Горец

Антон отодвинул кресло и поднялся на ноги. Ему было необходимо немного размяться. Прохаживаясь по комнате и размахивая руками с целью снять напряжение со спины, он не отрывал глаз от экрана. Его лицо было сосредоточенным, как будто он обдумывал некую возможность.

Через мгновение глаза Тая расширились настолько, что стали почти круглыми. По-видимому та же самая возможность пришла в голову мастера.

— Вы же не думаете, что они участвовали?..

После вопроса, сформулированного столь прямолинейно, у Антона выкристаллизовался ответ.

— Нет, — сказал он, решительно помотав головой. — Я и сам задумался над этим, увидев насколько они тесно связаны с мезанцами. Но у них нет ни малейшего мотива. Хелен для них ничего не значит, а если бы они хотели нанести удар по мне — а для чего? — у них у обоих нашлись бы способы сделать это проще и быстрее. В конце концов, я нахожусь у них в подчинении.

Антон перестал размахивать руками и принялся, упершись ладонью в ладонь, за изометрические упражнения.

— Но если взглянуть на это с другой стороны, всё начинает приобретать смысл. Эти же самые связи с “Рабсилой” сделают из Юнга с Хендриксом идеальных козлов отпущения.

Он сложил ладони вместе.

— И в этом — в этом, Роберт — объяснение участия Хелен. Она — дочь агента разведки Мантикоры. Еще одна привязка, вот и всё. Кто бы ни стоял за всем за этим, он не пытается получить какую бы то ни было информацию, тем более начать кампанию по дезинформации. — Он еще раз коротко хохотнул. — Во всяком случае не тайную. Здесь заваривается адская каша, и когда грянет, вину свалят на Мантикору.

— Вину за что?

Антон слабо улыбнулся.

— Смилуйтесь. Я не могу всё выяснить всего за пару дней. — Он некоторое время смотрел на экран. — И, по правде говоря, я начинаю подозревать, что преступник — или преступники, если их тут более одного — что-то перемудрили.

— Думаете это хевы? Они первые приходят на ум из тех, кому хотелось бы испортить позиции Звездного Королевства на Земле. Особенно сейчас. Парнелл, если верить новостям, прибывает через три дня.

— Может быть, — пожал плечами Антон. — Но здесь всё равно что-то не так.

Он ткнул толстым пальцем в экран.

— Они пере мудрили, Роберт. Изрядно перемудрили. Для чего бы ни была задумана эта схема, из нее торчат слишком много концов, так и ждущих за что-нибудь зацепиться. Как у вас говорится, это “машина Руба Голдберга”. — Мантикорец нахмурился. — И это еще одно глупое выражение солли. Я уже спросил шестерых местных, и никто не смог мне пояснить, кто же такой этот “Руб Голдберг”[5].

Тай хихикнул. Но, как с некоторым ехидством отметил Антон, ответа и он не дал.

— Слишком много концов… — подумал он вслух. — Я едва не расхохотался, вот только едва эта штука начнет рассыпаться, первой жертвой будет Хелен.

Антон повернулся и посмотрел на пакет, лежащий возле консоли. Лейтенант Хоббс принес его перед полуднем. Полицейской лаборатории не понадобилось много времени, чтобы проанализировать доставленные Антоном прошлым вечером материалы.

Визит Мохамеда был краток. Он даже не зашел в квартиру Антона. Он просто протянул ему пакет, нахмурился и сказал только:

— Я не собираюсь спрашивать, где ты, Антон, взял пять пар ботинок. Во всяком случае пока не найду ноги, которые к ним подойдут.

И ушел.

Антон, естественно, немедленно просмотрел данные. Это практически не заняло времени. Данные были предельно ясны: владелец ботинок бывал — недавно, и, вероятно, часто — на самых глубинных уровнях Петли. Ниже плотно населенных уровней, в лабиринте туннелей и коридоров наиболее древних руин города.

Сосредоточенность, с которой Антон теперь изучал пакет была не меньшей чем та, с которой он раньше уперся в экран. И снова он размышлял над имеющейся возможностью.

И снова пришел к решению. Достаточно быстро, хоть и не так быстро, как до того. Решение, на этот раз, было положительным. И принял он его с неохотой.

— Без этого не обойтись, — вслух подумал он. И фыркнул: — Боже, подумать только, до чего дошло! Вот и говори потом держаться подальше от Сатаны.

Тай был потрясен.

— Вы собираетесь говорить с “Рабсилой” ?

Антон рассмеялся. Рассмеялся искренне.

— Простите, — выдавил он. — Я оговорился. Называть эту женщину “Сатаной” на самом деле достаточно несправедливо. Правильнее будет Гекатой. Или Цирцеей, или, может быть, Морганой.

Тай нахмурился.

— Какую женщину? Вы что, пытаетесь на мне отыграться, используя бессмысленные мантикорские выражения? Кто такие, ко всем чертям, Геката и прочие? Вы же знаете, что я не изучал мифологию Звездного Королевства.

При звуках последовавшего за этим хохота Антона он нахмурился еще сильнее. В основном, несомненно, потому, что тот не потрудился объяснить причину своего веселья.

Когда Антон отсмеялся, Тай указал на дверь.

— Мы уходим? Чтобы встретиться с этой таинственной женщиной, кто бы она ни была?

Антон покачал головой.

— Слишком поздно. Я, конечно, позвоню прямо сейчас, но сомневаюсь, чтобы аудиенция нам назначена была раньше, чем на завтрашнее утро.

— “Аудиенция”? Она что, королева, или что-то вроде?

— Близко к тому, — тихо сказал Антон. Он снова изучал экран, на котором подлая натура Эдвина Юнга отображалась в виде бесстрастных колонок цифр. — Адмирал бы назвал её “Леди из Инфернальных Регионов”, полагаю. И как бы я, скорее всего, не недолюбливал её, думаю, что лучшей характеристики не бывает.

— Что такое “Инфернальные Регионы”? — потребовал ответа Тай. — Провинция Звездного Королевства? И что вы имеете в виду говоря, что скорее всего недолюбливаете ее?

Антон не стал отвечать на первый вопрос. Отвечая на второй, он пожал плечами.

— Мы с ней никогда не встречались. Но её репутация, как говорится, её обгоняет.

Тай склонил голову набок.

— Забавное выражение. “Её репутация её обгоняет”. Еще одна старинная мантикорская поговорка?

День четвертый

 Хелен

То, что она пробила стену, захватило Хелен врасплох. Она давно уже не задумывалась о побеге как таковом. Копать она продолжала просто чтобы занять себя и побороть страх.

Хелен затаила дыхание. Когда обломок, которым она рыла, пробил поверхность, большого шума он не произвел. Но, насколько она знала, она вполне могла прокопаться в помещение, занятое её похитителями. Даже если они ничего не услышали, они могли заметить осыпающуюся по стене струйку грунта.