это просто прихоть богатого человека, который хочет помочь пацанам.
РД. По-моему, ты меня с Конецким путаешь… Ну, ладно. Я о тебе знаю меньше, чем о ленинградских рокерах. Интересно, как это все начиналось в Москве и конкретно у тебя?
Кинчев. В Москве это начиналось даже более бурно, чем в Ленинграде. Здесь было столько групп и концертов, что каждый день мы с тусовки куда-нибудь отправлялись и проникали — всеми правдами и неправдами. РУБИНОВАЯ АТАКА, ВИСОКОСНОЕ ЛЕТО, УДАЧНОЕ ПРИОБРЕТЕНИЕ, ДОБРОВОЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО, что-то еще… Ну, и МАШИНА, конечно… Я сам начал ездить на сейшена с семьдесят третьего года, мне четырнадцать лет было. С пластинками тусовка была, для меня главные в ту пору — ВLАСК SABBATH. Лет в четырнадцать научился зажимать аккорды — в пионерском лагере научили. У нас рядом с пионерским лагерем останавливался палаточный городок хиппи. Ну, и они там с гитарами, с магнитофонами, с девчонками… Вот они и научили играть, зажимать первые аккорды, С того и пошло… Потом ансамбль в школе, потом — танцы…
РД. Как родители и школа к этому относились?
Кинчев. Родители меня за придурка считали всю жизнь.
РД. А сейчас?
Кинчев. Сейчас нет. Сейчас гордятся. Когда стали в газетах писать… А в школе тогда тоже так относились.
РД. Говорят, ты играл на танцах в Люберцах?
Кинчев. Нет, не в Люберцах — в Красногорске. Тоже подмосковный город, такой же.
РД. В какой команде?
Кинчев. Было несколько команд: СЛОМАННЫЙ ВОЗДУХ, ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА, КРУГ ЧЕРНОЙ ПОЛОВИНЫ… В какие-то меня приглашали, какие-то были мои…
РД. ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА и сейчас, кажется, существует? Кинчев. Может быть. Это университетская команда была, меня туда пригласили, но я потусовался и ушел, потому что там меня заставляли петь чужие тексты.
РД. А к тому времени уже были свои?
Кинчев. Свои были сразу, как начал. Но они были а-ля ВLАСК SAВВАТН — сплошные упыри, ведьмы, дьяволы — просто конец света! У меня вся комната была разрисована портретами Оззи Осборна, паутиной, пауками всякими, черепами… В общем — сплошной сатанизм.
РД. Где ты учился после школы?
Кинчев. Сначала работал, потом поступил в Технологический институт. Потом ушел из института. Армию я косил, статья такая была — остаточные явления черепно-мозговой травмы.
РД. А певческое училище при Большом театре?
Кинчев. Это смешная история была. Мы однажды пили пиво, на ВДНХ заведение такое было, называлось «Парламент». Сейчас оно закрыто, к сожалению… Пили, пели, потом подходит ко мне один человек: «Ты где-нибудь учишься?» Я сказал — нет. Он дал мне адрес. На следующий день я туда поехал и прошел первый тур. Потом еще раз съездил и поступил. Пел я тогда, как сейчас помню, «Гори, гори, моя звезда…» и «Ой да не вечер, да не вечер…». Под рояль.
РД. Училище готовило солистов?
Кинчев. Нет, это для хора. Там четыре года надо было учиться. Я продержался там семестр с хвостиком…
РД. Ну, а дальше?
Кинчев. Году в восьмидесятом я вообще с музыкой завязал и вообще два года ничем не занимался. И только в восемьдесят втором начал опять.
РД. А как жил?
Кинчев. Натурщиком работал в Суриковском училище.
РД. Ну, а потом появился «доктор Кинчев»?
Кинчев. Да. Появилась у меня такая группа — ЗОНА ОТДЫХА. Нам Панкер в Питере помог записаться.
РД. Это то, что называется «Нервная Ночь»?
Кинчев. Да. Это мы записали у Панкера, за одну ночь.
РД. Тебя уже знали в Ленинграде?
Кинчев. В очень узких кругах. Меня привозили к Майку, я там песни пел. Майк сказал: «Ну что… Это интересно…»
РД. Но вот, наконец, ты пришел в АЛИСУ. Мне кажется, что до тебя АЛИСА представляла собою нечто невыразительное. Я сужу по фестивалю восемьдесят четвертого года.
Кинчев. А мне тогда понравилось. Я для себя даже отметил, что хотел бы играть в этой команде.
РД. Но вокалист, согласись…
Кинчев. Боря Борисов? Да, он делал рукой вот так и пел «Сильные идут вперед»…
РД. Через год все изменилось. Для меня до сих пор первое появление АЛИСЫ на фестивале восемьдесят пятого года с тобою осталось как нечто в высшей степени крутое и даже шокирующее…
Кинчев. Да, веселая была программа..
РД. Тогда ты пел «Я Начинаю Путь». Дальше путь АЛИСЫ я себе более-менее представляю. Конечно, можно было предположить, что твой способ существования на сцене, музыка АЛИСЫ привлекут многих. Но такой суперпопулярности никто не ожидал. Знаешь, я однажды в «Юбилейном» зашел сзади на сцену, когда ты пел, чтобы сверху взглянуть на тусовку. Зрелище меня поразило: колыхающееся море лиц, обращенных к тебе, восторг, счастье и в то же время какая-то тупость… Как ты относишься к своим фанам?
Кинчев. По-разному. Иногда я их ненавижу, иногда — люблю.
РД. Но не боишься?
Кинчев. Раньше не боялся. Пока один раз не угораздило спрыгнуть со сцены в толпу… Еле ноги унес, чуть не порвали.
РД. Такой ажиотаж везде или только в Ленинграде и Москве?
Кинчев. Мы сейчас ездили в Ташкент и Днепропетровск. Прием теплый был, а публики… В Ташкенте зал на четыре тысячи, а билетов продано полторы. В Днепропетровске сначала тоже неполный зал, а потом уже полные.
