месте. Подхватив маленькую шалунью, он спросил. — А где мама?
— Мама завтлак готовит. А ты засоня!
Женька деланно возмутился, и они затеяли веселую возню, выясняя, кто из них больший засоня. Победительницей, конечно, вышла Элия, счастливо гикая и подпрыгивая на его широкой груди. Обычно в этот момент папаша хитро вспоминал про Шастика, и Элию, как ветром сдувало — ведь это был ее самый лучший друг. А что может быть лучшим другом, чем живой плюшевый медвежонок? Но сейчас он не напоминал Элии о ее мохнатом товарище — почему-то хотелось тянуть этот миг до бесконечности, как и тот миг единения с Лэей ночью… Их возню прервал голос с нижнего этажа:
— Эй! Сплюшки, пора вставать! Мыться, зубы чистить! Кто опоздает к столу, останется голодным!
Элия, так и не дождавшись напоминания отца, сама спохватилась:
— Ой! Я зе про Шастика забыла! Он навелно спит, а я еще сама не умывалась. Что мама сказет?! — и картинно хлопнув себя по щечкам, вылетела в коридор, скатившись маленьким ураганом с папиной груди. Женька только успел пристрожить:
— Осторожней! Там же лестница! — но дочурка была уже внизу. Наступала пора Шастику и Хлюпу держать оборону. Женька рассмеялся. — Ясно, кто в доме хозяин! Пока всех не пересчитает и на ноги не поднимет — не успокоится
— Такие уж мы командиры! — раздался в ответ Лэин смех из кухни. Одновременно Женькин нос учуял легкий аромат сандры — местного чая. Больше оставаться в постели не было никаких причин…
Все эти два дня он странным образом фиксировался на каких-то моментах, будто пытаясь сохранить их глубоко в своей памяти:
…вот они бегут всем семейством купаться, но он останавливается, не дойдя до кромки воды, и любуется плещущейся мамочкой и дочкой. Перед глазами всплывает картина, когда он первый раз «подглядывал» за купающейся Лэей с изнанки. Тогда он впервые поймал себя на том, что любуется ей не просто, как прекрасным созданием чужого мира, и устыдился своего занятия. Но это зрелище купающейся инопланетной нимфы было так восхитительно, что он так и пропялился на нее, ругая себя неизвестно сколько времени.
…вот Лэя сидит с дочуркой и учит ее первым буквам — смешно наблюдать, как такая кроха уже пытается прочитать какие-то слова. Девочка старательно водит пальчиком по бумаге, вспоминая, что значат эти закорючки, и пытается сложить их в слово. Так и хочется ей помочь, но нельзя мешать.
…вот они на лугах, заросших еще некошеными, но уже начинающими цвести травами… вот Лэя укладывает маленькую шалунью спать после обеда, а та требует ей рассказать сказку. Тут наступает очередь Женьки, мастера на такие байки… вот они с Лэей просто присели на минутку на мостки и любуются на безмятежную гладь озера, отражающую заснеженные вершины, громоздящиеся на противоположной стороне долины. Он сидит, смотрит на всю эту гармонию и про себя благодарит судьбу, что она подарила ему такое счастье.
Но что-то не так: он чувствует, как будто стоит на краю мира и готов сорваться куда-то в пучину безвременья и неизвестности, и все это дано ему, только как шанс запомнить и унести с собой… странное ощущение не покидает его. Лэя, чувствуя его смятение, ни о чем не спрашивает, как-то покорно согласившись навестить Службу Равновесия. Было такое впечатление, что она давно что-то чувствует, но не может этого выразить словами…
…А спустя два дня они вдвоем стояли среди серой дымки пирамиды СР и внимали мыслям, доносящимся ниоткуда:
— Вы не представляете, с какой надеждой мы вас ждали, и с какой благодарностью видим, что вы пришли.
— Но, может, мы пришли отказаться? — немного удивленно спросил Женя.
— Нет, ты просто не помнишь всего своего разговора с «ним». И даже Лэя чувствует твое решение и не спорит.
— Но откуда вы знаете? — немного возмущенно возразила сэйларская принцесса.
— Ну, не наверняка, но мы ощущаем. Несмотря ни на что, ты уважаешь выбор своей половины. Но учтите, это дело очень серьезное и со многими неизвестными. Поэтому для пользы дела и для вашей же безопасности информация должна быть ограничена только одним исполнителем. Для этого нам придется вас снова разделить — ведь если информация пойдет через астрал по лучу, она может быть перехвачена неизвестными нам силами. Как ни грустно это говорить, но нам нужно добровольное ваше согласие, основанное только на доверии нам, нет даже не нам, а «ему», — голос тумана выжидательно замолчал.
Женя тоже боялся что-либо говорить, чувствуя, что оставляет Лэю одну, и любые слова только усилят его вину. Наконец, после продолжительного молчания принцесса грустно взглянула ему в глаза и спросила:
— Но ведь ты уже решил?
— Да, — не стал увиливать Женька. Он чувствовал, что уже дал согласие на что-то страшное, что могло быть последним в его жизни.
— Значит так нужно, — как-то обреченно прошептала Лэя. — Я знаю тебя — ты бы не пошел на это без крайней необходимости.
— Но если ты скажешь — я откажусь!
— А что потом?.. нет, ни я, ни ты не сможем спокойно спать, если на нас повиснет такая вина.
— Но я даже не помню, о чем речь!
— Да, но я чувствую, что ты помнишь свое обещание, и не стоит идти против себя. Я согласна, — повернувшись к туману, сказала Лэя, и они почувствовали, как потихоньку начали проваливаться в глубины астрала. Им будто давали последний шанс отказаться, но Лэя молчала. Она только порывисто обняла Женю и шепнула:
— Я буду тебя ждать…
— Мы надеемся, что это не займет больше десятка дней, — донесся шепот перед тем, как им предстояло окончательно провалиться в небытие.
И вот он здесь, в полинялой ячейке огромного бетонного курятника для перелетных представителей человечества. Она была там, на Сэйларе, но хода для него туда уже не было. Сейчас у него было время вспомнить весь свой путь измены себе и своей судьбе.
…Очнувшись в СР и почувствовав пустоту в душе, он понял, что разделение свершилось. Одновременно он понял, что вспомнил весь свой разговор в астрале. Невесело оглянувшись на серый туман вокруг, он спросил:
— Ну и что будем делать?
Оказалось, что его миссия продумана чуть ли не в мельчайших деталях. На Земле, недалеко от расположения его бывшего тела, которое, на время операции ему обратно уступил Буль, находился один из явных кандидатов на исчезновение. Старому человеку снились странные сны об индейских богах. Он попал под действие этой силы не случайно — будучи этнографом и археологом, ученый был не понаслышке знаком с индейскими мифами и божествами.
Поскольку Буль был вынужден уступить тело хозяину, то было решено частично посвятить ангела в дело. Поэтому кудрявый друг с удовольствием ассистировал Женьке, пытаясь подбадривать того, как только мог.
Перво-наперво они заочно навестили Константина Алексеевича в его квартире, когда он чем-то занимался с правнуками.
— Боже ж ты мой, это в какую старину мне придется вселяться?! — деланно веселился Женька.
— Не волнуйся — это ненадолго, ему осталось чуть больше недели тянуть! — успокоил приятеля ангел.
— Дай-ка, я немного прикоснусь к его памяти! — с этими словами Женька «положил» свои руки старику на голову и попытался заглянуть в его прошлое.
Перед его «взором» поплыли разные картинки из жизни. Он понял, что этот человек нес в своем сердце большую утрату. Астральный подглядывающий понял, что составляло смысл и основу жизни этого человека и это заставило его проникнуться к нему настоящим уважением.
